Страсть майора Тереха - Натализа Кофф

Принцесса, все еще мелко подрагивая, лежала на нем. Он не позволил ей сдвинуться.

Все еще был глубоко внутри. А следы их страсти и удовольствия прочно спаяли их разгоряченные тела.

Терехов улыбался. Когда Тома уснула прямо так, в его руках, даже не подумал, что ноги у него все еще свисают с постели на пол. Не особо было удобно. Да и плевать. Главное, Тома в его руках. Его принцесса. Он же дико по ней соскучился. Передохнет немного и повезет ее на свидание. Или нет. Им ведь и здесь хорошо. Тем более, он задолжал Томке. Просто обязан же ответить ей теми же ласками.

* * *

Кир честно пытался не разбудить Тому. Но ему жутко хотелось тактильно изучить ее соблазнительный откровенный наряд. Разумеется, прямо на ней хотелось.

Потому пришлось все же изменить положение, заодно и раздеться.

Тома вяло и сонно что-то прошептала. Кир бросил взгляд на экран телефона. Девять вечера, а они уже в постельке. Пожалуй, никогда еще так рано он не ложился в кровать. Хотя, это ведь с Томой. С ней все как впервые.

На мобильнике два пропущенных от пацанов. Сбросив короткое смс с разрешением разворошить бар и сожрать ужин, Терех с чистой совестью вернулся в постель к Томе.

Кирилл остановился, замер, даже не дышал. Его накрыло пониманием только сейчас. По-настоящему накрыло Томиными словами. Любит! Так она сказала. Пусть в порыве страсти. Пусть он понимал, что в такой ситуации можно признаться в чем угодно. Пусть он, фактически, вынудил ее сказать эту фразу.

Но... Это ведь Тома! Вредная принцесса, которую сложно заставить делать то, чего ей не хочется. Она же своенравная, гордая, дерзкая. И вся его.

Кирилл Терехов, наверное, не заслужил такого счастья, как хрупкая и сногсшибательная принцесса. Не «наверное», а «определенно» не заслужил. Он ведь не прекрасный принц, даже не дракон из сказок. Вот только хрен кому он уступит свою Тому. Никому не отдаст. Особенно теперь, когда Тома сама призналась, что любит его.

Терех подавил первый порыв схватить телефон и позвонить Бате. Даже смешно стало от таких мыслей. Полковник здесь причем? Бред же! Но зато Егор Дмитрич узнал бы, что и со стороны Томы все серьезно. Любит же? Любит! Куда уж серьезнее.

Кир тряхнул буйной головой. Нет, все потом. Утром. Сейчас у него есть более важные дела, чем словесные баталии с Батей.

Майор вернулся к Томе. Свет ночника оставил. Пусть. Он ведь должен рассмотреть все в мельчайших подробностях.

А смотреть было на что.

Терех не стал убирать облачные кружева, почти не скрывающие идеальные формы. Начал гладить ладонями прямо так, через ткань. Тома улыбнулась во сне, не открыв глаз. Терех не возражал, вот ни капли. Пусть спит. Такой сладкой, сонной, податливой он не брал ее еще. Но очень хотел. До ломки в каждой мышце.

Устроился удобнее, огладил стройные бедра, надавил ладонью на внутреннюю сторону, так, чтобы Тома шире их развела.

– Кирюш? – сонно шепнула Тома.

– Спи, малышка, спи, – шепнул Терех в ответ и замер, коварно улыбаясь.

Пару секунд он ждал, когда Тома вновь уснет. Подло, наверное. Но она ведь тоже его мучила удовольствием.

Легкий вздох подсказал Киру, что Тома отправилась в царство сна. А его настойчивые пальцы нырнули глубже, огладили влажные после близости лепестки.

Кир успел поймать протяжный вздох ртом. Глубже окунул пальцы. Мысленно улыбнулся, когда Тома прогнулась, подставляясь под ласку.

И сдвинулся ниже, прокладывая путь своим ртом по телу Томы. Ниже и ниже. Жадно вдыхая и целуя любимое тело прямо через тонкую ткань.

Добрался к кружевному безобразию. Подцепил резинку ртом. Огладил языком.

И пропал. Тома была горячей и сладкой, как конфета. Он же просто с ума сходит по сладостям. А Тома – самая любимая из них.

Острые коленки Тома пыталась свести вместе. Но Кир подхватил Тому ладонями под, ягодицы и раскрыл для себя, облегчив доступ к самому сокровенному.

– Кирюша! – стонала Тома, вцепившись пальцами в его волосы на макушке.

– Я здесь, принцесса моя, – отвечал Терех.

И вновь принялся вылизывать, посасывать, ласкать так, как хотел, как любил, как нравилось Томе. А ей нравилось, он это знал. Чувствовал. Ликовал от того, с какой силой Тома вонзила короткие ноготки в его плечи, как начинает дрожать в его руках, как вскидывает точеные бедра навстречу языку и пальцам Кира.

Она взорвалась ярким удовольствием прямо в его руках. Горячей влагой под языком. Острым и терпким оргазмом. Кир продолжал слизывать то, что Томка столь щедро дарила ему. Делилась с ним наслаждением.

– Девочка моя, – шептал Терех, он и сам дышал сбивчиво, уткнувшись лбом в плоский живот. У него всегда будет сносить крышу от Томы. Напрочь сносить. Он же влип, пожизненно.

– Ты страшный человек, майор Терех, – пробормотала Тома с легким вздохом.

Кир коварно улыбнулся, устроил девочку так, что она теперь лежала под его боком спиной к нему. Он обнял Тому. Уткнулся в затылок носом. Принцесса уснула. Он чувствовал, как она расслабилась в его руках, а теплая ладонь переплелась с его пальцами.

Чуть отведя руку, Терех смотрел на две ладони: ее – тонкую и изящную, его – большую и с огрубевшей кожей. Как небо и земля.

Они ведь не подходят друг другу. Однако Кир бы уверен на тысячу, на миллион процентов, что Тома Головина – его женщина, его душа, его слабость и страсть. Он просто не понимал, как жил раньше без нее. И определенно теперь уже не сможет. Только с ней. Со своей принцессой.

Кир так и не уснул. Лежал, думал, соображал. А Тома сладко сопела в его руках.

На телефон поступил звонок. В этот раз от Бати.

Даже не нужно было отвечать на вызов, чтобы понять: полковник Головин в ярости.

Разумеется, «наружка» уже доложила, что Терех здесь, в квартире, при выключенном свете, да без пацанов.

Кир хмыкнул, выбрался из постели. Не хватало еще, чтобы Батя своим ревом разбудил малышку. Потому Терехов, закрыв дверь спальни за собой, вышел в коридор и только потом мазнул пальцем по экрану.

– Ты охренел, Терехов?!? – ожидаемо рявкнул полковник.

– Егор Дмитрич, по какому поводу кипиш? – хмыкнул майор. – И кстати, Тома призналась, что любит меня. Значит, и у нее со мной все серьезно.

– Глянь, шустрый какой, а?! – продолжал выражать