Трагедия закона. Простым канцелярским шилом - Сирил Хейр

– Слава богу! Мы подоспели вовремя.

– Да,- откликнулся Дерик.- Это счастье, что вы почувствовали запах.

Его мысли путались, но одно Дерик осознавал ясно: если бы он следил как следует, беды не случилось бы.

– Как вы думаете, с ним все будет в порядке?- спросила Хильда обеспокоенно.- Не вызвать ли врача?

К этому времени мысли Дерика пришли в порядок.

– Думаю, в этом нет необходимости. Газа было немного, иначе мы с вами почувствовали бы себя плохо. А сейчас комната проветрилась. У него может болеть голова утром, но хуже ему не станет. Странно,- добавил он,- что было мало газа.- Мысль его заработала отчетливо, как бывает иногда после сильного напряжения.- Такое впечатление, что кран был лишь чуть приоткрыт.

– Я не заметила,- сказала Хильда.- Я просто завернула его до упора, и шипение прекратилось.

– Я не разбираюсь в этих устройствах,- признался Дерик,- но, смотрите, он находится в постели уже около пяти часов. Думаю, если бы судья не закрыл кран до конца перед тем, как лечь спать, комната была бы полна газа даже в случае небольшой утечки, а мы ясно слышали шипение, когда вошли в комнату.

– Это значит, что кран открыли недавно,- закончила его мысль Хильда.

– Скорее всего, так.

– Значит, кто-то вошел в его комнату и сделал это,- в ее голосе зазвучали грозные нотки,- когда вы якобы дежурили, а на самом деле спали…

– Я не спал,- запротестовал Дерик.

– Если бы я шла тихо, вы бы и не услышали, как я подошла. Любой мог войти в комнату и выйти, а вы и ухом не повели бы.

Дерик понимал, что обвинение имеет под собой почву, но в данных обстоятельствах оно показалось ему крайне несправедливым с ее стороны, поэтому он сказал то, о чем впоследствии очень сожалел:

– Не думаю, что кто-то мог это сделать. В конце концов, если это не случайность, вовсе не исключено, что он сам мог открыть кран нарочно.- И даже не глядя на Хильду, он понял, что смертельно ее обидел.

После ледяной паузы она проговорила:

– Вам пора спать. Мы обсудим это утром, когда вы… когда вы полностью придете в себя.

Дерик, не сказав больше ни слова, отправился в свою комнату. Заснул он не сразу. Этот эпизод обеспокоил его, причем значительно сильнее, чем все, что случилось до этого во время сессии. В данном случае прозвучала не только угроза, от которой можно было бы отмахнуться, и не вульгарная шутка. Это было действительно реальное покушение на жизнь судьи. Если бы Хильда не пришла вовремя и не учуяла запаха газа, судья задохнулся бы. До этого Дерик как-то отказывался верить в существование реальной опасности. Именно поэтому, а также из-за желания оправдать свою небрежность в качестве охранника он высказал нелепое предположение о попытке самоубийства предположение, в которое сам, разумеется, не верил.

Но если это действительно была попытка убить судью, то следует смотреть фактам в лицо: это мог сделать лишь кто-то из ближайшего окружения. Гостиница хорошо охранялась, и у постороннего было мало шансов проникнуть в здание. Дерик снова стал перебирать в уме людей, которых видел каждый день, но о которых мало что знал. Однако представлялось совершенным абсурдом связать их с криминалом, в результате чего они немедленно потеряют непыльную и хорошо оплачиваемую работу. Он вспомнил также, что Бимиш (Подозреваемый Номер Один, как бы назвал его любимый Дериком детективный писатель) был прекрасно осведомлен об их с Хильдой охранной деятельности и ночных дежурствах. Рискнул бы он при таких обстоятельствах быть застигнутым на месте преступления, если при его работе у него была масса других возможностей осуществить убийство?

Странное предположение промелькнуло в голове Дерика. Предположим, Бимиш прокрался в спальню Барбера и открыл газ, но не с целью убить судью, а ради злой шутки, чтобы доказать неэффективность секретаря судьи в качестве охранника. Потом вернулся бы, закрыл кран и посмеялся над уснувшим стражником. Фантастическое предположение, но нельзя сбрасывать его со счетов, имея в виду злобный юмор, характерный для Бимиша. Если так, то шутка не удалась, потому что неожиданно пришла Хильда. Дерик решил внимательно понаблюдать за Бимишем завтра – может быть, тот как-нибудь выдаст себя.

Потом он стал думать о Сэвидже и Грине и, к собственному раздражению, никак не мог представить их себе в качестве потенциальных убийц. Он решил впредь почаще общаться с ними, чтобы изучить их характеры. Правда, у него не было ни малейшей идеи, как осуществить это на практике. Миссис Сквайр следует категорически исключить из числа подозреваемых. Достаточно одного взгляда, чтобы понять, что она не из тех женщин, которые встают с постели в три часа ночи и бегут кого-то убивать. Остался один подозреваемый, вернее, одна – Хильда. И опять ему в голову пришла дурацкая мысль: а что, если она открыла газовый кран в комнате мужа, просто чтобы все ею восхищались, как она обнаружила и предупредила опасность? Он не мог найти иную причину такого рода поступка, кроме как доказать ему, что ночные дежурства необходимы, хотя, конечно, могли быть другие, неизвестные ему мотивы. Может быть, у нее не все в порядке с головой, и ее сумасшествие проявляется в такой форме, как выдумывание заговора против судьи и изобретение всяких инцидентов в качестве доказательства? В конце концов, бывают же такие отклонения в психике, как мания преследования, и это, может быть, лишь необычная форма болезни. Дерик покрутил новую идею так и сяк и на мгновение чуть не поверил, что именно здесь кроется ключ к разгадке всех этих мистификаций, но вовремя остановился. Он ведь видел лицо Хильды, когда она откусывала отравленную конфету, а также сразу после нападения в Уимблингхэме. Не могла она придумать и разыграть эти два происшествия. Это ясно как день.

Дерик сдался. Потихоньку засыпая, он подумал еще об одной вещи. Если, к примеру, чужой человек – ну хотя бы инспектор Маллет – взялся за расследование попытки отравления газом судьи Барбера, у него в списке был бы еще один подозреваемый. И звали этого подозреваемого – Дерик Маршалл. Это была последняя, самая фантастическая теория, пришедшая на ум Дерику.

Глава 17. РАЗМЫШЛЕНИЯ

Хильда не выполнила своего обещания, или угрозы, если хотите, обсудить происшествие утром. Удивительно, но все три персонажа, имеющие отношение к ночному инциденту, наутро не проявили ни малейшего желания вспомнить о нем. Неясно, болела ли у судьи голова, как предсказывал Дерик, но за завтраком он был неразговорчив – впрочем, как обычно. В равной степени невозможно было определить, помнил ли он, что его разбудили среди ночи, предотвратив отравление газом. За столом, как бы по общему согласию, царила тишина.

А в суде опять был скучный день. Дерик, время от времени заглядывая в Первую книгу Самуила, имел достаточно времени, чтобы вновь обдумать события прошлой ночи, и в результате решил подойти к Хильде.

– Я хотел поговорить вами,- начал он, слегка запинаясь.- Я должен извиниться…

– Это я должна извиниться,- почти одновременно с ним произнесла она, и оба рассмеялись – лед растаял.

Дерик чувствовал, что на Хильду нельзя долго сердиться. И он, как мальчишка, был рад, что она на него тоже не сердится.

– Перед тем как вы пришли, случилось нечто, о чем я вам не сказал,продолжал Дерик.- Вчера мне это не показалось важным, но я подумал и пришел к выводу, что это может иметь значение.- И он рассказал ей о визите констебля и о том, что в библиотеке сломалась задвижка на ставне.

Хильда задумалась.

– Все это очень неприятно,- заключила она.- Надо, конечно, сказать, чтобы починили задвижку. Но я не вижу связи с тем, что случилось в комнате судьи. Вы же не думаете, что кто-то мог проникнуть в дом через окно? Вы заметили бы его на лестнице.

– Вряд ли,- возразил Дерик.- Я уверен, никто не мог попасть в дом через окно. Окна в библиотеке были закрыты, и болт находился на месте. Но кто-то мог пройти через входную дверь, пока мы с констеблем осматривали окно библиотеки с улицы. Дверь при этом оставалась открытой, у меня не было с собой ключа.

– Понимаю,- произнесла Хильда с сомнением в голосе.

– Может быть, кто-то слонялся вокруг дома и, воспользовавшись представившейся возможностью, проник внутрь?

– Не исключено.- Хильду его довод явно не убедил. Она подумала немного, и ее лицо прояснилось.- Нет,- отрезала она.- У меня есть другая версия. Вы говорите, сломана задвижка с внешней стороны? А что, если этот человек намеренно сломал ее, чтобы стал виден свет? Он понимал, что констебль заметит непорядок, отойдет от входной двери, а у него появится возможность войти внутрь.

– А я предоставил ему эту возможность, оставив дверь открытой. Вы правы, Хильда. У него было достаточно времени, пока я отсутствовал, подняться наверх и спуститься вниз незамеченным. Понимаете, что это значит? Я все время думал, кто из домочадцев мог совершить такое. Теперь понятно, что это сделал кто-то чужой.