Тшай планета приключений. - Джек Вэнс

Не слишком убежденные горожане взяли оружие и стояли, переминаясь с ноги на ногу и поглядывая на крепость.

Убедившись в том, что Траза и узника из клетки повели под руки к гостинице, Рейт немедленно повернулся и побежал вверх по тропе к так называемому «дворцу» Наги Гохо.

Путь преграждала окружавшая внутренний двор стена, сложенная из обломков. Гнаштеры — не меньше дюжины — сидели, вытянув ноги под длинными столами, пили пиво и жевали нарезанное полосками мясо маринованных тростникуток. Рейт посмотрел по сторонам, скользнул вдоль стены.

Склон становился все круче и превращался в обрыв. Рейт плотнее прижался к стене, нащупывая углы грубо отесанных камней, щели между ними. Добравшись до первого оконного проема, перегороженного чугунными прутьями, он осторожно заглянул внутрь, но увидел только темноту. Дальше, впереди, было окно пошире, однако путь к нему, над двадцатиметровым отвесным обрывом, представлялся опасным. Рейт поколебался, но продолжил мучительно медленное боковое перемещение по стене, цепляясь кончиками пальцев за неровные края и щели. В сгущавшихся сумерках его фигура стала темным пятном, не слишком бросавшимся в глаза на фоне крепости. Под ним раскинулась древняя Пера — желтые светлячки огней начинали мерцать среди развалин. Рейт добрался до большого окна, перекрытого решеткой из плетеного тростника. Через окно можно было различить спальню. На койке кто-то лежал — спящая женщина? Что-то в ее позе вызывало недоверие. Рейт всматривался в полумрак. Руки женщины были молитвенно сложены на груди, ноги бесстыдно раскинуты в стороны. Она не шевелилась. На койке лежал труп.

Рейт наполовину оторвал, наполовину отогнул решетку и пролез в комнату. По всем признакам, жертву били по голове и душили — из открытого рта глупо вывалился язык. В жизни она была, наверное, довольно привлекательна, мертвая — выглядела жутко и жалко.

Тремя длинными шагами Рейт оказался у двери, приоткрыл ее и увидел внутренний дворик с садом. Из противоположного сводчатого прохода доносились приглушенные обрывки фраз.

Рейт крадучись перебежал дворик, заглянул в проход — за ним был трапезный зал, увешанный настенными драпировками, расшитыми желтыми, черными и красными орнаментами. На полу, тоже устланном коврами, стоял стол из почерневшего от времени дерева, окруженный тяжелыми креслами. Под огромным канделябром со множеством свеч, дававших яркое желтое пламя, сидел Нага Гохо, сосредоточенно занятый ужином. С его плеч спускалась небрежно накинутая роскошная меховая мантия. У противоположной стены с опущенной головой сидела Роза Катта. Свисавшие волосы закрывали ее лицо. Рейт заметил, что ее руки, сложенные на коленях, связаны тонкими ремнями. Нага Гохо ел с преувеличенной деликатностью, препровождая в рот лакомые кусочки жеманно сложенными кончиками пальцев. Пока он ел, он говорил, а пока говорил — со зловещей игривостью вертел в руках плеть с короткой рукояткой.

Роза Катта сидела тихо, не поднимая головы. Некоторое время Рейт смотрел и слушал. Какая-то часть его ума, подобно мозгу акулы, сосредоточилась на единственной практической цели, другая испытывала отвращение и ужас, третья сардонически насмехалась над Гохо, чьи ожидания абсурдно противоречили неизбежности.

Рейт тихо вошел. Йилин-Йилан подняла ничего не выражающее лицо. Рейт знаком приказал ей молчать, но Гохо проследил направление взгляда девушки, развернулся в кресле и вскочил, сбросив на пол меховую мантию. «Хо-хо! — удивленно закричал Гохо. — Крыса во дворце!» Диктатор Перы кинулся к ножнам, висевшим за спинкой кресла, но Рейт уже был там. Не снисходя до употребления шпаги, он ударом кулака сбросил правителя поперек стола. Нага Гохо — сильный, закаленный упражнениями человек — отпружинил от стола, кувыркнувшись через голову назад, и снова вскочил на ноги. Рейт бросился к нему — оказалось, что Гохо был настолько же умудрен в приемах безоружной схватки, принятых на Тшае, насколько Рейт владел сложным искусством рукопашного боя, известным на Земле. Рейт сделал пару быстрых обманных выпадов левой рукой в лицо. Гохо пытался схватить Рейта за руку, чтобы сломать ее или перекинуть Рейта через плечо. Между тем Рейт, придвинувшись ближе с другой стороны, успел огреть правителя ребром правой ладони по шее и по лицу. Гохо предпринял отчаянную попытку нанести с размаха, в развороте, сокрушительный удар ногой, но Рейт был наготове. Схватив ступню, он рванул ее на себя, резко повернул, надавил — и сломал лодыжку. Нага Гохо упал на спину, Рейт пнул его в голову. Через минуту диктатор Перы лежал со связанными за спиной руками и с кляпом во рту.

Рейт освободил Йилин-Йилан, закрывшую глаза. Она настолько побледнела, казалась настолько изможденной, что Рейт ожидал обморока. Но девушка встала и уткнулась, рыдая, лицом в грудь Рейта. Он обнял ее, погладил по голове, сказал: «Пора уходить. До сих пор нам везло, но полоса удачи может кончиться. Внизу не меньше дюжины опричников».

Рейт обвязал ремень вокруг шеи Гохо и дернул за поводок: «Вставай, быстро!»

Нага Гохо лежал, гневно выпучив глаза и производя яростные звуки, приглушенные кляпом. Рейт поднял плеть правителя, стегнул Гохо по щеке: «Вставай!» Рейт потянул за поводок — свергнутый диктатор поднялся.

В сопровождении Гохо, с гримасами боли скакавшего на одной ноге, Рейт и девушка прошли через приемный зал, едва освещенный коптящим настенным факелом, и оказались на внутреннем дворе, где гнаштеры сидели с высокими кружками пива.

Рейт передал поводок Розе Катта: «Ступай вперед, не спеша. Не обращай внимания на охранников. Веди Гохо вниз по дороге».

Йилин-Йилан взяла поводок и пошла через двор, ведя за собой Гохо. Гнаштеры повернулись на скамьях, глядя им вслед в полном изумлении. Нага Гохо издавал хриплые свирепые звуки. Гнаштеры стали нерешительно подниматься на ноги, один медленно вышел вперед. Рейт шагнул навстречу, вскинув арбалет: «Назад! Сидеть!»

Гнаштеры стояли. Рейт постепенно пересекал внутренний двор, Йилин-Йилан и Гохо начали спускаться с холма. Рейт обратился к опричникам: «Наге Гохо пришел конец. Вам тоже. Спускаясь с холма, лучше не берите с собой оружие». Рейт попятился из ворот в темноту: «Не следуйте за нами!» Рейт ждал. Со двора послышалась возбужденная перепалка. Два гнаштера направились к открытым воротам. Рейт появился в проходе, застрелил первого из арбалета, отступил в темноту. Пока Рейт заряжал арбалет новой стрелой, на дворе царило полное молчание. Рейт заглянул внутрь. Все опричники собрались посреди двора, уставившись на тело убитого. Рейт повернулся и сбежал по дороге вниз, туда, где Роза Катта пыталась удержать Гохо, дергавшего поводок — возможно, чтобы сбить ее с ног своим весом, упасть на нее, оглушить головой. Рейт взял поводок и поспешно повел шаркающего, прыгающего Гохо к подножию холма.