Хэдхантер. Книга 2. Собиратели голов - Руслан Мельников

Все, в общем-то, сводилось к одному: нужно сваливать! И поскорее. И подальше. Но разве Корень позволит раньше времени отступить группе прикрытия?

— Собрать трофеи! Отходим парами! — продолжал сыпать приказами старшой, — Гарик, возьми кого-нибудь! Почистите тут!..

Народ засуетился. Однако сразу отступать егеря не стали. Старшой приказал взять трофеи. Брали…

Через взломанный люк и панорамные перископы видно было, как дикие, словно обезумев, метались от одного тела в хэдхантерском камуфляже к другому.

Кто-то собирал оружие. Кто-то тащил снарягу. Стволы, гранаты, патроны, бронежилеты, каски, противогазы — хватали все, что можно было унести с собой. Ну и конечно же, не забывали о самой ценной добыче.

Лежавшим повсюду хэдам судорожно срезали головы. Кому срезали, а кому срубали тесаками и саперными лопатками. Если рука набита, если есть сноровка в подобных делах, то так получалось быстрее. Хотя и не очень аккуратно. Но кому сейчас до аккуратности? Пара-тройка ударов, заключительный «чик» — и голова, помеченная хэдовскими крестами, — твоя.

Раненых хэдов добивали. Так было проще, так меньше возни с трепыхающейся жертвой. И уже потом обезглавливали. Парализованных обезглавливали сразу. Как мертвых. А какая разница? И те и другие лежат неподвижно, не дергаются. Только разве что у мертвецов кровь сочится едва-едва, а у парализованных, но еще живых хэдов хлещет фонтаном.

Это было какое-то всеобщее помешательство. Сейчас, когда по-хорошему следовало бы брать ноги в руки, шла основная дележка добычи. Шло судорожное состязание в мародерстве. Да, в идеале, по правилам диких, «ушастая валюта» принадлежала тому, кто ее добыл. Но это в идеале. Когда каждому понятно, где чья добыча. А вот когда иначе… Как сейчас. Когда «валюты» вокруг — завались, а времени — в обрез.

Теперь все было не так, как во время охоты на патруль. Было по-другому. В суматохе настоящего боя ведь не уследишь, кто кого подстрелил. Да и после спорить и выяснять это нет ни времени, ни возможности. Дикие охотники — не хэды. У егерей нет помеченных личными инициалами шприцов. Они громили хэдхантерский караван вместе, но трофеи набирает каждый сам для себя. И тут уж ничего не поделаешь и ничего не докажешь. Иметь значение будет только срезанная голова хэда. Кто ее срезал, тот и застолбил за собой. Тот и вправе сказать: я убил, я добыл. Так что…

Дикие совали татуированные окровавленные головы в вещмешки и рюкзаки. Вкладывали в приготовленные заранее сетчатые авоськи и цепляли к поясам. Нанизывали, как огромные бусины, на ремни и шнуры и вешали на шеи. Просто несли в руках. На свежевание времени не тратили. Кожу с черепов снять можно будет позже. А сейчас главное было набрать побольше «ушастой валюты» и убраться с добычей. Некоторые головы хватали, даже не потрудившись снять с них противогазные маски, слить кровь и вложить в целлофановый кулек.

Торопились. Очень…

Борис тихонько выматерился. Такова она, жадность человеческая! Вот-вот подойдет вражеская бронетехника, а егеря без трофейных голов отступать не желают. И прикрывай их тут!

Впрочем, не только сбор трофеев задерживал сейчас диких. Борис обратил внимание, как двое егерей не только режут головы хэдам, но и между делом добивают раненых и парализованных бойцов Корня. Ну да, чтобы те не попали в тресы.

Одного из палачей Борис узнал по рыжей шевелюре и красной майке, выбившейся из-под камуфлированной куртки. Гарик! Точно! Ему старшой велел «почистить». Вот и чистит, гад. Гарику помогал еще какой-то рослый парень. Не столь расторопный, правда, но старательный.

Но кажется, охотничье безумие подходит к концу. Борис заметил, как первые двойки егерей, нагрузившись трофеями, исчезали в прибрежных камышах.

Однако и хэдхантерская колонна уже разворачивалась в боевую цепь и выдвигалась на огневые позиции. На последние приготовления к атаке уйдет какое-то время. Он и Наташка вполне успели бы сдернуть из БТР. Но придется ждать: отступила еще не вся группа Корня. Еще не все трофеи собраны, не все хэдхантерские головы срезаны. И Гарик со своим подручным не доделал еще свою грязную работенку.

Только одно обстоятельство грело душу. БТР, в котором они укрылись, стоит возле тресовозки. Обе машины находятся сейчас практически на одной линии огня. А станут ли хэды расстреливать противника, рискуя уничтожить при этом свой драгоценный груз? Вряд ли. Но вот если они зайдут во фланги, то вполне могут сосредоточить огонь на БТР, не опасаясь задеть трес-транспорг.

Судя по всему, этой тактики и намеревались придерживаться пятнистые.

Глава 26

Борис оглянулся и бросил быстрый взгляд через сорванный люк. Уже в который раз он туда смотрит?! Наверное, нервное…

Через люк хорошо видна была тресовозка с кабиной, изрешеченной пулями крупного калибра. К транспорту как раз подбегал Гарик со своим помощничком. У обоих за плечами — набитые рюкзаки. Хэдовскими головами набитые. В поясных авоськах егерей тоже болталась свежесрезанная «ушастая валюта». Эта парочка своего не упустила. Хорошенько так нагрузились.

Но что они собираются делать сейчас?

Из зарешеченного окошка в дверце тресовозки, расположенной сразу за кабиной, вдруг ударил автомат. Очередь боевыми срезала парня, бежавшего вместе с Гариком. Из гранатной сумки убитого егеря выпала бутылка с зажигательной смесью. Гарик в последний момент успел нырнуть в сторону и откатился из сектора огня.

Похоже, в трес-транспорте прятался еще один хэд-хангер. Ну разумеется! Борис знал правила перевозки тресов. Во время транспортировки живого товара из небольшого тамбурчика возле кабины за узниками должен наблюдать охранник. Как-то о нем все забыли. Да и хэд этот себя до сих пор никак не обнаруживал. Видимо, надеялся отсидеться.

Пока тресовозкой не заинтересовались два егеря.

И теперь пятнистому терять было нечего. Кроме своей татуированной головы.

Гарик то ли от неожиданности, то ли от испуга саданул по двери короткой очередью из трофейного автомата. Пули отскочили, как горох. Ну да, бронированная же… И наверняка заперта изнутри на кодовый замок.

Охранник, не видя противника, наудачу бросил, нет скорее выпихнул из узкого окошка «орешек». Граната упала рядом с машиной. Прогремел взрыв. Осколки забарабанили по трес-транспорту и едва не задели Гарика.

Тот обполз тресовозку со стороны кабины. В руках Гарика теперь тоже была граната, только другая. Цилиндр с небольшими тупыми шипами. Фугаска-липучка. Гарик, видимо, успел хорошо пошариться по гранатным сумкам убитых хэдов.

Не имея большого опыта обращения с фугаской, Гарик действовал очень аккуратно. Что ж, теперь он мог себе это позволить. Находясь за кабиной, Гарик уже не опасался автоматчика, запертого в тесном тамбуре.

Гарик выдернул чеку и, как только из шипов пенопровода повалила липкая масса, с маху прилепил гранату над колесами. Сам ящерицей юркнул за обочину.

Да что же он творит-то! Борис стиснул зубы. В транспорте ведь находится не только хэд-охранник. Там Полно и тех, кого он охраняет. Несчастных, ни в чем не повинных людей, захваченных в трес-рабство. А что делает фугаска в закрытом пространстве, Борис уже видел.

Взрыв вмял металл внутрь, едва не отделив кабину тресовозки от короба фуры. В искореженных стальных листах задымилась широкая пробоина. По бронетранспортеру, в котором сидели Борис и Наташка, забарабанили осколки. Два или три через открытый люк залетели внутрь. Никого не задели лишь по чистой случайности. Если бы это оказались осколки от «орешка», было бы гораздо хуже.

Хэда-охранника, должно быть, попросту размазало по тамбуру. Досталось и пленникам. Сквозь неумолкающий надсадный кашель послышались крики и стоны. Борис различил плач ребенка. Но если кто-то кричит, значит, кто-то уцелел!

В зарешеченном вентиляционном окошке показались чьи-то руки. Кто-то призывно махал, умоляя о спасении. Однако надышавшиеся слезоточкой люди сами уже не в состоянии были выбраться наружу. Борис представил, что творится внутри. Дым, гарь, слезоточивый газ, смятый металл, изуродованные трупы, истекающие кровью раненые. И паника. И загибающиеся в кашле, ослепшие, почти уже ничего не соображающие живые люди. Пока еще живые.

Вот если бы им помочь. Если бы вывести.

Если бы…

Гарик помогать никому не собирался. В руках у него Борис разглядел еще одну гранату с красной меткой. Тоже леталка. Осколочная. Железный «орех». Отдаленно похожий на грецкий.

Гарик подбежал к вентиляционному окошку в борту тресовозки, выдернул чеку… Сволочь!

Борису вдруг нестерпимо захотелось развернуть пулеметную башню и разорвать ублюдка очередью крупного калибра.

Гарик сунул «орешек» между стальными прутьями. И — между рук узников. Протиснул сквозь растопыренные пальцы. Разжал кулак.