Телохранитель для души - Рина Осинкина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мысль показалась дикой, и он ее отбросил.
Из водительской дверцы выбрался мужик средних лет, плотный, но подтянутый. Шмотки статусные, морда кирпичом. Видно, начальник. Большой начальник. А кто еще может вот так, не таясь и с легким ко всем презрением, поздним утром выгрузить из своего авто молоденькую пассию, чтобы та смогла немножко нынче поработать?
А Клим был прав, что не кинулся вести цыпочку от дома. Сегодня леди не спала в супружеской постельке, однозначно.
Клим сплюнул. Вот поэтому он больше и не женится.
Петрухин сделал несколько снимков парочки – в профиль и со спины. Должно получиться узнаваемо.
Когда они скрылись за дверьми проходной, не спеша приблизился к доставившему их джипу. Сфоткал госномер, отправил месседж Кутепову, пусть пробьет по базе. Петрухину не мешает знать, что за крендель катается в этой тачке.
Дело может быть закрыто раньше, чем он предполагал. Выследить «гнездышко», проникнуть внутрь, установить видеокамеры в нужном ракурсе, отчитаться перед клиентом – делов-то.
Если повезет, то завтра у Клима будут материалы. Или послезавтра.
Петрухин заторопился к своей машине. Сейчас он перегонит «фиат» поближе, устроится с комфортом за рулем и подождет. Кофейку попьет опять же. Есть не хотелось. А тем двоим захочется. На обед, нет – на ленч, так у них следует выражаться, прелюбодеи, скорее всего, тоже отправятся вместе. А Клим их туточки встретит и проводит. Дополнительные снимки делу не повредят. Клим в работе всегда был дотошен.
«Мастерство не пропьешь», – со спокойной усмешкой думал Петрухин, споро выворачивая руль.
Словно под его диктовку, голубки выползли на перекус. Хотя они заставили Клима немного понервничать: обеденное время закончилось, офисное стадо уже всосалось внутрь, а этих видно все не было. Но вышли, однако. Чинно-благородно направились к «роверу», она впереди, он чуть поодаль.
Небось, в ресторацию навострился, кабан мордатый. Не в пельменной же он свою бэйбу кормить будет. Клима, конечно, в таком прикиде ни в какую ресторацию не пустят. А он их на входе-выходе зафиксирует. На цифровичок да на регистратор.
Но, как вскорости выяснилось, никакого ресторана запланировано не было, все сложилось куда как более для сыщика удачно.
Помотавшись с полчаса по улицам и переулкам юго-западной окраины Москвы, джип въехал в квартал панельных пятиэтажек и остановился у подъезда одной из них.
Петрухин, объехав двор по периметру, припарковался у противоположного дома. Вытянув шею, замер, словно гончая перед командой.
Кавалер извлек себя из руля и теперь обходил машину спереди. Распахнул пассажирскую дверцу и подал спутнице руку. Сейчас его манеры разительно отличались от тех, которые он являл под окнами родного бизнес-центра. Скорее всего, там он опасался, что уронит себя в глазах персонала, проявляя галантность к секретарше. Или она не секретарша, а целый менеджер?
Бэйба тоже совершенно перестала стесняться. Шла бок о бок с патроном легкой танцующей походкой, цепко ухватив его под ручку. Расстояние от джипа до подъезда они преодолели молча, лишь искоса поглядывали друг на друга и улыбались слегка нервно, словно в предвкушении некоего радостного события.
И кстати, куда-то подевался ее пристально-цепкий взгляд. Да и был ли он? Видать, померещилось.
Вообще-то, девочка была что надо. Несмотря на прическу, как у пацана. Однако ушки маленькие, шея длинная. Черты лица не слишком правильные, но в них хотелось смотреть. Сама высокая, поджарая, жаль, что в штанах, ног не оценишь. Зато руки до плеч голые, мышцы под кожей перекатываются, залюбуешься. Небось из тренажерных залов не вылезает, профурсетка. Кукла куклой, а цепляет.
Сквозь мутные стекла подъездных окон было хорошо видно, как мужчина и девушка не спеша поднимаются по лестнице, преодолевая пролет за пролетом.
Петрухин представил грязные щербатые ступени, сигаретные бычки по углам площадок, пятна высохших плевков и злорадно усмехнулся.
Какова, типа, любовь, такова и, типа, романтика.
Он давно был в профессии и знал наизусть все смешные уловки женатых потаскунов и замужних шлюх. Ничего нового эта каста изобрести не могла, хоть ее представителям и казалось, что ими продумано все до мелочей.
Расслабься, детка, все под контролем, никто ни о чем не узнает. Повеселимся!
Потом истерики, скандалы, суды. Дележ имущества и детей. Их выбор. И он же – кусок хлеба с колбаской для Клима Петрухина.
Пара миновала площадку между третьим и четвертым этажами. Шли секунды, окно между четвертым и пятым осталось безлюдным. Выходит, добрались. Теперь нужно ждать.
Когда эти двое, выполнив программу, отбудут, Клим попробует пообщаться с аборигенами. Сейчас на этаж соваться нельзя, есть риск спугнуть голубков, и тогда они больше по этому адресу не появятся.
Уличные снимки, которыми на данный момент располагал Петрухин, сами по себе цену имеют небольшую. Для полноценного отчета Климу нужен видеоряд с недвусмысленным содержанием. А если парочка с испугу временно от свиданок откажется, то поплывут договорные сроки, несмотря на весь петрухинский профессионализм. Такого позволить себе он никак не может.
Двор был пустынным, у подъездов никто не маячил.
Летний будний день, сухой и жаркий. Пыльные голуби, чумазая кошка, дворник в оранжевом жилете, надетом на голый торс, катит тележку. В тележке корыто, в корыте мусор. Под грибком в песочнице дите играет в куличики, мамаша рядом на скамейке, сунула нос в смартфон. Мимо протопала девчонка лет пятнадцати, что-то бубнит в гарнитуру, размахивая на ходу руками. Свернула за угол. В соседнем дворе играют в футбол. Слышались удары мяча и злые матюги. В такую жару бегать по полю… Маньяки.
Кстати, дворник мог бы снабдить Клима базовой информацией, а возможно, что и подробной. Но лишь в том случае, если метет здесь давно, а этого никто Петрухину не обещал. Поэтому лучше на дворника не рассчитывать.
В подъезд вошел сухопарый пенсионер, ведя на поводке дымчатого ретривера. На старике были светло-голубые джинсы и черный блейзер поверх белой рубахи. Обут он был в рыжие туфли-казаки, на голове нес фетровый стетсон, тоже рыжий. Ближе к вечеру этот модник непременно отправится выгуливать собачку, тогда Клим его и разговорит. Сидеть тут до вечера не хотелось, но мало ли как карты лягут.
Из подъезда вышла красномордая старуха, сгорбленная и грузная. Скорее всего, деревенская. Коричневый, в белый горошек платок, съехавший на лоб и завязанный двойным узлом под подбородком, байковая, с длинным рукавом, зеленая кофта в желтых драконах, черная суконная юбка до середины икры. На ногах чулки в резинку и валенки, криво обрезанные по щиколотку. Отворот драконистой кофты бабка украсила брошкой с ярко-красными стекляшками, которую Петрухин смог рассмотреть, приставив к
