Сиротка в Академии Драконов (СИ) - Герт Эмилия

Рассветное солнце вызолотило кроны деревьев. Холдор сверху сориентировался на, одиноко стоящий на поляне, могучий раскидистый дуб и спланировал вниз. Приземлился на поляну недалеко от своего лесного дома и, отцепив от ноги ремни кожаного мешка, оделся.

В его жизни бывали разные ситуации и сложные, и очень сложные, но таких, когда ему становилось откровенно стыдно за себя, за свою недальновидность и непредусмотрительность, к счастью, бывало не много. Не много, но бывало, точнее сказать. Как и у всех, наверное.

И, как все люди действия, Холдор в таких ситуациях не убивался и не рефлексировал, а принимал решения и делал все, что мог, чтобы исправить положение.

Вот и сейчас, когда сопровождающий Асту Вебранд в полицию, буквально раздавленный Орр вернулся из поездки один, Холдор не отдал парня под стражу, а отправил в казарму. Полетел в полицейский участок сам и всю ночь искал девушку, буквально прочесывая вместе с полицейскими квартал за кварталом и ведя опрос населения. Девушка — не иголка в стоге сена. Где-то её держат, и кто-то обязательно должен был её видеть.

И лишь утром, возвращаясь в академию, вспомнил о Леннарте и залетел в свой охотничий домик. Понимая, что поисками девушки сейчас занимаются профессионалы, а для Леннарта в данный момент очень важно сделать свой первый оборот, Холдор принял решение не рассказывать Леннарту о пропаже Асты. Это ничего не даст, решил он, кроме того, что парень бросит тренировки и учебу и будет постоянно путаться под ногами у полицейских. Потому он решил промолчать, понимая, что Леннарт, возможно, никогда его за это не простит.

Леннарта в доме не было, и Холдор спустился к реке. Сквозь ветви деревьев глаза его сразу же выхватили золотой свет, мягкими волнами взмывающий в рассветных лучах солнца. Огромные золотые крылья делали плавные, упругие, словно преодолевающие сопротивление пространства, синхронные взмахи. Холдор остановился, сканируя уровень и направление магии.

— Отлично, Леннарт! — кивнул обернувшемуся ученику. — Будешь продолжать такими темпами, тебе не нужна будет неделя, управишься за три дня.

— Здесь природа уникальная, — отозвался парень, спустившись к реке и зачерпнув полные ладони воды. — Такое впечатление, что восстановление и набор энергии идет сам, без моих усилий.

— Так и есть, — усмехнулся Холдор. — На то оно и место силы.

— Завтракать будешь? — искупавшись, Леннарт подхватил с ветки полотенце. — Сегодня у меня жареные куропатки и салат из крапивы.

Холдор вскинул брови, сообразив, что не подумал о том, чтобы привезти Леннарту продукты.

— Со мной Грэй, — рассмеялся Леннарт. — С ним я не пропаду уж точно. Расскажи мне, как там Аста? Она ездила в участок?

Глава 14

Я приходила в себя мучительно и долго, борясь с поглощающей сознание непроглядной темнотой. Она накатывала волнами, то плотно накрывая меня с головой и отключая все проблески сознания, то отступая и давая мне возможность понимать, что я жива и дышу, просто сплю.

Отчего-то в моем сне тётя Бригитта визгливо кричала дурным голосом о том, что этот недоумок подведет всех под монастырь и, что она не станет больше связываться с герцогом Тарбеном. Дядя вторил ей неуверенным тенорком о том, что девчонку нужно вернуть обратно в академию, пока не поздно, а я, сквозь толстый слой ваты в моей голове, пыталась сообразить, откуда в моем сне взялись тётя и дядя.

И, наконец, очнулась оттого, что продрогла. Открыла глаза и поморгала ими несколько раз, пытаясь понять, почему ничего не вижу. Потом сообразила, что, видимо, там, где я нахожусь, темно. Я ощупала себя и поняла, что лежу на чем-то твердом, как была, в форменном платье.

Тело болело от неудобной позы и магической вспышки, как прошлый раз. Голова разламывалась. Я подтянула к себе колени и попыталась сесть. Деревянная шершавая поверхность подсказала мне, что лежу я на каких-то неоструганных досках.

Я вспомнила о том, что последнее, что видела, было ухмыляющееся лицо Клауса, и тело пробрала дрожь, как от холода, но я понимала, что это страх. Необъяснимый, животный, внутренний страх, словно Клаус представляет для меня какую-то несовместимую с жизнью опасность. Но ведь он и впрямь представляет для меня опасность, иначе, почему я здесь? И где я? Неплохо было бы это понять.

В помещении пахло сыростью, копченостями и прошлогодней квашеной капустой. Я поднялась и сделала шаг, вытянув руки перед собой. Наткнулась на что-то холодное, висящее на уровне моего лица. Ощупав остро пахнущее перцем нечто, я чихнула и поняла, что это копченый окорок. Отлично! С голоду я здесь не умру.

Дальше руки уперлись в шершавые доски, и я, ощупав запечатанные пергаментом банки, поняла, что это стеллажи с вареньем. Левее обнаружились бочонки с квашеной капустой, мочеными яблоками и солеными огурцами.

Рот наполнился слюной. Как давно я не ела? Сколько я уже здесь? Вспомнились съеденные в карете пирожки, и я, приподняв крышку бочки, достала одно яблоко раньше, чем успела подумать, насколько мой поступок аморален. Яблоко было мягким и крепеньким одновременно, кислым от квашеной капусты и сладким, видимо, само по себе. Сгрызла я его очень быстро.

Желудок жалобно пискнул и попросил еще одно яблоко. Или хотя бы огурчик. С этим звуком ко мне пришло осознание, что я в подвале чьего-то жилого дома. Чьего дома? И почему в подвале? Да потому, что меня привезли сюда силой, а не пригласили в гости. А вот чей это дом — не так уж и важно, куда важнее сейчас понять, как отсюда выбраться.

Ощупывая все предметы подряд, я двинулась вдоль предполагаемых стен. Обойдя небольшое помещение по периметру, и обнаружив множество различных ящиков с картофелем и морковью, бочонков с вином и пивом и висящие на стенах запасы колбас и копченого мяса, я добралась, таки, до того проема, который, по моим представлениям, мог оказаться дверью в это помещение. И даже не удивилась, поняв, что дверь заперта.

Голова все еще болела довольно сильно, и я обессиленно опустилась прямо здесь же на ступеньку. Зачем я этим людям, которые меня похитили? Что им от меня нужно? Станет ли кто-нибудь меня искать? Ответов у меня не было. Была лишь слабая надежда, что тисс Тарбен догадается, что я в опасности. Вот только сможет ли он найти меня?

Металлический хруст ключа где-то прямо над ухом вывел меня из состояния ступора. Я поднялась и инстинктивно отшатнулась в сторону, к шкафу с вареньем.

Через несколько секунд дверь отворилась, впустив сверху в темное холодное помещение узкую полоску света. Подсвеченный сзади силуэт Клауса шагнул внутрь и двинулся вниз по ступеням, усиленно вглядываясь в пространство перед собой.

Страх охватил меня с головы до ног, но каким-то невероятным усилием я смогла его преодолеть. Крайнее напряжение толкало меня в спину, требуя действовать! Мне нужно действовать! Никто не придет и не спасет меня. Только я сама должна вырваться на свободу!

Мои руки сами нашарили на стеллаже банку, что потяжелее, и в тот момент, когда Клаус, повернувшись, наклонился в сторону полки, где меня оставил, я замахнулась, что было сил и опустила полную банку ему на затылок.

Удар получился довольно сильным. Банка развалилась на несколько крупных осколков, заливая темным липким содержимым затылок, шею и рубашку Клауса. Он схватился за затылок, посмотрел на испачканную руку и повернул озадаченное лицо в мою сторону. Увидев меня, выражение его сменилось на крайне удивленное.

Клаус протянул ко мне липкие руки, я в ужасе отпрянула и попятилась, но натолкнулась спиной на стеллаж и, понимая: «Это конец, сейчас произойдет что-то ужасное!», закрыла лицо руками. Но в следующее мгновение подкошенным снопом Клаус рухнул на, усыпанный острыми осколками, пол.

Колени мои задрожали и подогнулись, я опустилась на пол. Изображение на мгновение расплылось в навернувшихся слезах, горло сдавил комок. Всхлипнув, я почувствовала, как холодные щеки обожгли горячие мокрые дорожки. Сердце в груди колотилось как бешеное, намереваясь выпрыгнуть. «Я убила его? Я его убила⁈», — беспрерывным набатом звучало в моей голове.