Год наоборот - Александр Михайлович Великанов

Светлана забыла об угнетенной интуитивной настороженности и с новым приливом сил взялась за работу. Где-то через полчаса супруги вышли к ней.

– Ну что ж, наша добрая фея, мы готовы к очередному чуду.

– Пойдемте, – и Светлана провела Ивановых в самый укромный уголок, образованный яблоней и дереном. Там появилась странное сооружение, некое подобие скворечника, у которого не было ни задней, ни передней стенок, а весь он был заложен бамбуковыми полыми палочками и сосновыми шишками. Светлана достала небольшую коробочку и, широко улыбаясь, открыла ее, и оттуда вылетели сотни божьих коровок, некоторые из них принялись обживать новый «дом», а другие полетели обезвреживать культурные растения от вредных насекомых, и еще несколько село прямо на одежду с восторгом наблюдавших за ними людей.

– Это и вправду чудо, и что, они будут здесь жить? Не думал обзаводиться домашними насекомыми, – с теплотой в голосе произнес Михаил.

Стелла же отнеслась к подарку более серьезно:

– Coccinellidae (божья коровка на латыни) – очень полезные насекомые сада. Современная экология резко снизила их популяцию в живой природе, поэтому человек, конечно, обязан заботится о них, – несмотря на несколько менторский тон Стеллы, Михаил и Светлана почувствовали себя детьми. В лучах летнего солнца вокруг них все еще летали десятки волшебных существ, способных, как всем помнится, исполнять желания.

Ближе к вечеру, подъезжая к своему дому, Светлана заметила, что скамейка у подъезда занята знакомыми ей людьми, больше всего она удивилась тому, что между бабой Зоей и Петром Игнатьевичем сидела Мыка. Хотя, чему удивляться, она же его внучка! Что ж, они теперь с ней будут сводными внучками или как, интересно, называется эта степень родства?

– Ну наконец-то! Сидим тут, ждем ее. И чего ты вечно задерживаешься, – волнение Зои Алексеевны выдавал тон ее голоса.

– Всем добрый вечер, а чего это вы здесь заседаете?

– Здравствуйте, Светлана Владимировна, – еле слышно, потупив взор, сказала Мыка, чем немало удивила Свету.

– Мыка, если мне не изменяет память, мы в последний раз прекрасно обходились без отчества и были на ты.

– Да, но тогда все было по-другому.

– Пойдемте все в квартиру, там закончим ненужные реверансы, – прервала девушку Света.

– Нет, Света, ты пока девочку чаем напои и выслушай, а нам с Петей нужно еще в одно местечко заглянуть, – неожиданно сказала Зоя Алексеевна.

Дома у Светланы Мыка вела себя очень странно, было заметно, как девушке неуютно, если не сказать страшно.

– Мыка, ты чего? Я не кусаюсь, а то, что тебя твоя Таисия Игнатьевна послала на разведку в семью Арсения, мы поняли еще в Юрзовске.

– Все намного сложнее.

– Я, конечно, не считаю себя великим умом современности, но попытаюсь понять, раз вы втроем решили до меня что-то донести, только удобнее будет беседовать на кухне за чашкой чая. Кстати, твой дедушка – искусный кулинар, и у нас есть чудесный яблочный пирог. Пока я буду хозяйничать, начинай рассказывать, только извини, если можно, покороче. Мне сегодня вечером еще поработать нужно.

– Как вы уже знаете…

– Ты знаешь, ты, а не вы. Мыка, ну, хватит, а то я начинаю чувствовать себя ровесницей своей бабушки!

– Мои родители вместе с бабушкой погибли, когда я еще была маленьким ребенком. Все обязанности по моему воспитанию взял на себя дедушка. Он положил на это много сил, работая одновременно на двух работах, даже будучи уже на пенсии. Не могу сказать, что я чувствовала себя в чем-то ущемленной. На мой взгляд, ни моя одежда, ни что-то другое не выдавало того, что я круглая сирота. Каждое лето мы даже отправлялись к морю, а перед началом учебного года ездили в наш областной центр – одевать меня. Я не знала отказа ни в чем, но, подрастая, стала понимать, как дедушке тяжело, и постепенно мои запросы стали меньше. Он об этом догадался, когда на выпускной я выбрала совсем недорогое платье, но оно мне так шло, да и дедушка назвал меня настоящей принцессой, а я себя, самое интересное, ею действительно чувствовала. Пела я всегда, сколько себя помню, конечно мечтала о сцене, но тем не менее после окончания школы решила пару лет поработать и только потом ехать в Москву. Вместе с дедушкой мной занималась и его сестра – тетя Тая. Она учила меня вести домашнее хозяйство. Именно благодаря ей я умею и шить, и готовить, и даже могу сделать косметический ремонт. Личная жизнь ни у дедушки, ни у его сестры не сложилась, с возрастом я стала чувствовать свою вину за это, но если у деда вообще никого не было, то к его сестре захаживал дядя Вася. Он мне тоже казался довольно милым человеком. Делал нам дорогие подарки, часто хвалил: видимо, хотел найти беспроигрышный путь к сердцу нашей Таисии Игнатьевны. Постепенно я привязалась и к нему, даже стала доверять. Странно, но именно дядя Вася был первым, с кем я поделилась своей заветной мечтой – уехать учиться в Москву. Он меня поддержал, помог найти достойную работу, где я смогла заработать свои первые деньги, а затем как-то совершенно незаметно для себя я оказалась не просто посвященной, но и вовлеченной в хитроумный план по якобы возвращению старой реликвии в наш краеведческий музей.

– Стоп! Дядя Вася – это директор музея Василий Макарович? – удивленная Светлана села напротив Мыки.

– Да, и я трудилась под его началом.

– То есть непосредственно в музее?

– Ага.

– Ну ничего себе, твоя история становится для меня все интереснее. Видимо, я изменю свои планы на вечер. Извини за любопытство, но хотелось бы поподробнее услышать о плане Василия Макаровича и Таисии Игнатьевны. Кстати, а Петр Игнатьевич тоже был в курсе?

– Нет, дедушка никогда не присутствовал при наших разговорах. Он, вообще, до последнего был против моего отъезда.

– А сейчас?

– И сейчас. Зоя Алексеевна велела поберечь его сердце. Думаю, отчасти из-за этого она и увела его сегодня отсюда.

– Понятно.

– А мне совершенно непонятно, как я смогла на это все повестись.

– Спишем все на твой возраст.

– Спасибо.

– За что?

– Не знаю, что хотя бы слушаете. Так вот, провожая меня в Москву, тетя Тая и дядя Вася велели мне обязательно познакомиться как можно ближе с семьей Жильцовых, ведь, по непонятным мне причинам, Василий Макарович был уверен, что в конечном итоге манускрипт окажется у них.

– А можно поподробнее непосредственно о манускрипте? – попросила Света.

– В силу своего возраста и неуемного интереса к разного рода тайнам я уговорила родственников сделать перевод той части рукописи,