Краткий курс экономической науки - Александр Богданов

Наиболее замечательные из этих войн — германские. Они оставили по себе, между прочим, любопытный исторический документ, в котором ясно и отчетливо, в литературной форме, изложены основные требования и стремления тогдашнего крестьянства. Это — манифест 12 пунктов (1525 год). В нем крестьяне ставили следующие требования: отмена крепостного права; уничтожение незаконных поборов, духовных и светских; беспристрастие в судах; свобода проповеди; беспрепятственное пользование лесами, охотой и рыбной ловлей; отчетность в платимых народом податях; вознаграждение за некоторые явные несправедливости господ… Характерно для крестьянской психологии и вообще для психологии того времени, что все эти чисто классовые, жизненно-практические требования подкреплялись религиозными доказательствами — ссылками на тексты священного писания.

Крестьянские войны во всех странах закончились поражением восставших. Это было результатом неорганизованности крестьянства. Против него стояла сплоченная организация помещичьего государства, между тем как сознание крестьянства не было способно подняться выше местных, групповых интересов. Представители мелкого хозяйства, не связанного тесной и постоянной связью с другими такими же хозяйствами, они не были проникнуты солидарностью, их боевое объединение было непрочно. После первых побед их отряды разбредались по своим районам, чтобы там сводить счеты с местными помещиками, грабить их имущество и делить землю; а противники оправлялись и разбивали их по частям, после чего заставляли их жестоко расплачиваться за непокорность и неуменье бороться.

И все же освобождение крестьян стало исторической необходимостью. Оно явилось третьей важнейшей задачей государства к концу эпохи торгового капитализма.

Крестьянские восстания расшатывали основы крепостного права, обнаруживая опасность прежних отношений для общества и для самих помещиков. Для торгово-капиталистического класса крепостное право было помехой на пути развития, в значительной мере препятствуя торговому капиталу захватить окончательно в свои руки организаторскую власть над крестьянскими хозяйствами. Далее, для государства, нередко нуждавшегося в деньгах, крестьянская масса, принужденная уступать помещикам неумеренно-значительную долю своих продуктов и стесненная в своих занятиях прикреплением к земле, становилась слишком плохим источником обложения. Наконец, часть самих помещиков находила более выгодным эксплоатировать свои поместья при посредстве свободных арендаторов, чем иметь дело с подневольным и потому мало производительным трудом крепостных; эти помещики освобождали своих крестьян сами, сгоняя их с земли. Соединение всех этих общественных сил смогло, наконец преодолеть сопротивление отсталой массы помещиков-крепостников.

В иных случаях освобождение крестьян произошло с большой постепенностью, почти само собой (Англия); в других оно приняло форму особого законодательного акта. В большей части стран Европы оно завершилось уже в начале эпохи промышленного капитализма, но силы, которыми оно было вызвано, сложились, главным образом, на почве торгового капитала.

Фактическое соотношение общественных сил сказалось при освобождении крестьян в том обстоятельстве, что крестьяне лишались иногда всей земли, находившейся в их пользовании, чаще — некоторой ее части, при чем за остальную часть они платили выкуп (т.-е., в сущности, покупали ее). Так было и в России в 1861 году.

Одновременно с расцветом абсолютного государства стала окончательно приходить в упадок прежняя организация феодального господства — католическая церковь.

Утратив, как было раньше выяснено, наибольшую долю своего значения в общественном производстве, католическая церковь долгое время сохраняла и даже старалась увеличить свою долю в общественном распределении, усиливая эксплоатацию народа. Это создало духовенству сильных врагов в других общественных классах. Против него были настроены и крестьянские массы, наиболее страдавшие от десятины и других поборов, и ремесленно-торговые группы, враждебные всем вообще феодалам, в том числе и духовным; наконец, даже светские феодалы и государи находили очень выгодным прибрать к рукам обширные владения церковной организации.

Всякие идеи, враждебные власти духовенства, находили для себя все более благоприятную почву в настроении различных общественных слоев. Ереси развивались с такой силой и быстротой, как никогда раньше. Духовенство боролось против них с ожесточением, всеми силами стараясь подавить критическую мысль. Но тем сильнее возрастала ненависть к католицизму. Победа еретиков стала неизбежною — наступило время религиозной реформации.

Явилась масса сект, которые выставляли самые разнообразные религиозные учения, ссылаясь на самые различные тексты Священного Писания. Но сущность дела сводилась к одному: долой духовных феодалов! Тексты толковались, может быть, вкривь и вкось, но сущность чувствовалась сильно и не подлежала сомнению.

Борьба за сохранение права эксплоатации ознаменована со стороны католического духовенства самыми неслыханными жестокостями. В этой борьбе духовенство выделило из себя организацию поразительной силы и прочности, совершеннее которой для боевых целей трудно представить, — орден иезуитов. Террор достиг крайних пределов в деятельности инквизиции.

Все эти громадные усилия могли только на время задержать ход победоносной реформации. Первые реформаторы погибли в неравной борьбе. Лютер и Кальвин были уже победителями[13].

Государство конфисковало земли духовенства, что сопровождалось обезземелением значительной части крестьян; конфискацию оправдывали тем, что это необходимая мера борьбы с суевериями, поддерживаемыми католической церковью. (Пример того, до какой степени идеи людей находятся в зависимости от их интересов, хотя зависимость эта обыкновенно не сознается.)

Разложение и упадок цеховых корпораций под влиянием торгового капитализма точно так же повели во многих случаях к конфискации государством имуществ этих корпораций.

6. Идеология и силы развития в эпоху торгового капитала

Торговый капитализм представляет из себя вторую стадию развития менового общества — стадию, тесно переплетающуюся с ремесленно-городским и крепостным строем и лишь для удобства изучения рассмотренную здесь отдельно. Во всех наиболее существенных чертах общественное сознание продолжало неуклонно развиваться в том же направлении, какое наметилось еще в эпоху перехода от натурального общества к меновому; преобладающий психологический тип все еще мелко-буржуазный.

В прочных промышленных корпорациях, в мещанской семье и в феодально-крепостных отношениях общество сохраняло еще условия прежнего патриархального подчинения личности — условия, препятствовавшие развитию личности. Подрывая эти условия, торговый капитал содействовал дальнейшему высвобождению личности. Патриархальные отношения остаются в прежней силе на двух полюсах общественного единения: в политических формах абсолютной монархии и в семейных формах частного хозяйства. Здесь, впрочем, также наблюдаются некоторые изменения. Абсолютная монархия совершенно чужда той близости и непосредственности отношений между господствующими и подчиняющимися, какая свойственна патриархальным формам, даже в их феодальном развитии (при чистых, старо-феодальных отношениях); на сцену выступает сухой и холодный формализм бюрократии. В семье, напротив, отношения смягчаются, власть главы семьи и рабство остальных ее членов проявляются не так резко.

Умственный запас людей расширялся по мере того, как торговые сношения соединяли все более и более прочными связями различные отдаленные друг от друга области и целые страны. Необходимость развития знаний чувствовалась все сильнее; и в этом торговый класс с его наемными работниками (приказчики, бухгалтера, торговые агенты и т. под.) шел впереди остального общества: обмен вызывает в этих классах потребность вести торговые книги, отыскивать наиболее выгодные рынки для покупок и сбыта, изучать экономические и юридические условия своей страны, а также учреждения и нравы чужих стран, говорить на иностранных языках и т. д. Прежние школы духовенства оказываются недостаточными и негодными; возникают светские школы, вначале только в городах. В организации и поддержании этих школ принимали деятельное участие князья и короли, которые, как и горожане, видели в науке средство борьбы против духовного феодализма. Но и в низших слоях народных масс распространялось стремление к образованию; уже тот факт, что торгово-ростовщический капитал беспощадно эксплоатирует в свою пользу народное невежество, сильно содействует пробуждению в массах этого стремления. Да и сама по себе торгово- ростовщическая эксплоатация предполагает грамотность, по крайней мере, самих скупщиков и кулаков. А главное — в грамотности, в образовании крестьянин начинает видеть единственное средство выбиться из своего тяжелого положения, подняться на более высокую ступень общественной лестницы.