Французский поцелуй - Сьюзен Джонсон

– Лайза была здесь?

Ее имя упоминалось несколько раз.

– Они все были здесь, но он им сказал, что не сможет выполнить их заказ, – перевела Ники. – У него покупателей больше, чем нужно. И ему не понравилось, как вели себя мужчины. Он говорит, что он художник, а не лавочник, и вырос в суровой части города, так что они его не запугали. Он велел им решать свои дела в другом месте. Собственно, он велел им выметаться вон.

Джонни вскинул брови и пробормотал:

– Да он храбрец. Но на случай если они снова тут появятся, попроси его позвонить мне. – И протянул мужчине свою визитку.

Еще один стремительный обмен репликами, причем француз отпустил замечание, которое понял даже Джонни. Потом, сияя улыбкой, он сказал: «U2» – понятно на любом языке – обнял Джонни и расцеловал его в обе щеки.

Схватив с ближней полки большую упаковочную коробку, наполненную маленькими красными коробочками, шоколадник с поклоном протянул ее Джонни, глянул на Ники и снова стремительно заговорил по-французски.

– Это шоколад для тебя. Он изготовил его для какого-то принца, но хочет, чтобы ты взял эту коробку. Он говорит, если хочешь, можешь забрать все. – Ники ухмыльнулась. – Он считает, что ты совершенно особенный человек.

Джонни, улыбаясь, взял предложенную коробку.

– Поблагодари его и скажи, что я признателен за информацию. И быстренько прощайся. Пора идти, детка. Срочно.

После того как все еще раз попрощались, Ники и Джонни снова оказались в «мерседесе».

– Теперь в «Далайо», – распорядился Джонни. – И лучше бы Лайзе быть там, – хмуро добавил он. Потому что если ее там нет, то и вариантов на спасение бывшей жены у него тоже больше нет.

Глава 23

Пока они ехали в «Далайо», Ники изо всех сил старалась не поддаться своей слабости к шоколаду. Особенно в такой момент. На них возложена серьезная миссия освобождения, не говоря уж о том, что она чуть не рехнулась от страха несколько минут назад, поэтому ее тяга в данном случае неуместна. Наверное, даже неучтиво думать о шоколаде в подобный миг. Но тут они застряли в пробке, и все сразу начали ругаться – как будто ей мало было стрессов со всем этим оружием и ударными отрядами.

«Глубоко вдохни. Сосредоточься. Думай о том, как океанские волны омывают берег…» – велела она себе.

Отлично.

– Ты не против? – выпалила Ники, показывая на красную коробку, лежавшую между ними на полу.

И получила в ответ недоуменный взгляд, словно спросила, когда взлетает ракета до Луны. А потом – о, великая радость! – ее вопрос, кажется, поняли.

– Конечно же, угощайся, – ответил Джонни.

И снова ушел в свои мысли. Водители соседних машин нажимали на гудки и делали непристойные жесты, словно шум и размахивание руками могли помочь им выбраться из пробки.

Впрочем, Ники не возражала против того, что все так серьезно воспринимали пробку. Это дало ей возможность открыть коробку и с почтением отнестись к изысканному шоколаду, не замеченному теми, кто не разбирается в этом чуде. Она выбрала маленькую круглую конфету, положила ее в рот и позволила себе насладиться несравненным вкусом шоколада и великолепной кокосовой начинкой! Это почти так же хорошо, как секс! Честное слово. Ники уже не первый год думала об этом. В общем, стресс – это не единственный повод для того, чтобы есть шоколад. У нее на это множество причин, и девиз «Шоколад существует не только для завтрака» был навечно прикреплен на ее холодильнике.

К тому времени как «мерседес» выбрался из пробки и поехал дальше, Ники съела уже три вкуснейшие шоколадки.

– Хочешь? – машинально протянула она коробку Джонни. Он глянул, нахмурился, потом – очевидно, решив проявить вежливость – улыбнулся и сказал:

– Сейчас не хочу, но все равно спасибо.

– Извини, – пробормотала Ники. – Должно быть, ты сильно встревожен.

Джонни посмотрел на нее так, словно у нее выросла вторая голова.

– Встревожен? Да ни черта подобного. Я зол, как не знаю кто. Ты вообще представляешь, сколько раз Лайза устраивала мне подобные штучки? Сколько раз нам приходилось разбираться с ее настоящими или воображаемыми несчастьями? Спроси Коула, уж он-то знает. Эй, срежь-ка два квартала налево, Винни, – отрывисто бросил Джонни, подавшись вперед и сосредоточившись на дороге. – Так будет быстрее.

Если до сих пор Ники понимала не все, то теперь ей открытым текстом сообщили, каковы отношения между бывшими мистером и миссис Патрик.

И сказать по правде, теперь она почувствовала себя гораздо лучше. Джонни не собирается в ближайшее время воссоединяться с женой. Хотя, конечно, это ее особо и не волновало – Ники никогда не отрывалась от реальности.

Винни резко завернул налево, потом направо и помчался по улочке, на которой почти не было машин. Скорость автомобиля возросла настолько, что Ники схватилась за удобно расположенную ручку и вознесла молитву тому святому (кто бы он ни был), который отвечает за несчастные случаи на дорогах. «Мерседес» трижды проехал на красный свет на визжавших шинах, срезал бессчетное число углов и наконец резко затормозил у бордюра там, где не было никакой парковочной зоны, в десяти футах от шикарного на вид кондитерского магазина.

Винни открыл дверцу и помог ей выбраться из машины. Ники заметила еще несколько очень дорогих автомобилей, припаркованных там, где парковка запрещалась. Понятное дело, у больших денег и привилегий достаточно.

Джонни внезапно остановился у входа. Он осматривал зал, а Ники в это время упивалась ослепительным зрелищем всевозможных деликатесов. В витринах лежали не только пирожные, но и восхитительные, красивые как на картинке, потрясающие лакомства, достойные королей. Да уж, здешние покупатели имеют соответствующий статус.

Она быстро осмотрела обувь – первый признак благосостояния.

Понятное дело. Ни одной пары туфель или ботинок из обычного дешевого магазина.

Но прежде чем Ники начала оценивать одежду, ее подтолкнули вперед.

– Лайзы здесь нет, – пробормотал Джонни. – Посмотрим наверху.

Они поднялись по красиво изогнутой лестнице с панелями из какого-то экзотического дерева и освещенной приглушенными светильниками, утопленными в карнизах, и оказались в комнате, заполненной обедающими людьми.

– Подожди здесь.

Ники не возражала против этого резкого распоряжения, поскольку оно давало ей возможность внимательно изучить десерты, которые заказывали буквально все. Конечно, обедающие ели не только десерты, но разноцветные кондитерские изделия были, очевидно, главным соблазном заведения. Прежде чем Ники успела выбрать, что ей нравится больше всего, вернулись очень недовольные Джонни и Коул.