Кодекс Императора - Виктор Молотов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Как-то раз в одной из своих жизней, когда был довольно юн, чуть младше, чем сейчас, я служил гвардейцем при армии короля и мне довелось наблюдать такую казнь на площади.
Палач нанес три удара, но никак не мог перерубить шейный позвонок, и все это время человек продолжал громко стонать. Я не выдержал и поднялся на помост, затем подошел к палачу со своим мечом. Велел ему посторониться, а гвардейцу перечить он не посмел. И одним ударом доделал начатое. Казненный был предателем империи, но даже он не заслужил таких страшных мучений.
Хм, что-то моя машина не едет. Я уже пять минут, как вышел из тюрьмы, а на дороге пустота. Непорядок.
Телефон в кармане зазвонил и я ответил:
— Да, Алина?
— Господин, вашу машину задержали для проверки.
Ну вот, опять. Чем дольше я здесь нахожусь, тем больше палок вставляют мне в колеса. Такими темпами я эту машину до вечера не дождусь.
— Что делать? Вызвать вам такси? — спрашивает служанка.
— Ага, вызывай! Позвони Ивану, он меня несколько дней назад должен был встретить. Вот пусть сделает это сейчас.
— Ну там как бы самолет упал. А так я уверена, что он ждал вас в нужном месте! — начала она оправдывать своего друга. — Сейчас наберу.
Иван не заставил себя долго ждать, и достаточно быстро приехал за мной на обшарпанном такси. Я присел за заднее сидение, а спереди сидела Алина.
— Мы быстро, господин? — улыбается она.
— Вполне, — киваю я.
— Тогда погнали! — усмехается Иван и вдавливает в пол педаль газа.
Это был неопрятно одетый мужчина лет за сорок. Он производил такое впечатление, словно алкоголик с многолетним стажем решил на день протрезветь и сел за руль. Волосы взъерошены, а щеки и глаза красные, что я прекрасно видел в зеркало заднего вида.
Машина со скрипом сдвинулась с места.
— Кстати, господа, а ведь такси — не мой основной бизнес, — усмехается Иван.
— А чем ты еще занимаешься? — с прищуром спрашивает у него Алина.
— В шахматы играю на деньги! Причем очень успешно. А по вечерам могу и в гонках поучаствовать, — после этих слов он получил от Алины по голове свернутой газетой. — Ой! За что?
— Ты у меня сейчас хромать начнешь, если не прекратишь нести этот бред!
— Вот такая у меня нелегкая судьба, господин, — обращается он ко мне. — Работаю сменами по сорок часов, потому что дома ждут голодные дети. А каждый норовит обидеть бедного таксиста. Эх, — тяжело вздыхает он.
— Арлекин, серьезно… Прекращай, — говорю я.
— Слушаюсь! — сразу выпрямился он и успокоился.
На этом его россказни о бедной судьбе прекратились.
Ваня — один из моих помощников, который способен решить любой вопрос. Арлекином его прозвали, поскольку он искусный мастер маскировок и диверсий. А также у него проблемы с головой из-за особенностей дара, но для меня это совсем не проблема.
Я нашел этого парня в психиатрической больнице, когда ему было лет двадцать. Это были тяжкие времена, когда я был совсем юн. Мне приходилось искать людей старше и делиться с ними дарами, или же что-то решать с их обучением. Благо, у меня имеется доступ к некоторым имперским базам данных и я умело их использовал. Российская империя — это такой механизм, который может всё, были бы мозги.
Конечно, после того, как я находил этих людей, им приходилось пройти проверку временем. И по-настоящему важные дела я поручал им, когда был точно уверен в их преданности мне и империи!
Были случаи, когда меня хотели предать. Например, будучи десятилетним юнцом, я подарил дар стихии огня одному бедному парню лет восемнадцати с большим потенциалом, который в тридцатиградусный мороз лежал в закоулке, неподалеку от дворца. У него не оставалось ничего и я решил дать ему второй шанс.
Не из жалости, а иначе помогал бы каждому второму. Петр с отличием закончил элитную академию, но после пожара, в котором погибла вся его семья, у него совсем не осталось средств к существованию. Работу он так и не нашел, все знакомые отказались помочь, а в ночлежке не оказалось мест.
А через два года он этим же даром попытался меня убить, поскольку ему предложили за мою голову много денег. У меня тогда по чистой случайности оказался временный дар отражения и парень сгорел в собственном пламени. Что ж, проверку он не прошел. Но такова жизнь. Не каждый ценит то, что имеет. А некоторым, и вовсе, не нужен второй шанс.
— Да смени ты уже облик! Тошно на тебя смотреть! — говорит Алина Ивану.
— Арлекин играет свою роль до конца, — усмехается он, а затем срывается на смех.
— Чья это машина вообще? — спрашивает Алина, когда приступ смеха у него закончился.
— Понятия не имею, — пожимает он плечами. — Я нашел эту машину на штрафстоянке и просто сменил номера. Да вы не представляете, какой там бардак творится! Полицейским разрешают брать в пользование машины со стоянок!
— А зачем ты в полицейского переоделся?
— Как зачем? А где бы я еще так быстро машину нашел?
Жестяная банка — прямо-таки идеальный транспорт для наследника. Я уже представил, как на этом такси приехал на коронацию, вышел из машины, а стоящие вокруг журналисты так и зависли с камерами в руках.
Хотя в прошлых жизнях всякое было, я ездил на ослах и на верблюдах. По сравнению с переходом через пустыню, вместе с караваном бедуинов, поездка в старом такси просто прекрасная.
Еще бы Иван не гнал, как умалишенный. Хотя, в каком-то смысле, так и было. Это на первый взгляд его езда казалась неаккуратной, но на самом деле, за все годы работы на меня, он не попал ни в одну аварию, не считая той, что устроил специально, чтобы оторваться от преследователей. Тогда он умудрился прикинуться мертвым. И лучшие столичные лекари не смогли найти в его теле признаки жизни.
У Арлекина — дар плоти. Он может менять тело по своему усмотрению. А вот с одеждой иногда возникают накладки, но благо комплект стандартных форм у Ивана имелся. Кажется, что у него гардероб еще больше, чем у Алины, если такое вообще возможно.
Но при всем при этом Арлекин учился у одного из лучших отставных оперативников в империи. Михаила Сергеевича я знал с самого детства, и видел с какой радостью он уходил на пенсию. Этот человек был профессионалом своего дела и всегда всей душой болел за империю. Ему было больно видеть, что с ней сейчас происходит.
Мне
