Пасынки Джихада - Лев Пучков

Я сначала подумал, что ослышался. Товарищ бредит?! «Связи», которые мне дал куратор, в этот период должны работать исключительно на меня, с полной отдачей и до последней капли крови. Какие могут быть другие дела?!

А потом, такого просто не может быть, чтобы вайнах отказал в гостеприимстве брату по вере, который стоит на тропе Джихада. Это полный нонсенс.

Я уже хотел было человеку Майрбека звонить, чтобы скоммутировал меня с хозяином через спутник (делать это следовало только в крайнем случае, поскольку нельзя было исключать возможность прослушивания), но тут меня осенило.

— Ну, я понял, что у тебя за дела. У тебя, наверное, Аслан дома сидит…

На лице Арсена ни один мускул не дрогнул.

— …или Шарип погостить заскочил…

Взгляд хозяина усадьбы предательски метнулся, щёки мгновенно заалели. Подавляющее большинство вайнахов старшего поколения не умеют и не любят врать. Это молодёжь городом испорчена, лукавить горазда, а старшие — как на ладони.

— …Точно! Скорее всего — Шарип.

— Какой такой Шарип? — Арсен досадливо крякнул и опустил взгляд. — Что такое говоришь, совсем я что-то не понял…

Да, это сюрприз, так сюрприз. Точнее — непруха. Это тоже из сленга моей прежней среды, на общечеловечий переводится как «неожиданная крупная неудача в том месте или на том временном отрезке, где её просто не должно быть!»

На одной из пяти «связей» в этом городе куратор обещал в ходе операции разместить первую группу обеспечения. Вторая, если понадобится, будет в Кисловодске, на одной из тамошних «связей».

Состав групп обеспечения — от трёх до пяти человек, со своим вооружением и хорошей легендой. Работают втёмную, опознаёмся по специальному паролю. То есть, кто я такой и чем собираюсь заниматься, они понятия не имеют. Их задача — беспрекословно выполнять мои распоряжения. Предназначены они для решения внезапных проблем силового характера, коль скоро таковые вдруг возникнут по ходу операции, и двух запланированных провокаций. При нормальном раскладе мне следовало встречаться с первой группой где-то через неделю, или, если всё будет идти вообще как по маслу, они меня не должны увидеть вообще. Так и умерли бы во благо Джихада, даже не подозревая, что их подставили свои же…

Однако об этом чуть позже. Всему своё время.

Итак, при нормальном раскладе мы должны были разминуться. Потому что при нормальном раскладе я и к «связям» обращаться был не должен. У меня всё продумано и «заточено» для автономной работы. Если бы важный чабан Майрбек не дал маху с Руденко, я бы сейчас здесь не находился.

А теперь вышло так, что я на первой же «связи» совпал с первой группой обеспечения. Да ещё и не один, а с тремя пленными. Тут у нас получается полная тусовка, если вдруг накроют — то всех сразу!

Но главное — теперь это факт: они меня видели и их обязательно придётся использовать, как бы благоприятно ни сложилась дальнейшая судьба операции.

В том, что они меня видели, я не сомневался: пока разговаривал с хозяином дома, краем глаза оценил окна. Тяжёлые шторы во всех трёх окнах, что выходят во двор, были характерно оттянуты вбок снизу. Совсем чуть-чуть, но для опытного взгляда достаточно. Я бы сам так сделал, освобождая себе сектор, если бы изготовился для стрельбы по двору в положении «с колена», с упором на широкий подоконник.

— Извини, Арсен, не повезло тебе, — искренне посочувствовал я хозяину, доставая из кармана заветный полтинник. — Просто всё на тебе сошлось, так уж получилось. С нами трое, которые в розыске, и «тачка» палёная. Тащить их в другое место сейчас нельзя. Так что давай, будем думать, как нам решать вопросы.

Я показал окнам полтинник и, держа его в поднятой руке, неспешно направился к дому. Шёл и думал: сейчас у кого-нибудь нервы не выдержат, дадут очередь через стекло… Будет обидно — всех обманул, а свои же укокошили…

Взаимоопознавание мы произвели просто и без затей: посредством сличения двух купюр достоинством в пятьдесят рублей.

По этому пункту конспирации как-то была целая история. Организаторы рвали пополам трёхрублёвые купюры, вышедшие из употребления, одну половину давали «связи» в регионе, вторую — прибывшему на дело моджахеду. Они их при встрече складывали и таким образом опознавались.

На мой взгляд, эту методику придумал либо полный идиот, либо явный провокатор. Русские чекисты, при всех их недостатках, никогда не страдали отсутствием сообразительности. Не буду расписывать подробности, просто скажу, что уже на втором убитом моджахеде, у которого при осмотре обнаружили рваную трёшку, чекисты поняли, что это не просто так, а система. Зачем, скажите, человеку таскать с собой вышедшие из употребления купюры, да ещё и рваные?

На этой идиотской системе органы «спалили» не один десяток моджахедов и сорвали немало вроде бы со всех сторон подготовленных акций.

Вообще, при всём моем огромном уважении к вайнахам, хочу отметить одну маленькую несуразицу. Они храбрые и отчаянные воины, ловкие дельцы — коммерческая жилка сидит в каждом едва ли не с рождения… Но вместе с тем, по многим вопросам это очень безалаберные товарищи. Чем иначе объяснить массу сорванных операций, по всем параметрам обречённых на успех? Там шахидка пару сотен метров до цели не дошла, взорвалась у первого попавшегося московского ресторана (каким местом там куратор груши околачивал — совершенно непонятно!); здесь кто-то гонор обуздать не сумел, завалил почитаемого во всей округе муфтия, из-за чего потом мало того что самого рассчитали (о неизбежности таких последствий даже и говорить не стоит), но ещё и весь отряд перебили; тот пожадничал и заплатил бойцам фальшивыми баксами — бойцы обиделись и втихаря сдали жадину чекистам — и так далее и тому подобное, перечислять можно часами. А нормально, что каждый второй самодеятельный сапёр, которого амир за сто баксов посылает минировать трассу, рвётся на своём же ВУ? Это какой же непоколебимой дремучестью нужно обладать, чтобы не суметь запомнить раз и навсегда последовательность менее чем из десяти действий?!

Ладно, не буду дальше парафинить братьев по оружию, просто сформулирую резюме. По моему мнению, Россию от бесчисленных терактов и диверсий спасает вовсе не образцовая работа органов, а то, что горцы — дети природы. Это не оскорбление, а просто данность: при всех их блестящих военных и коммерческих качествах они во многом наивны и дремучи. Спустились в город из своих средневековых гор, разинули рты от удивления и давай совершать на ровном месте досадные ошибки, которые ничем другим, как первобытной наивностью, объяснить нельзя. Они живут по своим средневековым законам, которые просто игнорируют многие аспекты современности ввиду того, что горцы элементарно не способны объяснить их суть…

По купюрам всё просто. Майрбек сложил вместе шесть полтинников и очень тонкой иглой проколол их в четырёх местах. Когда отправлял группы обеспечения (это было ещё до моей заброски), выдал командирам по две купюры — вторую на всякий случай, про запас, а две вручил мне.

Вероятность намеренного повтора проколов исключена, при поверхностном осмотре отверстия не видны, носить с собой деньги пока никто не запрещал. Способ, как видите, простой и эффективный. Придумал его сам Шамиль.

Шарип тоже долго меня рассматривал, никак не мог поверить.

— Тебя что-то смущает?

— Да нет. Хм… Просто немного странно…

— Может, нам штаны снять?

— Да ладно тебе! Всё нормально, давай делом займёмся.

А зря не согласился. Не знаю, как Артур с Ильясом, а я, например, необрезанный обращённый. Когда дело дошло до инициации, уже было понятно, чем (а самое главное — среди кого) мне предстоит заниматься. Мои кураторы проконсультировались с муфтием и решили оставить так. В исключительных случаях такое допускается. Сказали, что вера должна быть в душе, а для пользы дела можно на многое смотреть сквозь пальцы.

Я был рад такому решению. Во-первых, я не мазохист и не люблю без надобности терзать своё мясо. Ему и так достаётся неслабо. Во-вторых, я конченый атеист и никогда не верил ни в каких богов. И обращение воспринял просто как необходимое условие контракта. Хотят мои новые работодатели, чтобы я был им братом по вере, — на здоровье. Коль скоро когда-нибудь будут хорошо платить евреи, приму иудейство, если потребуется. Главное ведь не в этом. Я не собираюсь цинично насмехаться над чувствами людей разных верований, просто у меня совсем иная мировоззренческая позиция. Правильно кураторы сказали: вера должна быть в душе. А если в душе пусто, ты можешь хоть в монастырь заточиться, толку от этого не будет…

Пообщались с Шарипом. Я сказал, что мне надо. Он заверил:

— Без проблем, сделаем. Пленных возьмём, машиной сын Арсена займётся, он как раз тачки «маклюет» (это его мастерская), знает надёжных людей. Что ещё надо?