Мир над пропастью - Олег Рой

— Как ты можешь предавать маму и жениться на этой швабре? — возмутился сын.

Отец вспылил:

— Да кто ты таков, чтобы учить меня? Ты никто, пустое место, ты ничего собой не представляешь!

Эти слова запали мальчику в душу. С тех пор вся его жизнь была посвящена самоутверждению и доказательству того, как много он собой представляет.

Так случилось, что об этой истории Альбина узнала почти сразу. На работе праздновали Первое мая, и она, естественно, оказалась за столом рядом со своим подопечным. Юноша быстро захмелел и принялся рассказывать благодарной слушательнице свою историю.

— Вот окончу институт и ни за какие коврижки в этом доме не останусь! Выучусь, буду получать много, очень много бабок, сниму обалденную хату, приду и швырну ему в лицо деньги, которые он тратил на мою еду и одежду. Он все время упрекал меня тем, что я сижу на его шее. Я раньше, не поверишь, круглым троечником был, — он как-то очень легко и быстро перешел с ней на «ты». — А как полаялись, стал целыми днями над учебниками сидеть, чтобы в крутой вуз поступить! И поступил! И сюда на практику попал! И окончу, вот увидишь, с красным дипломом!

— Да-да, конечно, — поддакивала Альбина, провожая взглядом каждую следующую рюмку.

Ее опасения были не напрасны. Парень действительно перебрал, и Альбина — девочка из приличной семьи — растерялась. Что было делать? Не отправлять же его к отцу и мачехе в таком состоянии? Он и до дома-то может не доехать… Не дай бог, заберут в милицию, в вытрезвитель, сообщат в институт и — о ужас! — сюда, в организацию, где он проходит практику. И тогда попадет ей, Альбине, как куратору. За то, что недоглядела.

Последняя мысль была особенно страшна. И старший экономист Волохова, поддерживая под руку нетрезвого практиканта, поймала такси и попросила водителя отвезти их обоих к ней домой.

Бабушки к тому времени уже не было на свете, родители отбыли на все праздники, аж до одиннадцатого числа, на дачу под Апрелевкой. Альбина и Максим были одни в огромной профессорской квартире. Она постелила ему на диване в гостиной. Утром сварила кофе, приготовила завтрак, принесла таблетку от головной боли и даже выгладила свежее банное полотенце, чтобы он мог принять душ. Впервые в жизни она заботилась о ком-то, и это доставляло ей огромное удовольствие.

Он вышел из душа, такой юный, румяный, распаренный, в махровом купальном халате. Она, спешившая на кухню, чтобы посмотреть, не остыли ли тосты к завтраку, столкнулась с ним в коридоре.

— Мне так стыдно, — сказал он. А потом добавил: — Спасибо тебе.

И вдруг слегка обнял ее и уткнулся лицом в ее плечо. Его влажные волосы, обычно довольно светлые, сейчас были темными после купания.

И случилось то, что и должно было случиться в подобной ситуации между юношей и довольно молодой, но уже уставшей дожидаться свою любовь женщиной.

Она была абсолютно несведуща в любовных делах и, когда он в какой-то момент спросил: «Можно?», даже не поняла, что он имеет в виду. Конечно, можно! Что бы ни имелось в виду. Наконец-то и в ней увидели женщину, наконец-то и с ней кто-то нежен, наконец-то она желанна, почти любима!

— Я что же, у тебя первый? — удивленно спросил он, когда все закончилось.

Она серьезно посмотрела ему в глаза и ответила:

— Ты у меня единственный.

На работе они успешно скрывали свои отношения. Выходили порознь и ехали в одну сторону разными маршрутами: она — на метро, он — на двух автобусах с пересадкой. Альбина была счастлива. Впервые в жизни.

Очень скоро она поняла, что ждет ребенка. Узнав эту сногсшибательную новость, Макс ненадолго задумался и проговорил: «Ну что же делать? Давай жениться, что ли…» В ближайшие выходные он выбрал (с ее помощью) букет роз для мамы и отправился к родителям Альбины делать предложение.

Возможно, имей Альбина хоть малейшее представление о психологии, она бы не задавалась вопросом, почему такой юный и замечательный во всех отношениях Макс взял себе в спутницы жизни не сверстницу-студентку, а ее. Даму, так сказать, в пограничном для замужества возрасте.

Выросший без матери, он так сильно стремился восполнить этот пробел, что молодые девушки не особо его привлекали. С Альбиной все было по-другому. Она была такая правильная, уравновешенная, заботливая и много знающая. С ней было хорошо и спокойно. Большая часть их общения складывалась из разговоров. Говорил он, а она слушала и понимала. Это было гораздо легче, чем говорить самой. В общем, это были милые и уютные отношения, устраивающие обоих.

К огромному удивлению Альбины, новоиспеченный супруг пожелал взять ее фамилию. Из его сбивчивых объяснений выходило, что Максим Владимирович Волохов звучит куда более красиво и внушительно, чем Максим Владимирович Штанько. Но молодая жена догадывалась, что это очередная месть отцу.

Альбине казалось, что семья их будет вполне гармоничной, без африканских страстей, но и без скандалов. Первые месяцы так и было. Максим был внимательным и предупредительным. Невозможно было представить, чтобы он повысил на нее голос или сказал что-нибудь неприятное. Он был безукоризненно вежлив с тещей и тестем, без напоминания помогал жене по дому, через день приносил цветы и вообще всячески ее баловал. Короче говоря, был образцовым мужем. Родители Альбины, с которыми они вместе поселились в профессорской квартире, не могли на них нарадоваться. Максим сдержал свое слово. Он действительно окончил институт с красным дипломом и распределился на работу не куда-нибудь, а в Министерство транспорта СССР.

Потом родилась дочка. Многочисленная родня Альбины в один голос твердила, что девочку надо назвать Анной, в честь прабабушки, жены того самого профессора. И хотя молодой маме это имя не нравилось, она не нашла в себе мужества протестовать. Тем более что скоро нашелся выход из положения. Гуляя с коляской, она начала перечитывать классику и обнаружила, что героиню Тургенева Асю на самом деле звали Анной. Так у малышки появилось новое имя. Альбине казалось, впереди будет бесконечное, долгожданное счастье. Но произошло то, чего она меньше всего ожидала. Когда малышке было несколько месяцев, она поняла — мужу дочка безразлична. Сначала она была так измотана и так занята, что не заметила этого. Ну не хочет он брать ее на руки — не страшно, может, просто боится. Никогда не смотрит на спящий сопящий комочек — так это, наверное, только она такая чувствительная дура, которая готова часами торчать у колыбельки. Не покупает ей игрушки — просто он не знает, что купить. Но вскоре обманывать себя стало бесполезно, тем более что сам Максим свое безразличие не особо маскировал. — Ну что ты от меня хочешь, — с раздражением отвечал он на упреки жены, — я же содержу вас. Не пью, не гуляю. Хватит того, что ты на ней зациклена. Весь дом из-за этого побоку. И муж в том числе.

Альбину все это возмущало, она страшно расстраивалась и вечером, укладывая девочку спать, еще дольше сидела у ее кроватки, чувствуя, что не хочет возвращаться в спальню к мужу. Она ощущала себя так, словно он предал их, оставшись по другую сторону невидимой стены. А стена отчуждения действительно росла с каждым днем. К тому же ее мать, видя проблемы молодой семьи, вместо того чтобы помочь обоим, принялась вмешиваться в их жизнь и этим постоянно подливала масла в огонь.

В голове Альбины был полный сумбур. Обида была перемешана с недоумением. Она искала решение своих проблем в книгах по психологии, которые к тому времени стали активно выпускать. Получалось, что Макс вроде и не виноват. Просто он, бедный, недополучил в детстве материнской любви и старается компенсировать эту нехватку сейчас. И ему невольно приходится конкурировать с малышкой. Чудно, конечно, но Альбине этого не понять. У нее, слава богу, были и мама, и папа. И есть. И любят они ее, пожалуй, даже сильнее, чем ей хотелось бы.

Она стала испытывать к мужу жалость и нежность. В конце концов, он не виноват, что ему не хватает любви! У него никого нет, кроме них с дочкой, просто ему надо помочь. Подарить внимание, приласкать.

Но было уже поздно.

Началась перестройка, и Макс одним из первых понял, куда дует ветер. Он организовал собственный бизнес, благо позволяли министерские связи. В начале девяностых нищая и голодная страна активно начала торговать со всеми странами мира, и транспортные услуги по международным перевозкам стали актуальны как никогда.

Макс теперь целыми днями пропадал на работе. Уходил, когда Альбина с Аськой еще спали, и приходить старался как можно позже. Отсидев положенные три года с ребенком, Альбина тоже вышла на работу. Муж так быстро шел в гору, что это было совершенно необязательно, но ей очень не хотелось превращаться в ограниченную домохозяйку. Вскоре один из бывших сослуживцев предложил ей хорошо оплачиваемую должность в своей недавно основанной фирме, и она с удовольствием туда перешла. Тогда она наивно считала, что работа в сфере бизнеса, пусть даже в разных компаниях, как-то вновь сблизит ее с мужем. Но ожидания, разумеется, не оправдались.