Трубачи. Повесть о воинах 276-й трубопроводной бригады - Геннадий Ильич Кулаков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Афганцы – бедный народ, главный предмет их питания – хлеб (додый, что означает также и «еда», и «обед»). Обычный завтрак, обед или ужин – лепешки со свежими или вареными овощами и фруктами, нередко заменяющими бедноте сахар. Большое место в ежедневном рационе населения занимают молоко и молочные продукты: пахтанье, сыр – курут, топленое масло. Только состоятельным слоям населения доступно мясо (в Афганистане это почти исключительно баранина), равно как и высшие сорта риса для приготовления плова. Мясная похлебка, шашлык, различные мясные блюда с овощами, а также разнообразные мучные и рисовые сладкие блюда – еда богачей; прочее население ест их лишь по праздникам. В пищу кладут много перца и пряностей. Главный напиток – чай.
Покидая брошенный афганцами дом, мы начали задумываться, что здесь непрошенные гости и приносим этому народу только горе. Сложившийся веками быт нельзя в одночасье изменить, навязать свои правила, условия, идеи под предлогом светлого будущего.
Бродить дальше по оставленному жителями кишлаку, по всей видимости, не по своей воле, мне не хотелось. Мы с механиком-водителем сидели на броне, курили и ждали остальных. Минут через десять вернулся Игорь, чуть позже подошли бойцы, которые несли объемный груз. Как оказалось, это был свернутый палас красно-коричневого цвета. На мой вопрос, для чего вам это, один из бойцов улыбнулся: «Зачем добру пропадать, не мы, так другие заберут. Этого добра еще много осталось».
Пока бойцы заталкивали палас в тягач, Игорь предложил сходить и посмотреть откуда появилось это «добро». Идти было недолго, буквально через 30–40 метров появился очередной глиняный забор, входные двери были раскрыты, затем шли еще одни двери в просторное помещение, часть которого была застелена тем самым паласом, который только что принесли бойцы. Ощущение было, что попал в молебный дом: полы деревянные, к противоположной ко входу центральной стене шел небольшой приступок из трех ступенек и висели две картины: на одной было изображение дерева с ветками и цветами, на другой было что-то написано вязью на арабском языке. Я стоял и смотрел, взять их в руки не решился, ведь не мной вешалось, для афганцев это были какие-то реликвии, да и что с ними делать? Пока я размышлял и разглядывал картины, Игорь уже сворачивал рулон паласа. «Гена, давай помогай, мне одному не донести. Обобью столовую, чтобы было красиво на гарнизоне». Ну, что делать, надо другу помочь, ведь не донесет. Пришлось тащить палас к тягачу. Картины решили не трогать. Обратный путь на гарнизон прошел без приключений.
Свое слово Игорь сдержал, место для приема пищи преобразилось. Вместо плохо оштукатуренных стен теперь красовался палас красно-коричневого цвета, столовая стала напоминать чайхану. Как выяснилось в последствии, ненадолго.
Глава 9. На дворе февраль холодный,
в отпуск едет только взводный
Наступление февраля для второй эксплуатационной роты 3-го отпб было позитивным. Каким-то немыслимым образом к нам поступило мясо – баранина. Хоть оно и было заморожено, но мясо на паек мы не получали еще ни разу. Февраль считается одним из холодных месяцев года, возможно и помог зимний период, или как-то легли карты, но факт остается фактом. Не успели мы порадоваться хорошему пайку, как к нам в роту приехал помощник начальника финансовой службы бригады – прапорщик и привез зарплату на весь личный состав за 5 месяцев. Вот и до нас очередь дошла. Прапорщик рассказывал нам свои истории, как он три раза пытался пересечь перевал Саланг, как он замерзал в БРДМ и какой он в общем герой, преодолев все трудности привез нам деньги. Прапорщику налили местной водки – шароп, поблагодарили за службу и после второго стакана отправили спать. У каждого своя работа, финансисты тоже люди и тоже рискуют.
Получив невиданные раньше деньги – чеки Внешпосылторга, я решил, что нужно начинать их тратить. Хотелось приобрести что-то нужное, то, чего нет в Союзе. Прежде всего, джинсы – дефицит, который на Родине стоил дорого. В Афганистане цены были гуманнее. Дальше по значимости шел батник (сленг со времен Союза – мужские/женские рубашки модного приталенного силуэта, ярких расцветок, с воротниками, имеющими острые удлиненные концы), желательно синего цвета, куртка или плащ, магнитофон и, конечно, кассеты – все, что было модно и чего не хватало.
Покупки начал с чемодана – сумки-дипломата очень популярного в то время, сделанного из пластика, с кодовым замком. Надо отдать должное местным торговцам, он был хоть и объемным, но сделанным их картона, обтянутого кожзаменителем и тканью внутри. Когда будет отпуск и будет ли он вообще, ведь нас молодых лейтенантов обещали заменить через год службы, мне не было известно, заменят ли вообще, но чемодан джинсы и батник были приобретены на второй день после получки.
Перекачка топлива по трубопроводу велась нерегулярно, два дня работали – три дня перерыв. Продолжалась работа по доставке мешков с местным грунтом на КАМАЗе для обкладки трубопровода в туннеле перевала Саланг. Если в январе этим занимались от случая к случаю, то в феврале было принято решение завершить как можно скорее. С чем это было связано до нас не довели, получен приказ – выполняйте. Вот в перерывах между перекачками и была организована доставка грунта в туннель перевала Саланг. Мешки укладывали в кузов автомобиля в два ряда, водитель и старший машины, офицер или прапорщик по очереди везли груз в туннель. Из взводных чаще всех привлекался Сергей Петрук, реже меня или техника роты прапорщика Сашу Гладких. С КН роты по радио сообщали на КП батальона, что автомобиль выехал. Если дорога позволяла, то через
3–4 часа движения автомобиль прибывал в туннель, и прибывшие к этому времени бойцы из батальона разгружали и укладывали мешки с грунтом на трубопровод Ду-200, проложенный нами в предновогоднюю ночь. Обратная дорога занимала времени в два раза меньше, мы старались обернуться в светлое время суток.
Очередная перекачка началась в феврале недалеко от места дислокации саперного полка примерно в
