Немеренные версты (записки комдива) - Владимир Джанджгава

Одновременно с осмотром боевых позиций Константин Константинович просто, по-дружески расспрашивал бойцов и сержантов, насколько хорошо они знают свои обязанности в бою. Все отвечали на его вопросы бойко, уверенно. Некоторые в свою очередь задавали вопросы командующему.

— Когда же, товарищ командующий, закончится наше отсиживание в окопах? — спросил в одной из рот старший сержант. — На моей родной Украине нас ждут родные, жены, дети, а мы сидим, как кроты, в земле и чего-то медлим. Прикажите наступать, мы сметем врага.

Константин Константинович нахмурил брови, вздохнул:

— Дойдет дело и до освобождения Украины, товарищ старший сержант. Если не в этом, то в будущем году Украина будет освобождена. Пока же нам надо разгромить врага здесь, под Курском.

Бывалый, рассудительный солдат, по всей вероятности, понравился командующему фронтом. Он беседовал с ним несколько минут, гораздо дольше, чем с другими. Спросил, давно ли старший сержант на фронте, где, в каких боях принимал участие, насколько хорошо разбирается в теперешней боевой обстановке. Тот кратко, но обстоятельно ответил на все вопросы.

— Старший сержант — опытный, способный командир, товарищ командующий. Его отделение — одно из лучших в полку, — вставил подполковник Оноприенко.

— Если лучший, значит, заслуживает награды, — сказал Константин Константинович и, вручив старшему сержанту часы, с теплой улыбкой добавил: — А Украину, как и всю советскую землю, мы непременно освободим. Теперь уже недолго ждать.

Ничто не ускользало от внимания Рокоссовского, но больше всего, естественно, его интересовало состояние противотанковой обороны.

Вернувшись в траншеи второй линии, командующий подошел к месту, где по схеме значилась боевая позиция одного из противотанковых орудийных расчетов. Оглядевшись вокруг и не увидев орудия, командарм Пухов грозно спросил:

— Что это? Где расчет?

Командующий фронтом, разгадав солдатскую хитрость, объявил боевую тревогу. Артиллеристы мгновенно выкатили орудие из укрытия и заняли боевую позицию.

— Тридцать шесть секунд! — удовлетворенно произнес Константин Константинович, отрывая взгляд от наручных часов. — Неплохо. Очень даже неплохо! — похвалил он артиллеристов. — Кто командир противотанкового узла?

Им оказался младший лейтенант Иван Борисюк. Командующий фронтом тепло побеседовал с ним, объявил ему и всему составу орудийного расчета благодарность.

— Если в бою будете действовать так же быстро, согласованно, то никакие «тигры» и «пантеры» вам не страшны, — сказал Константин Константинович Борисюку.

Осмотр боевых позиций был закончен уже во второй половине дня. По глубоким траншеям все благополучно вернулись на КП дивизии.

Едва вошли в блиндаж, начальник штаба полковник В. П. Шмыглев доложил:

— Товарищ командующий! Звонили из штаба фронта и просили передать вам, что никаких новых данных о сроках вражеского наступления нет. Все остается по-прежнему.

— Опять то же самое, — не скрывая досады, задумчиво произнес Константин Константинович. — А когда точно? Нужны более точные данные. Мы обязаны знать не только день, но и час, минуту начала удара врага. Нужен «язык». Именно на участке вашей дивизии, полковник. Непременно достать «языка». Это мой личный приказ!

Делясь впечатлениями о результатах осмотра боевых позиций, К. К. Рокоссовский дал высокую оценку всему, что видел в 676-м стрелковом полку и на противотанковом узле артиллеристов. В заключение, очертив на карте цветным карандашом участок обороны дивизии, объявил:

— Самый ответственный участок, товарищи, у вас. Вероятнее всего, именно здесь противник попытается прорвать оборону. Возможно, на стыке вашей и восемьдесят первой дивизии. Словом, вам и вашим соседям предстоит принять на себя главный удар врага. Вы глубоко зарылись в землю, создали надежную оборону не только на первой линии, но и в глубине. Это — важная гарантия задержать противника, измотать его в жестоких боях, ослабить. Вам будет обеспечена всесторонняя помощь. Ночью к вам прибудет инженерно-саперная бригада, произведет уплотнение минных заграждений. И последнее. До начала боев нужно добыть «языка». Любой ценой!

Когда разговор был закончен, мы пригласили командующего и сопровождавших его генералов пообедать. Возражений не последовало. Повар Ахмед подал на стол, как он выразился, парадный обед.

Много лет спустя после победного завершения Великой Отечественной войны Маршал Советского Союза К. К. Рокоссовский напишет в своих воспоминаниях о посещении 15-й Сивашской стрелковой дивизии:

«При проверке рубежей в районе Понырей я спросил солдат одного из подразделений, как они оценивают свои позиции. Бойцы уверенно ответили: „Здесь противник не пройдет!“ И надо сказать, что они подтвердили это на деле»[6].

Накануне

После отъезда командующего мы с начальником штаба и начальником разведки засели за разработку очередного плана захвата «языка». Очередного потому, что поисковые группы за последний месяц уходили в разведку каждую ночь. Однако возвращались ни с чем.

Каждый раз противник парализовывал действия разведчиков. Со второй половины июля им периодически устраивались крупные засады. Еще одна попытка захватить «язык» в ночь на 3 июля вновь не увенчалась успехом.

Рано утром 4 июля линию фронта перебежали два югослава — солдаты третьей роты 18-го пехотного полка 6-й пехотной дивизии. Они показали, что их дивизия имеет позиции в районе Верхнее Тагино. Перебежчики рассказали, что гитлеровские войска готовятся в ближайшие дни перейти в наступление.

Необходимость узнать время начала вражеского наступления стала еще острее. Было решено в ночь на 5 июля направить в разведпоиск еще две группы — самых опытных асов разведки. В одну из них вошли дивизионные разведчики, в другую — разведчики 676-го полка.

Договорились, что продвижение к вражеской обороне обе группы начнут одновременно из первой траншеи. Одна в направлении совхозного поселка Тагино, другая — восточнее.

Для группы полковых разведчиков лейтенанта Рябушенко был предусмотрен лишь один вариант: незаметно для противника подобраться к его обороне восточнее Тагино и организовать засаду. Основой для такого варианта послужило то, что наблюдатели несколько раз примечали появление там небольших групп вражеских солдат, по всей вероятности, возвращавшихся с каких-то заданий.

Более реальная и вместе с тем более опасная задача была поставлена группе лейтенанта И. Мелешникова. Она должна была проникнуть на южный скат усиленно охраняемой гитлеровцами высоты 256,0 западнее совхозного поселка Тагино, где разведка дивизии засекла тщательно замаскированную пулеметную точку. Она-то и была избрана объектом нападения разведчиков. Не исключалась возможность встречи с гитлеровцами в нейтральной зоне. В этом случае разведчики должны были действовать в соответствии с обстановкой.