Стать звездой нелегко - Людмила Леонидова

— И твои, между прочим, тоже! — огрызнулся от безысходности Виктор. — Деньги на свои мероприятия ты пока от них качаешь.

— Очень хорошо, — протянул полковник. Слава Богу, что они не ведают, на что их денежки уплывают!

Ванда внесла поднос с напитками.

— Мне вот это. — Полковник кивнул на черноголовую бутылку с водкой.

— Желаете закусить?

Квадратные сандвичи аппетитно пахли. Протянув руку, Крючков взял с розовой лососиной.

— За наши перспективы! — торжественно провозгласил он и опрокинул рюмку.

— Какие они будут? — сделав, как всегда, большой глоток виски, полюбопытствовал Виктор.

— Мы с тобой на новых хозяев «Бебилюкса» смотримся? — вопросом на вопрос ответил полковник.

— Фирма с подмоченной репутацией, — покачал головой Виктор.

— Ничего, высушим! — пообещал полковник.

— Это как же?

Полковник покосился на Ванду.

— Ладно тебе, — захмелев, понял его взгляд Виктор. — Она почти что член семьи, можно сказать, моя невеста.

Ванда, засияв благодарной улыбкой, потерлась головой о щеку Виктора, но, чтобы не сердить полковника, деликатно испарилась.

Полковник налил себе еще рюмку и, сложив два тоненьких сандвича в один, запихнул их в рот.

— Теперь уже дело прошлое, но хочу, чтобы ты знал: мои люди поколдовали как раз над транспортом, который купила Диана. Потому она от «Бебилюкса» отказалась и на нашу фирму переориентировалась. Слышал, как ее помощник на большой партии настаивал?

Виктор кивнул.

— Он тебе вообще как? — неожиданно поинтересовался полковник.

— Что ты имеешь в виду? — Виктор вопросительно посмотрел на Крючкова.

— Чем-то мне этот помощничек не понравился, еще не пойму чем? — задумавшись, проговорил полковник. — Ну да ладно. Как только документы фирмы «Бебилюкс» на себя перерегистрируем, запустим через журналистов «дезу» о том, что вся эта история с детским питанием — дело рук благотворительной фирмы Дианы Донской.

— Кто в это поверит? — с удивлением протянул Виктор.

— Поверят! Утку такую через прессу сварганим, что закачаешься! — Полковник скрипуче рассмеялся. — У меня своя прикормленная газетенка имеется. Знаешь, какой у нее тираж?

— Версия неубедительная, — возразил Виктор.

— Сделаем убедительной!

— А если другие журналисты пронюхают?

— Один уже нюхнул, сейчас на больничной койке загорает. Да и то по чистой случайности, что не на кладбище! — Рыбьи глаза полковника злорадно заблестели. — Подмоченная репутация «Бебилюкса» сразу и высохнет!

— У меня к этой затее с акциями «Бебилюкса» что-то душа не лежит. — Виктор похлопал по карманам, потом прошелся по комнате, заглядывая в ящики.

— Сигареты ищешь? — протягивая пачку, предложил Крючков.

— Хотел бросать, — с досадой махнул рукой Виктор, — да с этими делами разве бросишь!

— Покупку акций такой известной фирмы ты просто недооцениваешь, — продолжая начатый разговор, в сердцах воскликнул полковник.

— Предположим, я ее смогу оценить. Но такой пакет акций — это и ответственность, и деньги, которые в дело необходимо вкладывать, а где их взять?

— Я тебе льготный кредит через нужных людей устрою.

— Нам двоим? — уточнил Виктор.

Полковник промолчал.

Он изучающе посмотрел на своего неопытного шефа и, налив себе еще одну рюмку водки, спокойно заявил:

— У меня деньги имеются. Я за тебя, дурачка, пекусь. Отцу твоему кое-что задолжал, расплатиться пора.

Вкрадчивый голос Крючкова почему-то действовал Диане на нервы. Все ее нутро восставало против его предложений о сотрудничестве. Головой она понимала, что бизнес есть бизнес. Хотя неискренность, фальшь настораживали и раздражали. Однако формально придраться было не к чему. Этим пользовался представитель «Экстрафута»: мол, если соперник споткнулся на беговой дорожке, его надо обогнать.

«Обогнать, — стучало в голове у Дианы во время телефонного разговора с Крючковым, — но не бить лежачего, не наступать на горло».

— Мы всегда считали продукцию фирмы «Бебилюкс» полукачественной, отсюда и последствия, — скрипел в трубке его неприятный голос.

Она слушала эту ложь, представляя, каково сейчас главе фирмы «Бебилюкс».

Этот человек, наоборот, с первого взгляда располагал к себе. Еще при первом знакомстве Диана отметила, что в нем есть все то, что она ценила в людях, благородство, порядочность, честолюбие.

Его умные, чуть усталые глаза излучали какой-то необыкновенный свет. Глубокие морщины, высокий лоб и резкие черты подчеркивали гордый, независимый характер. Он был преуспевающим бизнесменом, известным своими связями и авторитетом. И вдруг…

— Мы с вами не можем поссориться, — тихо, но внятно проговорил он, когда Диана, вернувшись из поездки на Север, предъявила ему претензии к закупленному товару, — даже если это кому-нибудь очень на руку.

Шеф «Бебилюкса» был подавлен. Диана ощущала это даже по его походке.

Он встал из-за массивного письменного стола, с квадратом зеленого сукна на столешнице, и прошелся по кабинету. Все здесь — и старинная настольная лампа, и тяжелый письменный прибор, и массивная авторучка от знаменитого Картье — как бы возвращало посетителей в прошлое.

Сам хозяин на этом фоне тоже немного напоминал динозавра — добротный костюм из дорогой шерсти в широкую полоску, сорочка с запонками, классического фасона тупоносые ботинки.

Его высокая, чуть сутуловатая фигура сейчас казалась придавленной тяжестью груза. Несмотря на сильный характер, он нервничал. Шеф «Бебилюкса» действительно переживал не лучшие времена.

Несколько дней назад в фонд Дианы прорвалась очень активная современная девушка Ляля. Представившись сестрой его помощницы, она посвятила Диану в подробности кражи документов из фирмы, а также рассказала о трагедии в семье шефа «Бебилюкса» — в Англии по подозрению в убийстве арестован его единственный сын.

Девушка, правда, не знала, что одновременно от этого человека ушла жена. Об этом Диане донесли другие источники.

Возможно, это было стечением обстоятельств. Диана обычно не вникала в подробности личной жизни партнеров. Они интересовали ее настолько, насколько это было необходимо для дела. Но сама многое пережившая, женщина знала, что беда не приходит одна, она тащит за собой вереницу маленьких и средних бед, которые, обрастая, как снежный ком, превращаются в одно большое несчастье.

Сейчас этот совсем не слабый человек попал в полосу неприятностей и невзгод. Рушился семейный очаг, катился под откос бизнес, он терял последнее, что оставалось в жизни, — свое доброе имя.