Новая история Арды (СИ) - "Feanaro_Curufinwe"

— Я не видел его прошлой ночью. Атаринкэ с Амбаруссар ещё не доехали до Форменоса, а где Тьелкормо с Карнистиром?

— Должны были нагнать нас, — дед нахмурился. — Что показывает палантир?

— Я ещё не пытался связаться с ними, думал, вот-вот приедут, — эльф активировал шар. И вновь картинка непогоды, но теперь были видны только два всадника.

— Как странно, когда мы сейчас ехали сюда, над нашими головами не пронеслось ни облачка, ни тучки, — удивился Тьелпе, успев налить себе воды и вернувшись к шару.

— Да, — подтвердил его слова Сармо. — Откуда взялась буря?

— Мне кажется, ты прав, мир сходит с ума, — Кано отошёл от племянника к окну и пристально вгляделся в чистое небо, по которому неспешно уплывала на запад ладья Ариэн.

— Что-то странное творится в Амане, — дед нахмурился. — Тьелпе, ты со мной?

— Куда? — правнук обернулся к Махтану, успев сделать лишь пару глотков.

— Аулэ просит собраться всех мастеров и старейшин.

— Я буду немного позже. Сначала навещу матушку.

— Хорошо, — кузнец вышел в коридор, где его дожидалась жена. Не желая беспокоить внуков, Ненарель молча взяла мужа за руку и отвела к комнату дочери, обращаясь к Сармо осанвэ: «Ты только посмотри. Я не знаю, что происходит. Такого не было с ней с Эпохи Древ.»

— Нэрданель? — отец шагнул к сидящей у окна эльфийке. Та не пошевелилась — вернувшемуся из Альквалондэ нолдо показалось, что медно-рыжие волосы дочери стали тусклее, словно их кто-то щедро посыпал пеплом.

— Доченька, что случилось? — Ненарель ласково обняла Мудрую, которая всё сильнее напоминала безупречную мраморную статую.

— Да что в самом-то деле происходит? — отец попытался хорошенько встряхнуть Нэрданель, но и это не помогло. — Ты опять страдаешь из-за Фэанаро?

— Фэанаро… — эхом откликнулась ему дочь, прижимая ладонь к груди.

— Пойми, ему сейчас не до тебя! — вскипел Махтан, но тут же сменил гнев на милость. — Ты же у меня умница, прошу, прекрати изводить себя. Твой муж… он слишком молод.

— Что? — Нэрданель ахнула, казалось, ещё больше побледнев. — Как такое возможно?

— Я видел его в палантире… Он совсем ребёнок, — кузнец взял руки дочери в свои, пытаясь хоть чуть-чуть согреть их. — Прошу, успокойся. Я сейчас уезжаю к Аулэ, а когда вернусь, хочу, чтобы меня встретила улыбающаяся дочка, хорошо?

— Огненное дитя… — едва Сармо вышел из комнаты, Нэрданель уткнулась в плечо матери и горько разрыдалась: та мгновенно почувствовала, как истончается душа Мудрой, а её хроа становится прозрачно-невесомой.

 

Чуткий слух менестреля уловил неладное прежде, чем Макалаурэ услышал звуки плача. Прибежав в покои матери, он отодвинул от неё бабушку, крепко обнял Нэрданель и тихонько запел. Нолдиэ умолкла, вновь превращаясь в статую, но Кано не прекращал попыток вернуть её к жизни, едва закончив одну песню, как тут же начиная следующую.

 

Внезапно эльфийка решительно поднялась со своего места и гордо распрямила плечи.

— Пусть дитя, пусть ребёнок. Я всё равно хочу его видеть! Сынок, где он сейчас?

— С Майтимо в Форменосе…

— Едем! Я стану его няней, кормилицей, лишь бы быть рядом, — Нэрданель покачнулась, но Макалаурэ вовремя поддержал её, не дав упасть.

— Хорошо, аммэ! Только не плачь. Только соберёмся и сразу поедем.

— Но если Фэанаро так молод, как он сможет противостоять Морготу… — невольно вырвалось у Ненарель.

— Дитя света против владыки тьмы? — Мудрая ахнула. — Но как такое возможно? Чей это умысел?

— Искажения, — прошептал менестрель. — Силы, что собирается разрушить наш мир.

***

Сидя у тихо журчащего фонтана, что располагался в сени вечноцветущих деревьев перед чертогами Аулэ, Сармо внимал речам Владыки земной тверди, собравшего вокруг себя величайших нолдорских мастеров. Вала вещал эльдар о том, что Моргот сумел преодолеть Врата ночи и попытался уничтожить Тилиона.

 

— Он выжил? Кто вместо него управляет небесной ладьёй? — старейшины забеспокоились, услышав от наставника столь плачевные вести.

— Варда приказала Ариэн переходить с корабля на корабль. Тилион жив. Сейчас он в чертогах Эстэ, валиэ делает всё возможное, чтобы как можно быстрее исцелить его.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Кто ещё пострадал?

— Моргот прошёлся по полям Йаванны, но уже всё в порядке, следов искажения больше нет.

— А как же шторм? С Тол-Эрессеа с утра нет вестей!

— Шторма не редкость в это время года. Ульмо не заметил следов Моргота.

— Но справится ли Ариэн? Почему нельзя доверить управление ладьёй Тилиона какому-то другому майа? — мастера продолжали засыпать вала вопросами.

— Майэ согласилась, а Тилион скоро вернётся на свой пост, — как можно убедительнее заверил их Аулэ.

— Так нам ждать Дагор Дагората?

— Нельзя сидеть сложа руки, поэтому я и собрал вас всех здесь. Нолдор весьма успешно противостояли войскам Моргота в Эндорэ.

— Но большинство из них теперь в Мандосе или живут на Тол-Эрессеа!

— Намо осво… — вала вовремя поправился. — Возродил всех.

— Если мы будем помогать Первому Дому, не услышим ли мы вновь слова проклятий?

— Нет, впредь такого не будет. Если сидеть сложа руки, Моргот разрушит Аман.

— Будем надеяться, Эру Единый не даст ему осуществить задуманное, — лица старейшин продолжали оставаться безмятежными. — Это не наша война.

— Я сам предлагаю вам придти на помощь Фэанаро и Первому Дому.

— Фэанаро? Его выпустили из Мандоса? Помочь ему и навлечь на себя гнев Владыки Судеб? — мастера сурово сдвинули брови, переглянувшись между собой.

 

Аулэ задумался: перед ним в большинстве были те, кто остался в Амане и не ушёл в Исход. Почти все из них уже были древними седобородыми старцами, не желавшими что-то менять в своей размеренной жизни.

— Если мы не будем помогать Фэанаро, то Аман исчезнет!

— Эру Единый найдёт способ, чтобы оградить Благой край от владыки тьмы, — эльдар продолжали сомневаться. Помогать Пламенному Духу, уже однажды выступившему против великих и могучих валар и за это навечно проклятого богами? Пусть этим займётся кто-то другой. Например, гномы или люди.

— Да поймите вы наконец, что война коснётся всех и каждого! — в благочестивое собрание мастеров вихрем влетел темноволосый эльф, и все взгляды оказались устремлены к дерзкому пришельцу, посмевшему вмешаться в беседу с Владыкой земной тверди.

— Кто ты? Что надо здесь этому юнцу? Что за буян? Кто разрешил ему войти?

— Я - Тьелперинквар Куруфинвион, внук великого Фэанаро и сын Куруфинвэ Искусника, лорд Эрегиона и глава Гвайт-и-Мирдайна, — Келебримбор шагнул в середину круга, гордо распрямив плечи.

— Что здесь надо этому мальчишке? — старейшины недовольно покачивали головами. — Пришёл требовать помощи своему деду? Пусть едет в Форменос, нечего сеять смуту в благом краю.

— Тихо! Дайте ему сказать, — Аулэ поднял руку, и ропот среди старцев мгновенно стих.

— Да, я ушёл в Исход вместе с отцом и дедом. Я видел смерть Фэанаро. Вы можете меня вечно осуждать за резню в Альквалондэ, но сейчас я хочу просить у вас, величайших мастеров, помощи в битве против Искажения! Если вы думаете, что война будет где-то там далеко, за морем, вы глубоко ошибаетесь. Моргот приведёт свою армию сюда, в Благой край! Всё, что вы создавали на протяжении многих веков, будет разрушено, а сами вы окажетесь рабами властелина тьмы.

— Это не наша война… Эру Единый не позволит разрушить Аман… Мелькор — сильнейший из айнур… Кто мы такие, чтобы противостоять стихии Хаоса… — Тьелперинквар уловил общее настроение мастеров и гневно сдвинул брови.

— Хорошо! Вы не верите мне. Позвольте тогда показать вам, что бывает с тем, кто однажды поверил лживым посулам врагов.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Что вытворяет этот юнец? Нужно выгнать его…

— Прошу вас, мои любимые ученики, открыть свой разум для осанвэ, — ропот старейшин враз смолк, едва они услышали голос Аулэ. Мастера склонили головы в знак уважения Владыки, и Тьелперинквар поделился с ними картинами своей жизни в Эндорэ, не утаивая ни одной мелочи из общения с Сауроном. Собрание надолго притихло: кто-то смотрел на бывшего короля Эрегиона с презрением, кто-то с недоверием, но большинство всё же сочувствовало ему.