Лиха беда начало - Анна Михалева

Под конец его подробнейшего рассказа Алене уже хотелось расцеловать этого странного бугая. Что с того, что он слишком велеречив, главное, что теперь доказательства махинаций фирмы «Дом», а главное, телефоны ее обманутых клиентов почти у нее в кармане!

* * *

Ее план был прост, как все гениальное. С помощью номинанта на премию «Серебряное перо Казахстана», временно исполняющего обязанности охранника в фирме «Дом», она проберется в офис и уже там сориентируется на месте: то ли договора с обманутыми клиентами найдет, а по ним узнает телефоны и адреса последних, то ли еще какие-нибудь нужные бумаги, словом, точно она еще не определилась в своих желаниях. Главное, что теперь можно без проблем пронинуть в офис и все там хорошенько посмотреть. Кузьмин-Зорин, конечно, поначалу испугался ее откровенного предложения о сотрудничестве, но потом взял себя в руки и согласился впустить ее в святая святых фирмы «Дом» буквально завтра же ночью. Договорились, что он отвлечет своего напарника, а Алена в это время проберется в офис.

— А у вас там тихо? — спросила она. — В смысле не вздумается напарнику пойти проверить охраняемую территорию?

— Да что он, идиот?! — праведно изумился Кузьмин-Зорин. — Он ночами ведет себя как нормальный человек — книжки читает.

— Небось ваши рассказы?

— Не-ет, — разочарованно протянул автор. — Все фантастику: Шекли там или Ханлайна, в общем, муру… Я один раз пробовал от скуки, дальше пятой страницы не осилил.

— Надо было предисловие-то пропустить, — неожиданно вмешался Бакунин, оторвавшись от своей статьи (видимо, глубоко оскорбленный столь наглым охаиванием любимых писателей). — А вообще, ребята, я тут вас краем уха слушал… вы оба свихнулись! Лезть в логово какой-то мафиозной группировки, которая ко всему прочему еще и под прикрытием государства, — это нужно так сойти с ума, что я даже степень этого сумасшествия описать не могу. Тоже мне, комиссары Катани нашлись! Ну, наша Алена еще ладно. — Он вяло махнул рукой в ее сторону и пристально посмотрел на зардевшегося Кузьмина. Потом вдруг хмыкнул что-то невразумительное, безнадежно махнул рукой и тихо добавил:

— Да что с вас взять, все равно не переубедишь, — с тем и отвернулся к монитору.

— Подслушивать нехорошо, — только и смогла ответить Алена.

— Ага, — кивнул Лешка, не прекращая набивать текст пальцами, — а лезть ночью в чужой офис — просто показатель воспитанности.

— Какой же ты зануда! — возмутилась Алена, взглядом ища поддержки у будущего соучастника, но тот лишь покраснел еще больше. — Какие вы все зануды!

— наконец заключила она.

— Ну да! — буркнул Бакунин. — Зато ты веселушка. Знаете, Семен, ведь все ее громкие расследования неизменно заканчивались приемным отделением больницы. Свяжетесь с ней, точно попадете туда же не позже следующего четверга.

— Ты просто завидуешь!

«Нашел время умничать!» — подумала Алена.

— Тут, разумеется, есть чему позавидовать, — нагло усмехнулся Лешка. — Насыщенная жизнь. Но… — Он искоса глянул на Кузьмина. — Если останетесь в живых, будет о чем написать. И главное, будет на все это время. Дикое количество свободного времени!

Ведь на больничной койке времени всегда предостаточно.

Автор рассказов заметно скис. Он уже не краснел, наоборот, этот верзила стал бледен как мел.

В общем, договориться о предстоящей операции, они, конечно, договорились, но писатель-охранник покидал редакцию в жалком виде. Когда Алена последний раз взглянула на его удаляющуюся спину, сердце ее сжалось: ей показалось, что тело несчастного сотрясает крупная, нервная дрожь.

«До чего же мужики хилые существа!» — подумала она в этот момент.

* * *

Дома она принялась усердно размышлять над деталями будущего посещения офиса компании «Дом». Но, несмотря на прилагаемые усилия, мысли ее все время сбивались совсем на другой аспект дела. Почему-то ей глубоко в душу запали слова паразита Бакунина о воспитанности. Нет, она не испытывала и капли вины за то, что собиралась вломиться в чужой офис. В конце концов, если ты ведешь дела по всем правилам, чего бояться постороннего глаза? Волновало ее совсем другое.

Ведь, по сути дела, она собиралась перешагнуть через главный принцип любого цивилизованного правосудия, а именно — презумпцию невиновности. Проще говоря, не пойман — не вор. Она не поймала, а обвинить вознамерилась. Конечно, вся эта компашка, обосновавшаяся под вывеской «Дом», — жулики. И Горин — тоже жулик, раз взялся им покровительствовать. (Не бесплатно же он это делает? Доходы компании в основном идут в его карман.). Но нечестный бизнес еще не является доказательством причастности к убийству. Да и вообще, до сих пор непонятно, убили Андрея Титова или его смерть результат несчастного случая.

«Нет! Это нужно хорошенько продумать! — решила Алена. — Так нельзя!»

Во-первых, обвинять Горина нужно не в убийстве, а в покровительстве нечестному бизнесу, и доказывать нужно именно это. Как это сделать? Ответ простой — телевидение. Если в эфире будет заявлено, что Горин покрывает фирму «Дом» (даже если сам Горин при этом начнет посыпать голову пеплом, утверждая обратное), то все равно 60 процентов зрителей поверят первому, а в остальных поселится подозрение, что Горин нечист на руку. Главное, завести разговор на эту тему. И если еще десяток человек из зала подтвердят, что адвокат Прохоров «советовал» не связываться с фирмой, упоминая именно Горина, то процент сомневающихся резко сократится. Налимов берет на себя (то есть на свою партию) выдвижение обвинений, значит, главная задача — уговорить обманутых бизнесменов выступить перед камерой. Хорошо бы еще договора притащить в студию, ну или хотя бы копии этих договоров. У многих клиентов они должны быть на руках. Ей предстоит уламывать каждого, начиная с Маринкиного мужа. И, судя по Павлу, который скорее руку себе даст отсечь, нежели публично признается, что его — владельца сети модных магазинов — обвели вокруг пальца, то задачу она себе выбрала прямо-таки непосильную. Во-вторых, имя Андрея Титова должно всплыть лишь в кульминации программы, то есть ближе к концу, когда страсти накалятся. Тогда Горину придется оправдываться во всем, в том числе и в непричастности к аварии. Но кем же должно быть произнесено имя Андрея как первого, кто отважился вступить в борьбу с компанией «Дом»? Если об этом заикнется кто-нибудь из партии «Дем. свобода» — это будет перебор (с точки зрения драматургии программы), да и все предыдущие обвинения предстанут в глазах зрителя в невыгодном свете (мол, наговаривают по случаю политической борьбы, никаких границ не знают), если об этом «проговорится» кто-то из зала — прозвучит не слишком-то убедительно.

Нужно, чтобы рассказал кто-то авторитетный в этом деле.

Алена, конечно, тут же подумала о Терещенко. Но это даже в мыслях выглядело абсурдом. Кто же тогда? Она сама? А чем ее персона авторитетнее любой другой в студии? И тут на нее снизошло озарение. В Москве есть только один человек, в чьих устах рассказ о борьбе Титова с фирмой «Дом» будет звучать страшной истиной…

Глава 16

«Пусть идея сумасбродная и в некотором роде даже идиотская. Вполне возможно, что она совершенно невыполнима на практике, но именно так и никак иначе планируются все творческие акты. Тут идеализм побеждает материализм всегда. Мысль всегда впереди ее воплощения, и зачастую эта мысль кажется абсолютно нереальной. Потом уже бурные фантазии авторов урезают до бюджетов, сроков и технических возможностей, а почитать любую заявку на телепередачу или любой киносценарий — так просто за голову , хватаешься, до чего все сказочно», — Алена тупо смотрела в проносящуюся за окном подземную темноту.

Она почти не спала, придумывая, с какими словами появится в доме Валентины Титовой. Как она вообще отважится предложить ей участие в телевизионной передаче после того, что пришлось пережить этой женщине. Захочет ли Валентина вспоминать именно этот эпизод из жизни Андрея, тем более что сейчас, по последним сплетням, она стоит на пороге новой жизни с неким адвокатом Ромовым и поэтому вряд ли пожелает лишний раз склонять имя покойного мужа в эфире.

И все-таки именно ее рассказ о борьбе Титова с Гориным будет самым убедительным для зрителей программы «Политический ринг». Если она согласится..

Только бы она согласилась!

К тому моменту, когда Алена подошла к дверям квартиры Титовых, состояние ее совершенно не располагало к общению. Очень хотелось плюнуть на все и убежать. Последние шаги по площадке дались ей особенно тяжело — ноги просто отказывались слушаться, пальцы тряслись так, что кисти рук ломило, и если она сжимала кулаки, то тряслись и кулаки. Язык налился свинцовой тяжестью и прилип к нижним зубам.

Алена долго собиралась с силами, наконец подняла руку и нажала на кнопку дверного звонка. В глубине квартиры долго никто не шевелился, потом, когда она уже облегченно вздохнула и засобиралась ринуться вниз по лестнице, послышались шаги. Дверь открыла сама хозяйка. Выглядела она точно так же, как в первую их встречу, только, пожалуй, еще более изможденной. Казалось, что свалившееся на эту женщину несчастье потихоньку вытягивает из нее жизненные силы. Ее глаза впали, скулы обозначились резкими линиями, губы приняли какой-то синюшный оттенок. Она походила на кого угодно, но только не на счастливую невесту, готовящуюся к предстоящему замужеству.