Любовь грешника - Кресли Коул

– Тебе пора, вампир. Не то твой рокочущий басок станет намного тоньше.

– Ну, сделай это! – Он еще не опомнился от зрелища ее обнаженной груди. И ягодиц, когда она наклонилась к сумке. Боже всемогущий, ему пришлось собрать в кулак волю, чтобы не наброситься на нее. А теперь это? – Сделай, или тебе придется привыкнуть к моему постоянному присутствию.

– Кто тебе сказал, что есть лишь теза и антитеза? Я могу ввести в уравнение третье неизвестное.

Маленькая негодяйка продолжала поглаживать его указательным пальцем, и Себастьяна накрыло волной удовольствия. Разум помутился – а она только того и добивалась.

Кэдрин отдернула руку, и он ошеломленно покачал головой.

– Мы в тупике. Я не уйду, а ты не хочешь, чтобы я остался. В таком случае у меня есть предложение.

Она зевнула:

– Давай, удиви меня.

– Ты полагаешь, что я новичок в обращении с мечом. Устроим поединок и выясним, кто лучше! Касание тела острием меча означает очко. Побеждает тот, кто первым наберет три очка. Если выиграю я, займу твое время до рассвета, чтобы ты ответила на мои вопросы – и ответила честно.

– Это против правил – рассказывать такому, как ты, о мире Закона.

– А ты, конечно, всегда строго следуешь правилам! Я заметил.

– Да, когда сама их устанавливаю.

Он насторожился. Интересно, какой силой и авторитетом она располагает? Почему все обитатели этого мира ее боятся?

Кэдрин спросила:

– А если победа будет моей?

– Я оставлю тебя в компании твоего верного меча. Сладких снов.

– На ум приходят слова «младенец» и «погремушка». Но я согласна.

Она бросила вампиру его меч, схватила свой собственный, поймав его на лету другой рукой.

– Если я выиграю, ты немедленно уходишь.

Он вытащил меч из чехла.

– Сомневаюсь.

Она атаковала, двигаясь с невероятной быстротой. Себастьян едва успел поднять меч, чтобы отразить ее удар. Атаковала снова, и металл зазвенел, когда он блокировал удар. Ему потребовалось исхитриться, чтобы при этом не поранить Кэдрин. Ее меч не очень подходил для ближнего боя. У него не было гарды, чтобы защищать пальцы. Скользни его лезвие чуть ниже, и она лишится пальцев.

Ему удавалось правильно рассчитать силу и угол отражающего удара, но если она повернется…

«Я не могу так рисковать».

Ее меч уперся ему в грудь.

– Очко, – радостно воскликнула она.

Он усмехнулся. Схватка возобновилась. Кэдрин сражалась отменно. Лицо оставалось непроницаемым, ни взгляд, ни жест не выдавал и намека на слабость. Себастьян никогда не думал, что женщина сможет быть достойным соперником.

Он с изумлением понял, что наслаждается поединком. Он даже почувствовал, что гордится ее умением.

– Должно быть, ты тренировалась долгие годы.

– Ты и понятия не имеешь, как долго! – произнесла она нараспев.

Внезапно Кэдрин исчезла из поля зрения. Она, но не ее меч. Не успел Себастьян и глазом моргнуть, как меч описал дугу и уткнулся острием в его поясницу.

Иисусе сладчайший, она двигалась быстрее, чем позволяли законы земного притяжения.

Она прошипела сзади:

– Вот это и называется скорость, вампир. Начинаешь прозревать?

Из раны капала кровь. Себастьян скрипнул зубами.

– Удар в спину, Кэдрин? – Он был разочарован. Глупец, ему показалось, они нашли что-то общее. Еще до того, как его произвели в рыцари, «жить мечом» всегда значило для него гораздо больше, чем просто «сражаться мечом». – Не делает тебе чести.

Когда они снова стояли лицом к лицу, Себастьян понял, что шутки кончились. Ему необходимо было завоевать ее уважение. Кроме того, он понял, что качества, которые, по его представлениям, ценили женщины, для Кэдрин ничего не значили. Например, галантность. Много ему было от нее проку? В храме и во льдах Южного полюса!

– Играть по правилам – верный способ быть убитым, – сказала Кэдрин. Они кружили друг вокруг друга, ее босые ноги бесшумно ступали по плиткам пола. Шелковые шортики порхали, время от времени открывая его взгляду умопомрачительные виды. Какой, к черту, поединок? Совсем не драться с ней ему хотелось. – Я усвоила, что игра по правилам и выживание – взаимоисключающие вещи в мире Закона.

– Ты устала. Это слишком тяжело для такой молодой девушки.

Казалось, его слова ее развеселили.

– Ты считаешь, что я молода?

Ему было три века от роду. Еще до того, как он встретил Кэдрин, Себастьян казался себе стариком. А она светилась красотой, молодым задором. Разве ей может быть больше двадцати пяти? По крайней мере ей было двадцать пять до того, как она стала бессмертной.

– Мне известно, что ты уже участвовала в состязании, однажды. Значит, тебе больше двухсот пятидесяти. Но думаю, ненамного больше.

– А если я скажу, что на самом деле очень стара? – поинтересовалась она. – Может, это охладит твой пыл, если ты узнаешь? Когда я была девочкой, звезды на небосводе выглядели совсем не так, как сейчас.

Ее голос убаюкивал, и Себастьян ослабил бдительность, озадаченный ее словами.

И тут она снова атаковала, пытаясь достать его спину. Он едва успел повернуться вокруг своей оси, чтобы отразить мечом удар.

– Я не успеваю за тобой, но, если я телепортируюсь… – начал он, – хотя лично мне это кажется проявлением трусости. Но ты не возражаешь против подобной тактики…

Мгновенно оказавшись за ее спиной, он плашмя хлопнул лезвием меча по ее ягодицам.

– Очко! Полагаю, я отшлепал тебя, как младенца.

«Не следовало над ней насмехаться!» Он замер, когда за окном сверкнула ослепительная молния, осветив комнату до последнего уголка. Воздух наэлектризовался – как тогда, в замке, когда он целовал Кэдрин. Грянул гром, и задрожали оконные стекла.

Молнии сверкают, когда валькирии находятся во власти сильных чувств.

– Телепортация. – Она медленно повернулась. – Спасибо, что напомнил, кто ты есть.

Она ринулась в атаку, как бурный поток, грозящий снести все на своем пути – ее меч рассекал воздух, как живой, отражая лезвием огненные сполохи за окном. Она держала рукоять очень свободно, но уверенно, и он как зачарованный следил за ее движениями – себе во вред.

Однако ее искусству и технике можно было противостоять с помощью сосредоточенной силы. Постепенно Себастьян начал брать верх. Сначала войти в точный контакт с ее мечом, затем вложить в него всю силу огромного тела, чтобы оружие дрогнуло в ее руке. С каждым ударом Кэдрин злилась все больше и больше.

Он сделал ложный выпад, отвлекая внимание ровно настолько, чтобы нанести по ее мечу особый удар. Он хотел выбить меч из руки Кэдрин, но она каким-то чудом сумела его удержать. Она покачнулась, принимая удар на себя, и упала на колено. За окном сверкнула молния.