Мастер артефактов - Джастин Колл

Бледные губы Цзяня сложились в подобие улыбки.

– Моим же ногам силу дает Судьба, а потому не волнуйтесь: моя поступь будет не менее быстра, чем ваша.

Шраон взял лошадь под уздцы и прищелкнул языком. Кобыла послушно двинулась с места, таща за собой доверху нагруженную телегу. Фин неспешным шагом пошел сбоку, а Титус с Терином – позади повозки. Чуть поодаль от них в одиночестве шагал Аннев, но вскоре к нему присоединился Цзянь Никлосс. Предвещатель ступал легко и неслышно, независимо от того, что находилось у него под ногами – земля или мощеная мостовая.

– Какое странное видение, – проговорил Цзянь, когда они миновали торговый пост у ворот города. – Кто она, эта молодая женщина?

– Ты тоже ее видел? Светловолосую девушку в изорванном платье?

Цзянь кивнул:

– И дитя. Бедный малютка крепко спит. Если его не покормить, боюсь, он скоро умрет.

Аннев замедлил шаг.

– Так этот ребенок живой?

– Вне всяких сомнений. – Цзянь поправил висящий на плече мешок. – Как ты помнишь, я наделен даром общения с духами, а дитя скоро станет одним из них. И девушка тоже – если не позволит себе хотя бы немного поспать.

– А мы можем ей помочь? Должен же быть хоть какой-нибудь способ?

Цзянь покачал головой:

– Вам с ней не по пути.

– Но ты сказал, что она вот-вот умрет!

– Она уже по ту сторону смерти, мастер Айнневог. В этой жизни ваши дороги уже не пересекутся.

Аннев перехватил взгляд Терина. Продолжать разговор казалось бессмысленным. Фэйт стала призраком – это все видели, – и ничем ей уже не помочь.

– Было бы славно, если бы она осталась жива, – проговорил Терин.

На него было жалко смотреть.

– Знаю. – Аннев положил руку ему на плечо. – Если бы это было в моей власти, я бы вернул к жизни их всех – всех безгрешных людей, что погибли в Шаенбалу.

Аннев оглянулся, почти уверенный, что их разговор о Фэйт снова призвал в этот мир ее призрак и тот сейчас следует за ними по пятам. Но нет: позади не оказалось ничего, кроме облака дорожной пыли. Аннев снова повернулся к своим спутникам, но еще долго чувствовал на себе взгляд мертвых глаз Фэйт.

Глава 12

К тому времени как солнце достигло зенита, торговый пост Банока окончательно скрылся из вида. Они двигались по Восточному тракту на запад. Аннев смотрел по сторонам в надежде, что вот-вот на горизонте появятся стены столицы, но справа и слева от дороги простирались лишь бескрайние поля да деревушки. Только однажды в своей жизни ему довелось увидеть Лукуру. Впрочем, «увидеть» – слишком громко сказано: он стоял на самом высоком холме в Чаще, а далеко-далеко внизу дрожали желтые огни столицы.

Как давно это было? В седьмой день отмечали последний день Регалея, а ночью они с Фином и Кентоном отправились на свое первое задание в Банок. Кажется, это происходило целую жизнь назад, хотя с того момента миновало всего два дня.

Вчера он похоронил Содара. Всего сутки назад старик был еще жив. Содар умер в первый день четвертого месяца, за несколько дней до своего полудня рождения.

Аннев глубоко вздохнул. Эта боль не покидала его ни на минуту, но он пытался отгородиться от нее, делать вид, что у него все по-прежнему. Так игнорируют ноющий зуб, до последнего не желая идти к лекарю, – а вдруг окажется, что дело хуже некуда? Прошло слишком мало времени. Быть может, месяц или год спустя боль и поутихнет, но один день – это ничто. Каждый миг этого дня наполнен горем, которое не с кем разделить. Даже в окружении друзей Аннев чувствовал себя бесконечно одиноким. И знал, что теперь, без Содара, так будет всегда.

Заметив, что порядком отстал, Аннев прибавил шагу. Быстро нагнав своих спутников, он снова поплелся позади всех. Цзянь, словно не зная, стоит ли составить компанию Анневу или же присоединиться к Титусу и Терину, семенил то быстрее, то медленнее и в итоге стал двигаться между ними, на одинаковом расстоянии от каждого из мальчишек.

Аннев не обращал на него внимания. Сейчас ему было плевать на весь мир. Перед глазами одна за другой проплывали картины их с Содаром жизни: вот они бродят по тропинкам Чащи, собирая травы, вот рубят дрова, ставят силки… Содар – настоящий Содар, а не тот образ, который Анневу хотелось сохранить в памяти, – был угрюмым стариком, скупым на похвалу и щедрым на подзатыльники. Он был истинным мудрецом и всегда пытался чему-то научить – особенно в те моменты, когда учиться Анневу совершенно не хотелось. Аннев знал, что почти все рукописи Содара лежат в бездонном мешке, и перевод Спеур Дун – далеко не единственная из них, ведь священник делал записи о любом предмете, который считал интересным. Пусть он и не успел преподать все уроки, Аннев был уверен, что придет время – и он сам прочтет записи старика и узнает все, чему тот не успел его научить. О да, когда-нибудь он прочтет их все, до последнего клочка бумаги, исписанного непонятными каракулями. Но не сейчас. На сегодня Содар уже приготовил для него урок – самый трудный из всех. Сегодня он должен научиться скорби.

«Ох, Содар, – прошептал Аннев. – Я так зол на тебя. Как ты мог умереть? Ты должен быть здесь, рядом со мной. Наставлять меня, да так, чтобы я чувствовал себя полным дураком. Ругать и говорить, что ты гордишься мной».

Внезапно по телу пробежал холодок, и Аннев плотнее запахнулся в плащ из драконьей кожи. Едва он смахнул катившуюся по щеке слезу, как вдруг увидел, что к нему своей семенящей походкой направляется Цзянь. Вид у альбиноса был до противного безмятежный.

– Прощаться всегда тяжело.

Аннев даже не потрудился ответить: если этот предвещатель и правда говорит с призраками, тогда и сам все знает.

– Вы еще встретитесь.

– Что?

– Твой друг с храбрым сердцем и морщинистыми руками. Ты еще увидишь его.

Аннев сжал губы. Он бы предпочел, чтобы его оставили наедине со своим горем, а не втягивали в пустые разговоры.

– Сомневаюсь, мастер Никлосс. Содар отправился ко Всеотцу, так что теперь мы увидимся только в моих снах или после того, как я сам отправлюсь туда же.

Цзянь откинул капюшон назад и задумчиво кивнул:

– Я слышал, иногда духи посещают во снах крозеранцев, но не знал, что они приходят и к твоему народу тоже. Так ты уже видел его? Во сне?

Аннев покачал головой.

Цзянь снова кивнул, словно удовлетворился этим ответом.

– К людям моей страны мертвые