Инженер его высочества - Андрей Величко

— Вон оно что, — ухмыльнулся есаул, перехватил автомат немного по-другому быстро отстрелял четыре примерно таких же очереди. Три грудные мишени на стометровом рубеже были поражены. Потом он поставил оружие на предохранитель и обернулся к нам.

— Весьма интересная вещь. Дальность, судя по прицельной планке, до двухсот шагов?

— Не шагов, а метров. А так да, это оружие ближнего боя.

— Ближнего, — задумчиво повторил Богаевский. — Двести шагов — это по действующему уставу рубеж штыковой атаки. При наличии у обороняющихся достаточного количества этих автоматов наступающая сторона понесет серьезные потери. Но каков же будет расход патронов?!

— Лучше пусть расходуются патроны, чем жизни наших солдат, — заметил Федоров. — Дорого, конечно, но не все меряется деньгами.

— Вот здесь как раз можно и в деньгах померить. Дело в том, что поражение в войне обойдется в сотни раз дороже, чем любые расходы на боеприпасы для победы, — заметил я.

Богаевский ненадолго задумался.

— Я уже заметил, что Его Высочество не собирается экономить на своем отряде, — осторожно сказал он, — но не окажется ли так, что из-за всех этих нововведений численность отряда, который он сможет содержать, будет слишком маленькой?

— Что лучше — большая плоховооруженная, полураздетая и недокормленная толпа или небольшой отлично экипированный и обученный отряд? — задал риторический вопрос я. — Но проблему вы обозначили верно. Так что, пожалуй, придется вам при своем штабе организовать военно-экономический отдел, который как раз и будет просчитывать эти вопросы уже конкретно, исходя из баланса возможностей и задач.

Богаевский помолчал, обдумывая услышанное, и вернулся к представленной технике.

— Мне кажется, господа, что ваш автомат может оказаться неплохим оружием для кавалерии…

— А вы представьте себе, господин есаул, как будет чувствовать себя атакующая кавалерия под огнем сотни таких стволов, да плюс еще по ней будут стрелять по десятку пулеметов с каждого фланга? — предложил Федоров.

— Думаете, ваше изобретение лишает кавалерию смысла?

— Не только оно, но и пулеметы, шрапнельные снаряды — все это сужает область ее применения. Рейды по тылам, разведка, преследование разгромленного противника… все, пожалуй. А в остальных случаях — ехать верхом, воевать пешком.

— Возможно, господин Найденов, вы и правы, но это надо обдумать.

— Так вот для этого вас и пригласили. На днях получите десяток автоматов, и параллельно с испытаниями прикидывайте их возможные применения и те изменения в тактике, которые в результате возникнут.

После стрельбища я зашел к Гоше, посмотреть, что высочество с Налетовым намудрили насчет Мономаха. Работа была в разгаре, причем Гоша выглядел несколько обескураженным.

— Привет, — сказал он мне, — заходи, полюбуйся, во что ради самолетов боевой корабль превращать приходится.

Я постарался вникнуть в бумаги. Было не очень понятно, чего Гоша волнуется — судя по наброскам, "Мономах" предполагалось подвергнуть минимальной, почти незаметной вивисекции.

Убирались две мачты, оставалась только передняя.

Из пушек оставалось одиннадцать 120-мм скорострелок, помеченных знаком вопроса, вся артиллерийская мелочь и торпедные аппараты исчезали.

Вдоль всего освободившегося места над палубой была нарисована ферма с надписью "катапульта", а у ее основания притулились две кран-балки. Еще одна катапульта, вдвое меньше, была нарисована в носовой оконечности.

В самой корме, под палубой, там, где у "Мономаха" имелось нечто вроде балкона, пунктиром был пририсован какой-то нарост, выступающий назад метра на два.

— Это что такое? — ткнул я в него.

— Предполагается, что здесь будет аппарель для быстрого подъема самолетов с воды, — пояснил Налетов, — но о ее конструкции сказать пока ничего нельзя. Тут проблема — как избежать повреждения поплавков при волнении.

— Хотя бы наметки решения есть?

— Есть, — Гоша подал мне рисунок. Судя по почерку, это было его творение. На бумаге был изображен… луноход. Вот именно, кастрюля на решетчатой ферме, снабженной шестью колесами.

— Загрузочный аппарат, — гордо сказал Гоша. — Спускается на воду, подходит к самолету, подныривает под него и фиксируется. Теперь можно спокойно втаскивать гидроплан, не опасаясь повреждения поплавков. Управление по проводам.

Я вопросительно посмотрел на Налетова.

— Ну, сама идея погрузочного плота неплоха, — осторожно сказал он. — Но о конкретной конструкции я пока говорить не готов, тут надо хотя бы несколько дней на прикидки.

Меня тоже заинтересовала проблема. Раньше я как-то по умолчанию считал, что грузить гидросамолеты на корабль мы будем как все, то есть краном. Но ведь действительно, один-два так втащить нетрудно. А если вылет был сразу всей авиагруппой? Потонут ведь, не дождавшись очереди к крану. Аппарель с роликами — вещь хорошая, но только при полном штиле. При малейшем волнении появляется риск повредить поплавки.

Я прикинул возможные пути решения.

Можно снабдить поплавки самолетов амортизацией и какими-то лыжами, наподобие посадочных у планеров. Надо посчитать, во что это выльется по весу.

Можно снабдить этой амортизацией саму аппарель. Вроде хорошо, но неясно как.

И можно, действительно, сделать какое-то погрузочное устройство, не обязательно подводный луноход. Плотик, например, типа надувного матраса.

Из принципа пока сам ничего предлагать не буду, подумал я. Надо посмотреть, что Налетов придумает.

Однако он держался стойко и скороспелых мыслей озвучивать не желал. Два дня, повторил техник, тогда он будет готов к обсуждению этого вопроса. Я мысленно поставил ему "плюс".

Впрочем, одно предложение у Налетова уже было.

— Корабль довольно старый, — сказал он, — потому сравнительно тихоходный. Замена котлов и машин — дорого и сложно. Но на моторном заводе господин Тринклер сказал мне, что разрабатывается нефтяной двигатель мощностью шестьсот лошадиных сил, весьма компактный. Не оснастить ли "Мономах", скажем, четырьмя такими, дополнительно? Это пока не конкретное предложение, я прошу разрешения изучить этот вопрос.

— Михаил Петрович, изучать вы можете без всякого разрешения, — заметил я. — А сама идея мне нравится, а уж если на это корыто таки удастся притулить хотя бы пару таких движков, будет вовсе замечательно (при слове "корыто" Гоша поморщился, он очень трепетно относился к своему кораблю). Вряд ли это прибавит больше двух узлов скорости, но лишними они точно не будут. Да и возможность при необходимости плыть, не дымя на весь океан, тоже пригодится. А что это за хреновина у корабля под носом, уж не таран ли случаем? Срезать и заменить бульбой, вот вам еще полтора-два узла. И если уж будем нос корежить, его надводную часть можно сделать по образцу клипера. А для всей этой деятельности нужен мощный сварочный агрегат с персоналом. Ладно, это я обеспечу.

— Простите? — заинтересовался Налетов.

— Зайдите ко мне в мастерскую, я покажу вам электросварку в действии, — предложил я. — Пора, кстати, вводить ее в кораблестроении. Тем более что заклепки, как показала практика, воруют.

— Мы же вроде его на завод собрались отдавать переделывать? — уточнил Гоша.

— Вот пусть там электросварку и осваивают. Захотят и для своих работ — у нас купят, больше вроде негде.

Налетову не терпелось посмотреть на столь чудодейственную электросварку, так что пришлось вести его в мастерскую. Там я подключил аппарат, положил две пятимиллиметровые стальные пластины встык. Дал маску гостю, взял вторую себе и сварил пластины. Потом взял две другие, но их поставил стоймя, с целью демонстрации вертикального шва. Такой шов сделать сложнее, но уж со сваркой в любых ее проявлениях я был знаком отнюдь не понаслышке, так что и тут удалось без проблем показать класс. Дождавшись, пока пластины остынут, я обколотил с них шлак и продемонстрировал результат Налетову.

— Нет слов, — признался он. — Я читал про это изобретение господина Бенардоса, но не думал, что на практике это столь просто и эффективно. Можно мне самому попробовать?

— Пожалуйста. Видели, как я это делал? Для начала научитесь на одной детали зажигать и удерживать дугу.

Михаил Петрович учился примерно полчаса, и теперь я, пожалуй, доверил бы ему сварить забор на даче — естественно, не себе, а соседу.

— В общем, из пяти учеников за полгода можно подготовить двоих сварщиков, которым не страшно будет доверить работы над кораблем, — прокомментировал его успехи я. — Это я говорю на основании своего педагогического опыта, как раз те самые два у нас и есть.

Налетов тем временем внимательно рассмотрел аппарат.

— Трансформатор, индуктивная катушка, реле… а вот это что, с радиатором?