Крест и крыло - Галина Дмитриевна Гончарова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Юля, а почему бы вам правда не обвенчаться? – мягко спросила мама.
Я хлопнула ресницами.
– Мам, а на фига козе баян?
Умнее как-то в голову ничего не пришло. А правда – зачем мне венчаться? Тем более с Шарлем? С Мечиславом я и так связана прочнее, чем стальными канатами. Да и с Шарлем тоже. Он мой брат. По крови, по смерти, мы друг друга из такого кошмара вытаскивали… А это прочнее любых печатей. Хоть ты на лбу их проставь. Но маме об этом не расскажешь.
– Чтобы все было как надо! – возмутилась теть Тома. – Вот мы с Васечкой…
– Вот если Алекс начнет водку жрать, как ваш Васисуалий, я его тоже в церковь поволоку, – рявкнула я. – Бесов изгонять! А пока пусть живет, как нормальный человек.
– Юля! – возмутилась мама.
И тут вылез Леонид.
– Уважаемые Константин Савельевич, Алина Михайловна, не ругайтесь на своих детей. Они хорошие. Белые. Местами пушистые и даже где-то лохматые. И вообще – повинную голову меч не сечет. Они же хорошее дело сделали!
И состроил, подлец, такую гримаску, что мама невольно фыркнула.
Дед рассмеялся и хлопнул Леньку по плечу.
– За это надо выпить!
– За рулем, – признался оборотень.
Дед посмотрел с уважением. Он вообще считал, что, если хоть пять граммов пива сожрал – все, за руль нельзя. У нас на дорогах и так избыток дураков. Нерассасывающийся. Хотя как раз оборотень и мог слопать литр водки без всякого напряжения. С его бешеным метаболизмом все переварилось бы где-то за полчаса.
– А если по стакану сока? Яблочный. Аля сама делала…
Оборотень расцвел в улыбке.
– С удовольствием.
Дед хлопнул оборотня по плечу еще раз – и утащил на кухню. Мама пожала плечами и опустилась обратно в кресло. Не хотела успокаиваться только теть Тома, но тут вмешался Шарль. Он ловко подхватил тетку под локоток, впился пальцами в нервный узел и тихо что-то прошипел ей на ухо. Этого оказалось достаточно, чтобы тетка замолчала и сделала вид, что она тут вообще мимо проходила. И опять принялась за маму.
– Аля, плохо, что у тебя нет святой покровительницы. Я думаю, что тебе надо креститься. А крестильное имя взять другое. Елена. Или Алевтина… Вот ты знаешь, что Тамара – это покровительница…
– Грузии, – ласково подсказал Шарль.
– Неправда! – возмутилась тетя. – Молитва перед иконой святой равноапостольной Тамары помогает освободиться от различных пороков, от уныния, закоренелых вредных привычек, когда не хватает своих сил изменить порочный образ жизни на добродетельный. Почитание этой иконы помогает в защите от обманных действий других людей, об исцелении от недугов – и душевных, и телесных…
– А в первую очередь она является покровительницей Грузии и всех грузин во всем мире, – фыркнул Шарль. – Не хотите в гости к Саакашвили?
Я хихикнула. Да уж! Туда тетку! Туда! В Грузию! Чтобы оттуда сбежали все грузины!
– Да, Аля. Нашла себе твоя дочь хамло трамвайное, – пригорюнилась теть Тома.
– Все лучше, чем алкоголика, – парировала я. Мама еще сдерживалась, но надолго ли ее хватит?
– И что ж вам так не везет-то в семейной жизни? Одна со стариком живет, да еще в грехе, вторая с хамом, да и ничуть не лучше…
Я вскочила с дивана.
– Возьми свои слова обратно, ты…
Я почти шипела. Ярость захлестнула меня, как горный ручей – неопытного пловца.
– Мама, мне плевать, что это – твоя сестра. Я с ней больше общаться не хочу. Не видеть, не слышать! Она перешла все границы. Своего алкаша пусть воспитывает! Алекс, пойдем.
Шарль тут же поднялся с кресла.
– Алина Михайловна, простите, но Юля права. Мы не откажем от дома вашим племянникам, но ваша сестра перешла всякие границы. Всего хорошего.
Мы удалились. Заглянули на кухню, попрощаться – и обнаружили, что двое мужчин увлеченно обсуждают что-то над листом бумаги.
– Юля? – повернул голову Леонид. – А мы тут заговорились о системе безопасности. Я кое-что рекомендовал твоему деду…
– Да. Лень, если мы сейчас съездим? Для тебя не поздно?
– Костя! Без вопросов.
Леонид подорвался из-за стола. Уже Костя? Я бросила на оборотня вопросительный взгляд. Хочешь стать другом дома?
И натолкнулась на спокойный и прямой взгляд оборотня.
Да. Если другого шанса у меня нет, то хотя бы так… хотя бы рядом, пожалуйста, не запрещай мне…
Я пожала плечами. Дорога открыта. И мне спокойнее за маму будет. Из нашей семьи она самая беззащитная.
Леонид улыбнулся мне.
Спасибо.
Дед, не заметивший наших переглядок, заглянул в комнату, сообщить маме, что уезжает и будет позднее. Мама вздохнула, но согласилась. И мы вчетвером покинули дом, оставив маму на растерзание ее родным. Вот уж действительно жуть! Вроде и сестры…
– На то пословица. В семье не без урода, – шепнул мне на ухо Шарль.
– Точно.
Я улыбнулась. Хорошо, что у меня есть такой брат. Может, в нашей семье и обойдется без уродов?
Уроды вернулись поздно. Я сквозь сон отметила, что Шарль встал и открыл двери. Но сама не вышла. Перебьются. Противно. И даже на часы не посмотрела. Спать. Спать – и еще раз спать. Завтра у меня будет тяжелый день.
* * *
Аля вздохнула.
Сейчас, сидя на кухне и глядя в окно, она ощущала себя удивительно старой. Словно тысяча лет прошла перед ней. И каждый год был отмечен чем-то тоскливым и печальным.
Сияла в небе полная луна – и хотелось от души завыть. Так, чтобы по всему городу отозвались собаки на ее тоску.
Но почему?!
Почему она так затосковала?!
Аля и сама не знала.
Может, виной всему был приезд сестры?
Аля вспомнила Томку, вспомнила ее молодой, совсем юной девушкой – и помотала головой.
Боги, как же бывает несправедлива жизнь!
Вроде и сестры. И в то же время… чужая, совсем чужая женщина. И то, что вечером они сидели рядом, а Тома рассказывала про своих детей – ничего не меняло.
Чужая. И ничего с этим не поделаешь…
Аля прикрыла глаза. Неправильно, нехорошо, ненормально…
Ее в Тамаре раздражало всё. Вообще ВСЁ. Слишком громкий голос, расплывшаяся фигура, неуместный апломб, постоянная привычка говорить так, словно раздает команды… даже ее ханжество – и то резало хуже ножа!!!
Аля раздражалась – и с трудом могла сдержать свое раздражение.
Действительно, права была дочка – не в свинарник приехали, вежливость быть должна! Хоть какая-то! И уж вовсе невместно гостю критиковать хозяев. И тем более постоянно нападать на Костю.
Аля чуть не зашипела.
Вот
