История инакомыслия в СССР - Людмила Алексеева

Идея инициаторов петиций состояла в том, что власти, убедившись в преданности крымскотатарского народа и в том, что возвращение в Крым является всенародным желанием, разрешат вернуться. Упор делался на как можно большее число петиций и на как можно большее число подписей под ними для демонстрации всенародности желания вернуться на родину.

Организация всенародной петиционной кампании была облегчена тем, что после 1956 г. довольно долго сохранилась компактность крымскотатарского населения в пределах поселков и городских районов - крымские татары в подавляющем большинстве оставались жить в своих прежних резервациях.

В процессе организации всенародной петиционной кампании стихийно создавалась организационная структура, пригодная для этой цели: сеть инициативных групп без общего руководящего центра, без «лидеров» и не претендующие быть всенациональной политической организацией - власти, разумеется, не потерпели бы этого.

Инициативные группы в пределах улицы - села - района - города - области стали ядрами движения каждая на своем участке. Членом такой группы мог стать любой крымский татарин, желающий в ней участвовать. Уличные группы одного города информировали о своих действиях городскую группу, та, в свою очередь, - областную, а областные - республиканскую, и каждая группа информировала о своей деятельности жителей своего участка. Численность всех участников инициативных групп достигла примерно 5 тыс. человек. [5] Списки участников сдавались местным властям и в ЦК КПСС.

Инициативные группы собирали собрания для зачтения очередной петиции и сбора подписей под ней. Тут же на собрании отбирались представители народа, готовые поехать в Москву для передачи петиции в высшие органы власти. Представители народа получали мандаты - доверенности, которые подписывали члены пославшей их инициативной группы или участники собрания. Представители получали деньги на поездку, собранные на их участке. Они должны были дважды в месяц представить отчеты о проделанной работе, которые сдавались в соответствующую инициативную группу и в ЦК КПСС. Возвращаясь, они выступали на собрании перед пославшими их людьми.

Петиционные кампании крымских татар были действительно всенародными, под некоторыми петициями стояло более чем по 100 тысяч подписей. Однако это волеизъявление целого народа не получило никакого отклика «сверху». Более того, примерно с 1961 г. начались репрессии против активистов крымскотатарского движения.

Один из первых судебных процессов состоялся в августе 1962 г. в Ташкенте. Это было дело участников крымскотатарской молодежи. Собственно, такой организации не было, были лишь разговоры о ее создании на нескольких встречах молодых крымских татар. Это были главным образом студенты, но были среди них и рабочие, и служащие. Читали стихи, обсуждали различные политические вопросы, в основном - проблемы своего народа. В апреле 1962 г. четырех участников этих вечеринок арестовали, двоих вскоре отпустили, а двоих - заводского мастера Марата Омерова (1937 г.р.) и студента-юриста Сеит-Амзу Умерова (1939 г.р.) - судили закрытым судом «за участие в антисоветской организации». Приговоры были - 3 и 4 года лагеря строгого режима соответственно. Нескольких человек исключили из институтов, нескольких уволили с работы. [6]

В 1961-1962 гг. власти дали понять инициаторам петиций, что активность их нежелательна и может печально для них кончиться. Значительная часть зачинателей движения после этого отошла от него. К 1964 г. петиционная кампания стала спадать - люди изверились в возможности смиренными мольбами склонить высшие органы власти к благоприятному решению крымскотатарского вопроса.

Новый импульс движению дала произошедшая в это время смена политического руководства в стране. Инициаторы движения приободрились и снова «пошли в народ», призывая к доверию новому руководству. Они вновь стали собирать подписи под такими же петициями новым правителям страны. Но после 1964 г. это был лишь один из потоков движения.

В инициативные группы в этому времени влилось молодое поколение крымских татар - в основном студенты и вновь народившаяся интеллигенция. Страдания, перенесенные народом, и фальсификация его истории официальными источниками породили у крымских татар жажду знания собственной истории, культуры и традиций. Нашлось немало людей, углубившихся в изучение истории своего народа, русской и советской истории, чтобы понять причины крымскотатарской трагедии в общем историческом контексте. Они осмыслили эту трагедию не как чью-то досадную «ошибку», а как следствие советской национальной политики, в которой они обнаружили преемственность от колониальной политики времен царизма. Это знание, этот вывод был широко распространен с помощью крымскотатарского самиздата и встретил полное понимание. Новый подход активистов движения к крымскотатарской проблеме не располагал к надеждам на быстрое решение вопроса «сверху», как это было в начальный период движения. Люди настроились на продолжительную и трудную борьбу за восстановление национальных прав своего народа.

Петиционная кампания продолжалась, но изменился ее тон: он перестал быть просительным; в большинстве документов после 1964 г. критикуется национальная политика правительства по отношению к крымскотатарскому народу. В посланиях этого периода беззакония против него стали называть настоящим именем: «геноцид».

Протесты не ограничивались петиционной формой. Крымскотатарcкая молодежь (и не только молодежь) в городах Узбекистана стала проводить маевки, митинги, демонстрации в поддержку требований, изложенных в петициях. Обычно эти собрания приурочивались к какой-нибудь знаменательной для крымских татар дате. Традиционным днем таких митингов стали дни рождения Ленина, к которому у крымских татар особое отношение, так как он подписал декрет о создании Крымской АССР в 1921 г. В эти дни крымские татары стали возлагать к памятнику Ленина, который есть в любом советском городе, венки с соответствующими надписями. Возложение венков сопровождалось демонстрациями: в национальной или просто праздничной одежде крымские татары шли к памятнику колонной, впереди которой дети в пионерских галстуках несли венок. У памятника пели народные песни, исполняли народные танцы, иногда произносили речи о благой роли Ленина в крымскотатарской истории, и страданиях, выпавших на долю народа из-за отказа от ленинской национальной политики.

Отмечали и годовщину депортации из Крыма - 18 мая. В этот день крымские татары собирались обычно на мусульманских кладбищах, чтобы помянуть соотечественников, погибших при переезде и в первые годы ссылки. Многие повязывали на рукав траурную повязку. По ночам смельчаки водружали траурные флаги на общественных зданиях.

Утвердившийся обычай отмечать знаменательные даты митингами и демонстрациями побудил власти осенью 1966 г. после введения в уголовные кодексы союзных республик статей, аналогичных ст. 190-1, 190-2 и 190-3 УК РСФСР («клевета на советский строй», «оскорбление герба и флага» и «массовые беспорядки»), вызывать в партийные органы по месту работы или в милицию крымских татар, где им зачитывали текст новых статей уголовного кодекса и требовали расписки в том, что они с ними ознакомились, давая понять, как рассматривают власти их петиции, митинги и собрания. У многих крымскотатарских активистов существует уверенность, что статьи эти были введены в советское законодательство в связи с крымскотатарским движением.

Предупредительные акции властей не остановили развития движения крымских татар. Напротив, оно распространилось из Узбекистана практически на все места расселения крымских татар. Протесты стали подписывать и митинги устраивать не только в Узбекистане, но и в Казахстане, Таджикистане, Киргизии, Туркмении и на Северном Кавказе. Выступления происходили и в Москве, где постоянно находились, сменяя друг друга, представители народа, приезжавшие в высшие органы власти с очередными посланиями и с томами документов, подкрепивших информацию, содержащуюся в посланиях. С начала движения крымских татар и до июня 1969 г. в Москве в качестве представителей народа побывали 5 тысяч человек. [7]

В 1966 г. активисты крымскотатарского движения, используя сеть инициативных групп, впервые провели всенародный опрос, чтобы установить численность жертв народа во время депортации и в годы ссылки, а также его общую численность. Полученные данные были сообщены XXIII съезду КПСС (март 1966 г.) в обращении, которое подписали более 130 тысяч крымских татар - почти все взрослые представители этого народа. [8]

В октябре 1966 г. крымские татары отметили массовыми митингами 45-летие образования Крымской АССР. Митинги прошли в Бекабаде, Ангрене, Фергане, Кувасае, Ташкенте, Чирчике, Самарканде и в других городах, где есть крымские татары. [9] Митинги эти были разогнаны милицией и солдатами, избивавшими собравшихся. Десятки людей были осуждены по ст. 190-3 за «массовые беспорядки», хотя митинги крымских татар, как и все их мероприятия, проходили очень мирно и спокойно. В Москву посылались протесты. Сотни представителей крымскотатарского народа осаждали приемные высших партийный и советских учреждений.