Древний. Предыстория. Книга третья - Сергей Тармашев

Армейская служба протекала уныло и однообразно, и спустя пару лет стало ясно, что перспектив в армии у Куохтли не больше, чем дома на плантации. С той лишь разницей, что батрачество – это на всю жизнь, а армейская служба закончится отправкой на Священную войну, где его убьют Сияющие. О Сияющих ходили совершенно жуткие слухи, один страшнее другого, и если хотя бы половина из них соответствовала действительности, то выходило, что шансов выжить у Куохтли нет. Особенно потому, что он ничего опасного собою не представлял. Служить его определили в бригаду боевых роботов, здоровенных, невообразимо мощных высокотехнологичных махин, напичканных электроникой и суперсовременным оружием. Каждая из почти стотонных боевых громадин являлась эдакой мини-армией на стальных лапищах и имела колоссальную разрушительную силу и огневую мощь. Вот только Куохтли в бригаде занимал должность помощника механика, самой высокотехнологичной обязанностью которого была мойка, очистка и уборка роботов вкупе с утилизацией сопутствующего этому занятию мусора.

Он понял, что имеет все шансы сидеть за рулём погрузчика, сжимать рукояти уборочного инструмента или полировочного аппарата до самой отправки на Священную войну, на которой его ремонтную базу бесславно сожгут какие-нибудь Светлые. А если даже и не сожгут, то особых подвигов, за которые положены миллионы, на его счету точно не будет. Осознав сей печальный момент, Куохтли принял решение действовать. И надо сказать, что это решение явилось переломным моментом в его жизни. Он потратил все свои сделанные за два года нехитрые накопления на подарки кадровикам, и пусть не сразу, но сумел организовать свое повышение в ремонтном батальоне до должности механика. Командир рембата был очень недоволен решением начальства, навязавшего ему бесполезного механика, не являвшегося специалистом, и Куохтли смог удержаться на должности лишь благодаря тому, что первые три зарплаты почти полностью отдавал комбату в знак своего глубокого уважения. Это сработало, и комбат сменил гнев на милость. Куохтли отрядили к видавшему виды сержанту, старожилу рембата и отличному механику, дабы тот хоть чему-нибудь обучил бесполезного болвана.

С тех пор дела пошли гораздо интереснее. Куохтли изо всех сил старался изучить профессию и ради вникания в тонкости проводил в ремонтных ангарах всё своё время, отказавшись от отдыха и личной жизни, которой всё равно и так не было. Через три года он знал устройство всех боевых роботов полка как свои пять пальцев, и старый сержант без опасения доверял ему выполнять за себя сложную работу, отправляясь в полковой кабак. Посиделки за выпивкой сержант очень любил, посему рвением Куохтли был чрезвычайно доволен. Он даже походатайствовал перед командиром рембата, и Куохтли направили на один из заводов-изготовителей на курсы повышения квалификации. Там перед ним впервые замерцала призрачная надежда воплотить в жизнь свой непростой план – стать робовоином, оператором боевого робота. Сверхсложными высокотехнологичными и очень дорогостоящими боевыми машинами управляли только офицеры, для этого требовалось соответствующее образование, которое стоило денег, причём в условиях бума частных военных компаний – немалых. Но шанс всё же был.

На заводе-изготовителе существовала испытательная команда, в обязанности которой входили испытания боевых роботов, прошедших капитальный ремонт или плановую модификацию. От них Куохтли узнал, что вскоре половина боевых машин его полка будет отозвана для переоснащения, следом за которым то же самое произойдёт со второй половиной. Шанс состоял в том, что новые ракетно-лазерные комплексы плохо совмещались с силовыми установками роботов до-предыдущего поколения, которых в захолустном полку Куохтли имелось немало. Если коротко, то после модернизации случались взрывы машин, стоившие жизни пилотам. И причина катастроф крылась не только в ошибках модернизации, но и в отсутствии у робовоинов опыта работы с новыми системами, подключёнными к старым силовым установкам. В идеале необходимо переоснастить все боевые машины новыми силовыми модулями, а ещё лучше – вообще заменить устаревших роботов на новые. Но все мощности сейчас направлены на экспортные заказы, это большие деньги, и никто не станет отвлекаться на старьё до тех пор, пока не подойдёт время формирования армады для Священной войны. А когда оно подойдёт, то переделывать устаревшие модели тоже никто не будет, потому что их проще отправить на фронт прямо так, дешево и сердито. Поэтому всё, что можно сделать сейчас, это после конвейерной модификации подвергать каждую машину точной настройке с учетом индивидуальных особенностей степени износа узлов и агрегатов.

В общем, Куохтли добровольно вызвался испытывать прошедшие модернизацию боевые машины, благо он, как хороший механик, лучше любого робовоина понимает суть проблемы. Заводскую испытательную команду, только что потерявшую в результате такого взрыва одного из своих коллег, это предложение обрадовало. Никого даже не смутило отсутствие у Куохтли умения водить робота. Его за пару недель натаскали на элементарные действия вроде «вперёд – назад» и «влево – вправо», после чего привлекли к испытаниям. Своё первое нахождение в кабине боевого робота Куохтли запомнил на всю жизнь. Во-первых, потому, что его планы частично начали сбываться. Во-вторых, потому, что через десять минут новая лазерная установка законфликтовала со старым силовым модулем, отчего последний мгновенно расплавился. Взрыв, к счастью, получился несильный, и Куохтли отделался двухдневным звоном в ушах и шестичасовым заиканием. Едва выйдя из заводского лазарета, он вернулся в ангар испытательной команды и заявил, что готов продолжать испытания и вообще он понял, в чём проблема совмещения старых и новых узлов.

При детальном разбирательстве быстро выяснилось, что ничего он не понял, ибо там столичные инженеры с образованием поинтереснее, чем у него, до сих пор не нашли решение проблемы, но его решимость всем понравилась. Возвращаться в кабину после первого же взрыва было страшно, но Куохтли твёрдо понимал, что это его единственный шанс, и иного может не представиться вообще. За последующие недели роботы взрывались ещё дважды, но оба раза ему везло. Один раз его вообще не задело взрывом, правда, кабину заклинило, и он сильно надышался угарными газами, но в итоге всё обошлось. Второй раз робота разнесло чуть ли не надвое, но Куохтли успел катапультироваться. Точнее, его катапультировали принудительно, дистанционной командой с вышки наблюдения за ходом испытаний, потому что сам он этого сделать не мог – рычаг аварийного катапультирования вышел из строя, хотя, по идее, был полностью автономен и обладал гарантированным запасом прочности. В результате чего Куохтли едва не умер от страха, когда его совершенно неожиданно, под панический визг датчиков экстренной ситуации, с взрывным грохотом швырнуло вверх вместе с кабиной. В ужасе он орал так сильно, что сорвал связки, и понял, что выжил, лишь тогда, когда кабинная капсула упала на землю дном вверх и сдавившие тело ремни страховочной подвески автоматически отстегнулись. Куохтли рухнул на ставший полом невысокий потолок и долго нервно хохотал хриплым, почти беззвучным голосом. Как только спасательная команда вытащила его из кабинной капсулы, он заявил, что готов к дальнейшим испытаниям.