Самый быстрый - Антон Дмитриевич Емельянов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ехидна посмотрела на меня с интересом, но ничего не сказала. А вот Нюхач воспринял мои слова, как руководство к действию. Вот только не мне помочь, а опять же покрасоваться перед нашей ядовитой красоткой.
— Понимаю тебя, — он даже хлопнул меня по плечу, демонстрируя свое благородство. — У самого такое сколько раз было… И, уж если тебя это действительно так зацепило, я сам для тебя что-нибудь дополнительно по этой женщине нарою. А будет что любопытное — сразу скажу.
«Отлично, — довольно проговорил в моей голове Горин. — Накидай ему вопросов, но только так, чтобы тот ничего не заподозрил».
— Спасибо, Нюхач, — я кивнул, и ищейка заметно расслабился. — Мне кажется, тут будет важно, какие у них были отношения в семье, с кем водил дружбу убитый… Его интересы, кстати, тоже не будут лишними. Вдруг и нам что-то из этого пригодится.
— У них там в доме куча весьма необычных книжек, — понимающе закивал Нюхач. — Религия, философия, психология. Набор, знаете ли, интересный. Следователи проверяют, не замешана ли там какая-то секта…
— Еще одной только нам не хватало, — буркнула недовольно Ехидна. — Заметили, в последнее время их слишком много стало? Особенно после инцидента в Прибалтийском осколке.
— И не говори, — подхватил Нюхач. — Наши «Дети дракона» ведь не единственные — какие-то идиоты создали культ Гидры из Шереметьева. Помните?
Мы с Ехидной синхронно кивнули. Это произошло совсем недавно — в прошлом году. Огромная тварь из осколка чуть не разрушила один из московских аэропортов и весь прилегающий жилой массив. Впервые за десятилетия в империи случилось такое, что пришлось созывать не только «Защиту» и топовые отряды корпораций, но и всех ближайших игигов. Нас тоже тогда подняли по тревоге, и мы были в отряде поддержки Пустого и Лихо. Разрушения были адские, жертв тоже не удалось избежать. Но нашлись те, кто провозгласил Гидру посланником новой эры Дракона и стали ей поклоняться. Вообще, фанатов всяческих рептилий за последний год стало в разы больше. Кстати, быть может, и Ящерица из этих?..
Не хотелось бы разбираться с целой сектой ненормальных игигов.
Глава 4
— Ладно, Нюхач, нам со Спринтером уже пора, — Ехидна, демонстративно посмотрев на часы, ткнула меня локтем. — У нас, полевиков, дед невпроворот, а Никто пока не изъявил желания пополнить наши ряды.
Прозвучало немного двусмысленно, и я даже улыбнулся.
Мы попрощались с Нюхачом, и я попросил Ехидну пройтись со мной до Кулибина — я не оставлял идею использования укрепленных роликов для ускорения. Вот только, наверно, это было ошибкой.
— Мне тут Русалка написала… — абсолютно неожиданно заговорила Ехидна, и я моментально почувствовал, как оживился попаданец у меня в голове.
Я прямо-таки почувствовал, как Борис потирает руки в предвкушении интересной сплетни. Вот вроде бы взрослый мужик, а ведет себя порой как подросток. Вот только обсудить на потеху Горину мою прошлую пассию нам с Ехидной так и не удалось. По ушам ударил сигнал общей тревоги, а через мгновение стеклянные двери центрального входа со звоном разлетелись в искрящуюся пыль, устилая пол острыми гранеными крошками. В холл «Рускосмоса» влетел неизвестный игиг, похожий на человекоподобную каменную глыбу.
— Дерьмо Кингу! — выругалась Ехидна, понимая, что стихийнику в боевой форме наплевать на ее самый страшный яд.
В этот момент живая глыба смела мощным ударом подскочившего Молчуна, на секунду открыв своего напарника, бегущего чуть позади. Красный, как ошпаренный рак, весь раздувшийся, как утопленник, и грозящий вот-вот взорваться.
— Спринтер! — я услышал крик Броненосца.
Против стихийника-геоманта по факту могли выстоять лишь мы втроем — я и Молчун с Броненосцем. И лучше, если мы будем действовать все вместе.
— Внимание всем сотрудникам! Код красный-двенадцать! — система оповещения обозначила план действий, который был у каждого из нас в мозгу, так как заучивался в первые же дни службы.
Формально руководителем игигов нашего филиала считался Иероним Берг — сын одного акционеров, отвечающий за взаимодействие с верхушкой «Рускосмоса» и организацию действий. Но фактически каждый из нас мог принять командование в зависимости от ситуации. Нас так тренировали еще в спецшколе, затем дорабатывали до автоматизма уже в корпорации. Именно поэтому, например, операцией на торговой площади двадцать седьмого августа руководил я. А сейчас все взяла в свои руки Фортуна. Все правильно — мне после больницы еще рано, да и, учитывая, что мне придется поработать на передовой, будет совсем не до того, чтобы следить за остальными.
— Ребята, у нас проблема, — в командном канале послышался мелодичный голос Фортуны. — Кажется, к нам пожаловал Бешеный Огурец. Кошатник, тебе нужно его найти. Задействуй всю живность, что бегает рядом, но выйди на его след как можно скорее. Гермес, возьми на себя зараженного. Броненосец и Молчун, от вас нужно сдерживание Неваляшки. Ехидна и Спринтер, ждите отдельных указаний. Всем остальным — провести эвакуацию сотрудников.
Нас обдало волной разрезанного воздуха — мимо промчался Гермес, который лихо пролетел между ног каменной глыбы со смешным детским прозвищем и, схватив раздувшегося до неузнаваемости человека, выскочил наружу. Сейчас он наверняка на полной скорости взмыл вверх, чтобы утащить зараженного как можно выше и уже там позволить ему взорваться. Жаль несчастного, но после того, как в него попали споры Бешеного Огурца, шансов на спасение не было: бандит разгонял организм жертвы как миниатюрный ядерный реактор, и итогом всегда был взрыв.
— Значит, эта тварь не успокоилась, — проворчала Ехидна, увернувшись от каменного осколка, брошенного в нашу сторону.
— Ты про Огурца? — спросил я, внимательно наблюдая за действиями Броненосца и Молчуна, которые пытались зажать Неваляшку в угол.
— Да, его же выпустили из Владимирского централа под наблюдением, — ответила девушка. — Слышал, он у Росомахи вроде телохранителя? И никого с тех пор не убил, потому что никто с ним связываться не хотел.
— Думаешь, это Росомаха устроил нападение? — подал голос Щит, который был из тех, кто отвечал сейчас за эвакуацию обычных людей.
— Не факт, — уклончиво ответила Ехидна.
— Я нашел его! — вклинился в разговор тонкий, еще юношеский тенор Кошатника. — Он у спорткомплекса!
— Дерьмо Кингу! — ругательство в исполнении женственной Фортуны прозвучало неожиданно и даже дико. — Там же сейчас куча народу!
Что-то глухо громыхнуло на заднем фоне, и все еще до слов Гермеса поняли, что далеко наверху взорвался зараженный. И тут же, не дав нам даже мгновения на раздумья, в холл ввалился еще один раздувшийся до красноты человек. А следом — еще и еще. Трое!
— Одного из них смогла опознать нейросеть, — заговорил Кулибин. — Вероятность не
