Попадать, так с музыкой - Михаил Гуткин

- Спасибо за предложение. Оно очень заманчиво, но сейчас у меня много срочных дел. Вот завершу их и, если вы не раздумаете, то в конце сентября сможем вернуться к вашему предложению.

Говоря так, я на самом деле прекрасно знала, что, начиная с июля, подавляющее большинство студентов и преподавателей МЭИ уйдут в народное ополчение. Кто-то почти сразу попадет в бой и не вернется, кто-то, как один будущий академик[25] и директор крупного НИИ, будет воевать в осназе НКВД, то есть станет моим коллегой, и вернется в институт уже после войны. А многие преподаватели именно радиотехнического факультета уцелеют, потому что к сентябрю руководству страны станет ясно, что без качественной радиосвязи сопротивляться врагу практически невозможно. Поэтому любой знаток радио будет цениться на вес золота. Доценты и аспиранты станут ремонтировать рации на самолетах и танках. А несколько человек получат бронь, и благодаря их исследованиям к началу следующего года в армию станут поступать новые очень качественные радиостанции. И еще я знала, что после Сталинградской битвы, когда исход войны станет всем очевиден, уже новый ректор МЭИ, Валерия Голубцова, получит возможность отзывать из действующей армии преподавателей и ученых для возобновления учебного процесса и прерванных исследований[26].

- На прощанье хочу сказать следующее. Недели через две либо я, либо кто-то от моего имени позвонит вам и спросит о вашем здоровье. Если к этому времени вы сумеете экспериментально подтвердить все, о чем здесь говорили, то поблагодарите за заботу и скажите, что все в порядке. Больше ничего не говорите.

- Большое спасибо. Надеюсь, что две недели мне хватит. А как вас найти, если что?

- Не уверена, что это получится, но искать только через начальника вашего первого отдела. Счастливо оставаться.

Выходя из института, я подумала, что теперь честь открытия транзистора будет принадлежать не Белл Лабораториз, США, а МЭИ. Должна же я была сделать хоть что-то хорошее для своей Альма Матер.

48.

Усаживаясь в машину, я заметила, что капитан Трофимов как-то по-другому стал смотреть на меня.

- Что, товарищ капитан. Теперь не обижаетесь, что вас, по армейским понятиям подполковника, назначили нянькой к какой-то девчонке?

- Что вы, товарищ Северова. Я ни в коей мере так не считал.

Да, так я тебе и поверила. Что я, слепая, и не видела, как ты на меня с утра кисло смотрел? А теперь вон, ушки на макушке. Ухватил, что я не так уж проста и, значит, подход ко мне нужен соответствующий.

- Так как, Анна Петровна? Сейчас обеденное время, а в НИИ наркомата боеприпасов нас ждут к 15 часам. Едем обедать?

Своевременное предложение, я и сама чувствовала, что проголодалась, поэтому мы поехали в ресторан. Наверное, сотрудникам НКГБ хорошо платят, или для моего сопровождения капитану выдали солидную сумму, потому что обедали мы в Метрополе и, как я заметила краем глаза, цены там были не маленькие. Впрочем, о ценах этого времени я имела смутное представление, потому что в нашем городке финансовое обеспечение и доставку продуктов я полностью доверила мужу. Должен же он что-то делать по дому.

После обеда поехали в институт Наркомата боеприпасов. Тут беседа была намного труднее, хотя и короче по времени. Рекомендованный нам специалист, по-моему, с самого начала решил, что ничего умного от нас не услышит. Поэтому он вежливо меня выслушал, ни о чем не спросил, сказал, что обязательно все проверит и сообщит в установленном порядке. Когда мы вышли из института, я решила обсудить результат этой встречи с Трофимовым. Оказалось, что наши мнения совпали - либо нам подсунули дурака, либо мужику просто было не до нас. В сухой остаток выпало то, что встреча не удалась. Но я девушка упертая. Как там у Высоцкого: "Если я чего решил, то выпью обязательно".

- Товарищ капитан. А, может быть, вы порекомендуете еще какой-нибудь институт, который занимается взрывчатыми веществами.

Трофимов подумал и сказал.

- Едем. Есть у меня знакомый в одном учебном институте. Он занимается подобными вещами и может вам помочь.

Мы поехали какими-то закоулками старой Москвы и остановились у здания явно дореволюционной постройки.

- Здесь у них лекционные аудитории и несколько лабораторий. Идемте, в это время он обычно у себя в каморке.

Зашли в институт, прошли по коридорам, то поднимаясь, то опускаясь, и, наконец, зашли действительно в каморку. Комнатка в полуподвальном помещении метров шесть, заставленная столами, шкафами и разным химическим оборудованием.

- Кто там? - Раздался голос откуда-то из-за шкафа.

- Это я, Михалыч. Привез тебе одну особу, которая очень хочет с тобой побеседовать.

- Да, ну я сейчас. Только бутыль на место поставлю. - Раздался небольшой стук, и из-за шкафа выкатился колобок. Ну не совсем колобок - были у него и руки, и ноги, но я была готова поспорить с кем угодно, что колобок - было его постоянное прозвище. А Михалыч - это так, псевдоним.

- Так я вас слушаю, милая девушка, - обратился он ко мне. - Только, пожалуйста, покороче, а то у меня сегодня много дел.

- Покороче не получится, - вмешался Трофимов. - Нам нужно, чтобы ты внимательно выслушал Елену Сергеевну и высказал свое авторитетное мнение.

- Да кому оно, мое мнение, нужно, - начал кокетничать колобок, или Михалыч.

- Моему начальству, - срезал его капитан.

- Ну, раз твоему начальству, то я как юный пионер "всегда готов". Прошу садиться. Нет, не туда, там грязновато, а вот на эти два стула.

Мы уселись, и я, предупредив его о необходимой секретности, начала.

- Речь пойдет о новом виде боеприпаса - так называемой бомбе объемного взрыва. В чем ее основная идея. Нужно распылить горючее вещество в воздухе и потом его поджечь. Тогда при определенных условиях может произойти взрыв. Вот сейчас я ищу специалиста, который будет готов провести подобные испытания.

- Но ведь при подобном взрыве совсем не будет осколков, то есть одного из важных поражающих элементов?

- Да, осколков не будет, зато останутся два других поражающих фактора: избыточное давление и воспламенение. Кроме того, учтите, что осколки от бомбы, сброшенной, например, на ДОТ, внутрь дота не проникают. А взрывоопасная смесь проникнет в любую щель.

- Так, так, так. А в НИИ наркомата боеприпасов были?

- Были, там нам дали от ворот поворот.

- И правильно сделали.

Я уставилась на Михалыча, а он невозмутимо продолжил.

- Они там, понимаете ли, ковыряются со своими ВВ, выдают в час по чайной ложке, получая за каждую ложку хорошие премии, а тут вдруг появляется человек со стороны и ставит под угрозу их многолетние разработки. Зачем им это надо?

- А как вы к этому относитесь?

- Что я. Смеси взрываются - это факт: взрывается бытовой газ, взрываются пары бензина, на шахтах иногда взрывается даже угольная пыль. Значит сама идея вполне. Да, вполне. Но как ее реализовать - вот вопрос? Представьте, вы сбрасываете бомбу с самолета. В какой-то момент она должна распылиться в воздухе, а потом должен сработать взрыватель и все распылившееся подорвать. Если взорвать это высоко, то никого не убьет. Если распылять на земле, то проку не будет. Ладно, что-нибудь придумаю. Андрюша, насколько это важно?

- Важно, Михалыч. Подумай, насколько легче нам было бы воевать с белофиннами, если бы мы могли линию Маннергейма обрабатывать такими бомбами.

- Да, тут ты прав. Хорошо. Займусь этим делом, только ты обеспечишь мне полигон и поддержку от твоего наркомата. Иначе те, из боеприпасов, меня схарчат и не поморщатся.

- Обеспечу, - твердо сказал Трофимов.

- Тогда лады, звони через недельку - другую. Счастливо вам, Елена Сергеевна. И спасибо за интересную идею.

Ну вот, после разговора с такими людьми, как Зимов или этот Михалыч-колобок, настроение поднимается. Теперь можно и домой.

49.

За ужином я пересказала Васе, все, что произошло в течение дня. Он выслушал, похвалил Трофимова за поддержку, а потом сказал.

- Знаешь, на завтра, кажется, все твои планы меняются. С тобой снова хочет встретиться товарищ Берия. И он сказал, что возможно ты будешь большую часть дня.

- А ты?

- И я с тобой. Но прошу, веди себя нормально, без выкрутасов - это все-таки нарком.

- Васенька, ну конечно я буду паинькой и сверхвыдержанной. Чуть - что буду брать под козырек и лупать глазами.

- Знаю, как ты лупаешь глазами, - сказал Вася, ухватил меня руками и стал в упомянутые глаза целовать.

Утром, уже по знакомому маршруту, мы с Васей прошли в главное здание НКГБ. Мне выписали пропуск, а Вася прошел по удостоверению. В кабинете нас встретил Берия, который на этот раз был в военной форме.

- Заходите, супруги Северовы. Садитесь. Нам надо обсудить более подробно некоторые из вопросов, которые мы затронули на нашей первой встрече. Но сначала я хотел бы услышать ваше мнение, товарищ Северова, по поводу вчерашних встреч в институтах.