Сеанс в Преисподней - Глеб Лютаев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Может, стоит попробовать альтернативные методы?
– Например?
– Не знаю. Мы с ней и в церковь ходили, и квартиру освятили. К психологу тоже её водила. Как думаете, могло это помочь? Или не знаю, к каким-нибудь женщинам отвести, ну знаете, которые там порчу снимают и тому подобное?
Рома усмехнулся.
– Церковь и психологи, может, иногда и помогают. Но боюсь, здесь не тот случай.
Женщина хотела что-то добавить, но Рома не позволил:
– Вера, Алисе нужно отдохнуть, сейчас ей необходима ваша поддержка. Я позвоню. Постараюсь разузнать, не было ли подобных случаев ещё с кем-то.
Вера понимающе кивнула, Рома ушёл домой.
Над городом нависла тёмная крымская ночь.
7
Утром, лёжа в кровати, Рома набрал Артуру.
– Да? – послышался бодрый голос в трубке.
– Артур, надо набухаться.
Секундная заминка.
– Прям набухаться?
– Ага.
– Когда?
– Сегодня.
– «Кочерга»?
– «Кочерга».
Вторая заминка.
– С женой можно?
Теперь заминка у Ромы.
– Ну ты же всё равно ей потом расскажешь?
– Брат, у меня нет выбора.
– Каблук.
– Не без этого.
– Ну давай. Мне, кроме вас двоих, поделиться больше не с кем. Таня тоже может чего полезного посоветовать.
– Ага. Может. Например, вовремя остановиться бухать, – в трубке раздался смех Артура.
– По трезвому ты не поймёшь. А я не смогу выговориться. Во сколько тебе удобно?
– Ну… сейчас. Тань! – послышался крик в динамике. Артур обратился к жене. – Ты сегодня долго? – Таня что-то ответила, но Рома не расслышал. – Давай в восемь в «Кочерге». Алкашку возьмёшь?
– Естественно. Я угощаю.
– Ну тогда точно придём, – Артур выдал короткий смешок.
– До вечера.
8
Когда Рома ехал в их с Артуром любимое заведение, ему позвонила дочь.
– Привет, пап, – послышался весёлый голос в трубке. – Как дела?
«Как в жопе, ни хрена хорошего».
– Нормально. А у тебя?
– Тоже. Гуляем с девочками в центре.
– Давненько я там не был.
– А ты чем занят?
«Хочу напиться и поныть в плечо лучшему другу о своей беспомощности в деле, в котором считал себя единственным и лучшим экспертом».
– Еду на встречу с твоим крёстным.
– О, передавай привет. Мне недавно доставили подарок от него. Как-нибудь хочу навестить.
– Передам. Обязательно навести.
– Я это, пап, чего звоню-то… – она чуть понизала голос. – Я сегодня снова ночую у Алёны и хочу опять попробовать… ну это. Может, получится к ней в сон попасть снова.
Рома так и не определился, хорошо или плохо то, что дочь унаследовала от него способность проникать в чужие сны. Но, вспоминая себя, понимал её азарт. Тем более Ника узнала об этой способности в подростковом возрасте, что в разы увеличивает её интерес к своему открытию.
– Па-а-ап… Ты чего замолчал?
Рома огляделся по сторонам. До нужной ему остановки оставалось минут пять езды, а троллейбус полон людей. Понизив голос, Рома сказал:
– Да вот думаю, стоит ли тебе этим заниматься. Может, ну её, эту ерунду?
Ника вздохнула.
– Вот, блин, так и знала, что ты это скажешь. Пап, разве тебе не интересно? Это ведь пипец какое открытие.
«Да уж, пипец».
– Ладно, дочь, попробуй. Но только никому не рассказывай об этом. Пусть пока это будет нашим секретом.
Неожиданно Роме в голову пришла идея.
– Слушай, Ника, – он ещё больше понизил голос. – В общем, попробуй, если ты всё-таки попадёшь в сон Алёны и поймёшь, что ты во сне… попробуй что-нибудь в нём поменять.
Девочка, похоже, замешкалась, потому что на некоторое время затихла. Затем, словно до неё окончательно дошёл смысл слов отца, спросила:
– Как изменить? – голос звучал удивлённо.
Рома постарался лаконично пояснить:
– В общем, когда окажешься у неё во сне, попробуй изменить какую-нибудь деталь окружающего пространства. Неважно. Представь стул посреди леса или поменяй одежду на себе. Просто представь их, как будто они там должны появиться типа по мановению волшебной палочки.
– Зачем?
– Ну, просто, Ника. Попробуй и всё. Хочу кое-что проверить.
– Что проверить, пап?
– Неважно. В фильме видел. Потом объясню. Я сейчас в троллейбусе еду и не могу тебе это разжёвывать. Просто запомни: стул посреди леса, телевизор, плавающий по воде, воздушный шарик представь и посмотри, появится или нет.
Ника ответила с задержкой:
– Ну ладно. Потом расскажешь подробно.
– Замётано, дочь. А ты мне – про сон Алёны.
Рома сбросил звонок и посмотрел в окно. Его остановка – следующая.
9
– Ро-ом…
– А-а?
– Ну такого же не может быть.
– Не может.
– А как тогда?
– Я без понятия.
В набитой людьми «Кочерге» громко играла музыка. За деревянными столами сидели преимущественно мужские компании. Возле окна в красных, как у стриптизёрши, туфлях устроила фотоссесию пьяная девушка, очень откровенно задирающая и без того короткую юбку. Рядом с ней, держа в руках меню, стоял взволнованный официант, пытаясь что-то пояснить про правила поведения в заведении.
Друзья были уже достаточно пьяны и теперь то и дело возвращались к разговору о предыдущем сеансе. Пока ожидали заказ, накатили по несколько рюмок водки, запивая соком. Атмосфера, царящая в «Кочерге», способствовала беседам об ужасных лунных снах, монстре и несчастной девочке, неспособной противостоять злу.
Таня, жена Артура, была за рулём, поэтому единственная из них троих, кто трезво оценивал ситуацию и контролировал дозу выпитого.
К тому времени, как принесли стейки, салаты и другую закуску, Артур и Таня уже были в курсе произошедшего, и Рома с другом горячо обсуждали сеанс, пытаясь найти нестыковки в рассказанной истории.
– И ты считаешь, что он тебя увидел? – в очередной раз спросил Артур.
– Нет, не считаю. Я знаю, что он меня увидел. Я почувствовал на себе его взгляд, Артур. Как ты не понимаешь?
– Ну, может, он посмотрел в твою сторону по другим причинам?
Рому начал бесить скептицизм друга, который знал его как свои пять пальцев.
– Понимаешь, он не просто посмотрел на меня. Он в точности повторил те мои действия руками, что увидел. Повторяю: он видел. Впервые, за всю мою практику другой участник сна обнаружил меня. Ты же знаешь, все эти боты меня никогда не видят – только те, кому снится сон. Люди. И всё!
– Я тебе верю, Ром, но это очень странно, если такого раньше не было, – вмешалась в разговор Таня. Всё это время она внимательно слушала препирания и споры мужчин.
– Тань, – ответил Рома, глядя в ярко подведённые глаза, – да я и не отрицаю. В этом-то всё и дело, что странно. Но ещё более странно, что то, что я корректирую во сне, каким-то образом снова меняется. То есть меняю
