Уснут не все - Адам Нэвилл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Драгун вздохнул.
– Думаю, что ангел Мороний пообещал старому Смиту и Хокинсу, что сделает их богами среди людей. Богочеловеками. И что те смогут взять себе столько жен, сколько скота в поле, и столько богатств, сколько есть во всем мире. Таким образом, эти двое жуликов, которым нечего было терять и которые возжелали очиститься во время Второго Великого Пробуждения, заключили своего рода сделку.
Солдат замолчал и плюнул в костер.
– Похоже, какое-то время у них все это было. Свыше двадцати жен у каждого и приход из шести тысяч глупцов, которые отдали им все свое имущество, продовольствие и ценности. Они были готовы умереть за своих пророков.
– Но, когда Смит был убит в Картидже ополченцами, Бригам Янг забрал себе сторонников Смита и бежал из Иллинойса. Думаю, увидел в этом какую-то возможность для себя. Но другой человек, который побывал в той пещере вместе со Смитом, Лемуэль Хокинс, носит сейчас имя брат Легий. И Легий успел сбежать от Смита заблаговременно. Стал говорить, что это он, а не Джозеф Смит – истинный предводитель пропавшего колена Израилева. Провозгласил себя истинным царем Светлокожих Нефийцев. Может, он и считал себя таковым, но как бы то ни было, прежним человеком он уже не был. Думаю, то, что обитало в той пещере, вселилось в старого Хокинса. И этот Хокинс забрал мою сестру и всех жителей города. Планировал привести свою паству сюда. Сто сорок человек – мужчин, женщин и детей – пошли за Хокинсом, все как один. Но лишь немногие дожили до сегодняшнего дня. Я находил их и разбирался с каждым… на протяжении всего пути сюда из Иллинойса.
– Что с вашей сестрой?
– Не видел ее с 46-го года. Полагаю, она по-прежнему следует за черным экипажем с черной лошадью.
– Надеюсь, это не так, – сказал старик, посмотрев на свои ладони, грубые, как башмачная кожа.
Солдат сделал еще один глоток горького кофе.
– Для меня было бы счастьем найти ее, вместе с остальными. Ей не было и четырнадцати, когда Легий взял ее в жены. Как она сейчас выглядит, одному лишь Господу известно.
– Говорят, вы стреляете в Праведников, едва их завидите. Загоняете их в норы. Сжигаете фермы.
Солдат кивнул.
– Некоторых. Конечно. Тех, что раньше были соседями. Семьи тоже. На прошлой неделе в Бир Крик убил своего старого школьного учителя. Но я разбирался только с теми, кого Легий обратил в Нефийцев. – Солдат пристально посмотрел на старика. – Я делаю им одолжение, и этому миру тоже. Если б ты увидел Легия с его коленом Светлокожих Нефийцев, ты тоже понял бы это. Дьявол в той пещере уже забрал их себе.
Старик вытер рот. Достал маленькую металлическую фляжку. Открыл крышку, предложил солдату.
– Они были на юге. На юге Мертвого моря.
В ответ на предложение солдат покачал головой.
– Оно правда есть, Великое Мертвое море? – спросил он.
Старый золотоискатель кивнул.
– Этим утром видел собственными глазами, когда искал поселение Бригама Янга. Я слышал, что оно к востоку от горы Тимпаногос. Но не верил. Однако оно прямо там, это точно, сэр. Белый соленый песок. Мертвый океан посреди этого края. Проклятое и забытое Богом место, где собираются нечестивцы.
– Где находится поселение Легия?
– Полдня верхом к югу отсюда. Они соорудили несколько строений. Еще поставили несколько палаток. Я думал, что это Сион Бригама Янга. Решил, что заблудился и ушел совсем в другую сторону от гор Уосатч. Но это было не так, и я нашел вовсе не новый город Бригама Янга. Тот – к северу отсюда. А это, наверное, было поселение Легия. Его нет ни на одной карте. И не должно быть. Но этим утром я видел толпу его людей, шедших через пустыню, от тех строений, которые они возвели, как я уже вам сказал. Видел их издали в подзорную трубу, а затем поспешил сюда.
– Что ты видел?
– Как я уже сказал. Черную лошадь. Черный экипаж.
– И как они тебе?
Старый золотоискатель посмотрел на угли. Затем уставился на трубку, будто удивленный ее внезапным появлением у себя в руках. Потом перевел взгляд на солдата и закутался еще сильнее в одеяло.
– Что самое худшее, что вы когда-либо видели?
В темноте над кружкой глаза драгуна прищурились.
– То же самое, что и ты, бьюсь об заклад.
Старик кивнул.
– Я видел, как в 35-м моих детей забрала холера. А год спустя – жену. Но как бы ни тяжело было это видеть, врачи сказали, что такова жизнь. Но в тех Нефийцах было что-то, чего я никогда раньше не встречал.
Солдат кивнул. Вытащил кисет и тонкий кусок бумаги. Плюнул в костер, затем свернул сигарету и закурил.
– В Пало-Алто артиллерист, служивший у Рингголда, выпустил снаряд, который уничтожил целый отряд мексиканцев, направленный против нашей артиллерии. Никто из них больше не поднялся на ноги. Даже Господь не смог бы собрать их по кусочкам. – Он покачал головой. – Никогда не думал, что увижу снова нечто столь же страшное, как это. Но я ошибался. Скольких ты видел этим утром?
– Не успел сосчитать. Но там был он, проповедник Легий, на своей лошади. И… и его жены в повозке. Еще несколько детей. Шесть, может, семь. Может, больше. И все выглядели как мертвецы, восставшие в Судный день, наступивший слишком рано.
Солдат кивнул.
– Это они.
– Если это люди Дьявола, как человек может убить их?
Махнув рукой в сторону своей лошади, солдат сказал:
– Казнозарядная винтовка 1843 года сделает на расстоянии часть работы. Так я начну отстрел. Затем подойду ближе, прежде чем они что-то поймут и начнут прятаться, как индейцы, поджидая меня. Для ближнего боя у меня есть еще гладкоствольный пистолет. Стреляет шариками, 230-й дробью. На расстоянии пятидесяти ярдов они образуют скопления двенадцать дюймов в диаметре. Очень поможет, если окажется вблизи их голов. – Он кивнул на саблю. – Время «Рукоруба» выскользнуть из ножен придет, когда мы будем с ними с глазу на глаз. Светлокожему Нефийцу необходимо снести голову с плеч, что «Старый Рукоруб» и сделал уже с большинством из них.
Старик был впечатлен и напуган. Его темный рот раскрылся, как у слабоумного.
– Вот дерьмо, – выпалил он. – Вы разделаетесь с ними со всеми, да?
– Со всеми до единого.
Старик сглотнул, глаза у него вновь расширились.
– А что насчет вашей сестры?
Солдат уставился на черное небо.
– Она больше не моя сестра. Она не такая, как ты и я. Нет. Всему свое время.
Он ущипнул себя за переносицу, и старик отвернулся,
