Корысть на пьедестале - Владимир Колычев

– Какой такой Кузьмин?

– А к кому вы шестнадцатого июня в гости ходили, в пентхаус на тридцать шестом этаже?

– Я не ходил!

– Ты только помогал Аркаше? С крыши помог ему спуститься, да?

– Ну, он сказал, что девушка его там живет, сюрприз ей хочет сделать.

– Сюрприз? И молоток для этого прихватил?

– Молоток? Ну да, был молоток, он его на всякий случай взял. Для шлямбуров молоток…

– И много шлямбуров было?

– Ни одного, я его на лебедке спустил. Ну, лебедка, в рамке такая…

– И куда эта лебедка делась?

– Ну, я ее сложил и унес. Аркаша вверх не собирался, только вниз, на парашюте. Ну, девчонку свою удивить.

– Удивил?

– Вроде да…

– С молотком к ней забрался, с парашютом спрыгнул, что здесь такого?

– Ну да, ничего такого… – Страх отпустил Бархатова, парень заметно расслабился, крепкие алкогольные пары снова окутали сознание, взгляд осоловел, язык затяжелел, стал заплетаться.

– А чего ж ты тогда киллера испугался? – с торжествующей усмешкой спросил Савилов.

– Какого киллера?

– Ты капитана моего за киллера принял, в угол забился. Как это объяснить?

– Ну, приснилось мне…

– Любишь выпить?

– Да не очень. Так, иногда, по настроению.

– И в бар «Арамис» ты заходил чисто по настроению, да? Аркаша спрыгнул с дома, ты его подобрал, вы отъехали чуть-чуть, остановились, зашли в бар, было такое?

– Ну, захотелось… чисто успех обмыть…

– Чья идея была?

– Ну, моя…

– Аркаша возражал?

– Сказал, что рано, да и менты остановить могут… А что менты? Я уже и без того… – Бархатов хотел щелкнуть пальцами по горлу, попытался поднести к шее прикованную к батарее руку, но не смог.

Савилов презрительно усмехнулся, глядя на него. В голове вдруг под жалобный стон скрипки прозвучала фраза из блатной песни. «Раз пошли на дело, выпить захотелось…» Бархатова потянуло в ресторан уже после, но с тем же пагубным желанием. Нормальные люди с такими дегенератами на дело не ходят. И тем не менее Бархатов справился со своей задачей даже «под мухой» – и подельника своего в квартиру спустил, и на месте спуска прибрался, ни одной улики не оставил, машину вовремя подогнал, Аркашу с точки падения подобрал – вместе с парашютом. И не нашли бы его, не загляни он в «Арамис».

– Аркаша твой друг?

– Ну, не друг… Скорее, ученик! – гордо расправил плечи Бархатов. Может, он и алкаш, но мастерство не пропьешь, поэтому и недостатка в учениках никогда не будет.

– И чему он у тебя учился?

– Ну как же! А с парашютом прыгать?

– Где прыгали, в Москве?

– Да нет, он здесь не хотел, боялся. «Светиться» не хотел. Ну, вдруг менты найдут!

– А ему это не нужно, да? Вдруг возьмут, вдруг пробьют, а за ним темный лес и дурман-трава, да?

– Ну-у… Не знаю… – Бархатов пьяно мотнул тяжелой, сваливающейся на грудь головой.

– Да нет, знаешь ты все. Аркаша твой человека убивать ходил, убийца он. Он и тебя убить может, и ты это знаешь…

– Да нет, не может! – Бархатов на несколько мгновений даже протрезвел.

– Может. И убьет. Если мы тебя под свою защиту не возьмем, – усмехнулся Савилов. – А мы возьмем, охраной тебя обеспечим… Откуда он взялся, этот Аркаша? Кто его порекомендовал?

– Никто, сам взялся. Подъехал, мы договорились, он заплатил… Слышь, командир, мне бы поспать малехо, а то нутро выкручивается…

– И давно ты его учишь?

– Да недели две…

– А знаешь давно?

– Ну, столько же…

– А Глеба Горбушина тоже две недели знаешь?

– Горбушина?! А кто это такой?

– Не знаешь? Может, Аркаша про него говорил?

– Да нет…

– Может, звонил кому-то, Глебом называл? Или Василисой?

– Да нет, не было ничего такого… Но если я подумаю, может, вспомню. Мне бы подумать, начальник! – Бархатов положил голову на плечо прикованной к батарее руки, закрыл глаза и заснул.

– Эй! – Савилов толкнул его в плечо, парень дернулся, попытался открыть глаза, но не смог.

Голова его завалилась в сторону от батареи, он упал на бок, а прикованная рука так и осталась поднятой. В падении он мог вывихнуть плечо, возможно, так оно и случилось, но парень этого даже не заметил.

И все же сдал Бархатов своего подельника, пролил свет на его происхождение. Возможно, некто Аркаша был специалистом убойных дел, и его наняли по душу Кузьмина. То ли попросили его убрать жертву под бутафорским антуражем, то ли он сам выбрал вариант с парашютом, как самый идеальный, в любом случае нужна была специальная подготовка, и выбор пал на Бархатова, который, возможно, за отдельную плату стал еще и прямым соучастником преступления.

А Горбушина Бархатов, похоже, действительно не знал. И Аркаша вряд ли был связан с молодым миллионером. Если бы Горбушин и подговорил Аркашу, он бы сам научил его прыгать с парашютом. Наверное…

Виноват Горбушин или нет, трогать его пока не нужно. И его оставить в покое надо, и его жену. Сейчас все силы нужно бросить на розыск Аркаши, взять его, допросить, установить заказчика…

Глава 14

Яркие солнечные снопы протолкнулись сквозь окна, застряли в них, осветив палату и переступающую через порог девушку в голубом халате. Солнечные лучи высветили в ее голубых глазах загадочно мерцающую глубину, волосы под шапочкой обрели красивый пшеничный оттенок. Не самой правильной формы лицо, в чертах и линиях не хватает совершенства, нос крупноватый, даже чуточку кривоватый, но эти глаза!.. А губы!.. Худенькая она, изящная, а сколько нежности в ней, женственности…

– Валентин Юрьевич, укол! – Голос у нее ласковый, звучный, как журчание ручейка. А в руке она держит шприц…

Кузьмин открыл глаза, но вместо девушки увидел перед собой мужское лицо.

– А где Люся? – без особого удивления спросил он.

– Медсестра? Ушла.

– А ты кто такой?

– Я же представлялся. Майор полиции Савилов.

– Может, и представлялся, – пожал плечами Валентин Юрьевич.

Чувствовал он себя неплохо. Раны вроде бы тяжелые, нейрохирурги в операционной всю голову распахали, но в кому он не впадал и хорошо помнил свою жизнь до того, как его ударили. Как занимался любовью с Викой, как заснул в ее объятиях, как проснулся от крика, как на голову опустился молоток… Память о прошлом сохранилась, а вот с настоящим проблемы. То галлюцинации, то провалы в памяти… Люся приходила, делала укол или даже ставила капельницу, а он не помнит. Очнулся – какой-то майор…

– Савилов?

Фамилия показалась ему знакомой. Да, начальник охраны говорил про него. Сегодня утром Валера был… Или вчера?.. Но про Савилова точно речь заходила.

– Вы преступника задержали, – вспомнил Кузьмин.

И улыбнулся, как будто стодолларовую купюру на улице нашел. Свежее воспоминание для него сейчас как золотая монета в сытный день…