Левая рука Белого Тумана - Humangoose
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В практически-вакууме связывающего миры тяжа истребитель наконец-то мог набрать настоящую скорость. Летя практически на двадцати махах, потребовалось всего лишь около восьми часов на преодоление огромного по своим масштабам тяжа меж двумя большими мирами. Невообразимая даже по меркам наисовременнейших аппаратов скорость достигалась за счет абсолютно наплевательского отношения к пассажирам внутри. Ни одно живое существо, обладавшее физическим телом, даже вяз четырех-пяти искр, не смогло бы выдержать невообразимые перегрузки в процессе разгона и остановки. Чистой энергии же было плевать — Фокусник разве что распластался по сидению и слегка стек на заднее.
Самое сложное начнется после влета в сам Фракт. Стеклянные шторма превращали корпус фрегата в решето за несколько минут. От сверхзвуковых кварцевых потоков было лишь одно спасение — мощные щиты. За многие километры он мог слышать завывания ветра, царившие в мире, не за красивые глаза прозванном Расколотым.
Стоило пролететь сквозь тягучий внутренний барьер тяжа, как все вокруг заполонили грязно-серые потоки. Изначально слегка голубоватый щит мерцал словно новогодняя елка, полностью покрывшись белесоватой синевой с гексагональным паттерном. С каждой секундой модуль тянул на себя все больше энергии, выжимая из реактора последние соки. Сканер сбоил из-за обилия помех, еле-еле улавливая огромные скалы, парящие на потоках ураганного ветра.
В центре сего мира, фактически в оке шторма, вращался главный обломок почти в двадцать тысяч километров диаметром. Туда ему и нужно. Вот только в шторме вращались не только безжизненные скалы, но и фрагменты множества кораблей в качестве напоминания того, что упертые смельчаки долго не живут, а проведение полноценного вторжения с десятком линкоров — затея не из умных.
Истребитель трясся, сопротивляясь непроходящей турбулентности. Фокусник был вынужден совершать столь сложные маневры в попытках уклонения от камней и хлама, что любой «мясной» внутри кабины давно бы вывернулся наизнанку. Не зря сей шторм, помимо самых известных «Серой бури» и «Кладбища кораблей», называют еще и «Блендером». И третье наименование точно уж самое жуткое среди множества.
Последний десяток тысяч километров дался тяжелее всего. И так на пределе сознания, Фокусник практически не успевал направлять корабль, особенно когда вошел в «мусорный пояс» — именно в сей области в свое время полегла многотысячная флотилия ВОСТОРГа, когда у всех дружно перегорели щиты.
Наконец, пространство смерти в половину мира преодолено. Непосредственно вблизи от центрального фракта ураган переходил в гладкий ветерочек, едва ласкавший мерцавшие от перегрева барьеры. Видимость хоть и не вернулась до уровня ясного солнечного неба, но хотя бы сигнальные маяки вдали он видел. Изначально они предназначались путешественникам извне, а для местных торговцев, что караванят от колонии к колонии во внутреннем поясе спокойствия.
Показалась россыпь ангаров одной из колоний. Множество огоньков разных цветов обрамляли каждый из них, отграничивая зоны для подлетавших миролетов. На якоре рядом стояло множество кораблей, мирно паривших в плотной атмосфере. Их щиты были практически невидимы, а значит, почти не испытывали нагрузок. Действительно пояс спокойствия — по сравнению с периферией здесь стоял полный штиль.
Получить разрешение на посадку оказалось проще простого. В отличии от опасливых военных ВОСТОРГа, местные пестрили гостеприимством. Один из ангаров раскрылся, приглашая посетителя внутрь.
Приземлившись на специальную удерживающую платформу, он первым делом проверил модуль щита. Даже не сняв соответствующую деталь корпуса, ощутил расползавшийся жар. На гексагональной сфере вполне можно было готовить стейки прожарки shield done. Повезло, что важная система не сломалась, иначе бы Ласточка осталась здесь навсегда — во Фракте банально не было ресурсов и технологий для производства щитов, способных преодолеть стеклянный шторм.
Отвлекшись, Фокусник обратил внимание на собирающуюся толпу. Выглядели ангарные оборванцы, мягко говоря, побито. Да и различное самодельное оружие от простых железных труб до кое-какого огнестрела наводили на нерадостные мысли.
Из толпы в тридцать-сорок человек вышел явный главарь. Высокий, широкий, с грузным лицом — прямо-таки образец лидера бандитов.
— Здравствуй, путник. Без сопровождения прилетел? Наша станция предлагает уникальную услугу по защите вас и вашего имущества от всякой швали, — оглядел он собравшихся, явно намекая, — за скромную суму в двести девяносто девять рифов.
Ах да, как он мог забыть. Конечно, это не гостеприимство, а лишь желание нажиться. Действительно, дефицит ресурсов во Фракте столь велик, что любой путник, неспособный защитить себя или откупиться, автоматически переходил в чью-то собственность.
— Пожалуй, обойдусь.
— Точно? Только сейчас действует скидка и всего за триста девяносто девять рифов ты получишь полную защиту на этой станции. Не пропусти.
— Нет. Не мешайте, — ему нужно было проверить запас топлива. Наверняка от таких нагрузок стержни опасно истощились.
— Разберитесь с ним, — раздался за спиной грубый голос главаря, за которым сразу же послышались гулкие стуки шагов в тяжелых берцах. Грязную работу решил оставить на подхалимов?
— Не советую делать еще хоть шаг.
— Да? А что ты сделаешь? — мерзкий голос наверняка одного из приближенных босса порезал уши, — Улетишь? — действительно, тяжелые створки ангара закрывались. Как бы быстр ни был сам Фокусник, ни его истребитель, он уже не успеет покинуть ловушку.
В ответ на его молчание толпа рассмеялась, оскалившись гнилыми зубами.
— Я проделал очень долгий путь, чтобы кое-кого найти. Я очень злой и усталый. Мне пришлось убить много людей в дороге. И какие-то подзаборные псы не помешают закончить давно начатое дело. Отойдите, если жизнь дорога, потому что жалеть о содеянном я не буду.
Они не остановились, судя по совсем не сбавившим напора шагам. Что же, повторять дважды он не был намерен с самого начала.
В пальцы упала карта с изображением режущего плоть мясника. Фартук на толстяке был запятнан, тесак исполнял свою работу, а жуткое лицо скрыто за рамками. Любому смотрящему на алое изображение казалось, что это он сейчас лежит истерзанный на столе, обвитый черными лозами.
Трехметровое в длину и двадцатисантиметровое в ширину полупрозрачное красное лезвие с низким гулом излилось из направленной вбок карты. Призрачная кромка отсвечивала от потолочных ламп, разрезая сам воздух. Фокусник повернулся, лишь чтобы увидеть на лицах отбросов запоздалую тревогу.
Спустя один взмах невесомым клинком от десятка мужчин остались лишь две ровные половинки. Со вторым и третьим взмахами излились алым почти все оставшиеся. Выжил лишь отошедший лидер и несколько трусов позади основной массы. Металлический пол залило кровью, что быстро скапливалась в массивную, идеально гладкую лужу. Завершив дело, лезвие рассыпалось тонким белым туманом, как и сама карта.
