Натянутый лук - К. Паркер

Вместо этого Бардас обогнул угол и направился вниз к деревне. Там творилось черт-те что. Валялось несколько тел, но по большей части разрушения были обычные, того рода, какие бывают после наводнения или бури, то есть значительно меньшие, чем способны вызвать человеческие существа. Наверное — что вполне понятно, принимая во внимание недавно пережитое ими, — рейдеры выместили свою ярость главным образом на деревенских лодках, маленьких суденышках из ясеня, обтянутого кожей, способных противостоять самым яростным вспышкам раздражения, которые обрушивало на них море. К несчастью, большую их часть вытащили на деревенскую площадь, чтобы смазать кожу дурно пахнущим жиром, который народ Сконы изготавливал из свежеснятых овечьих шкур. Жир выдерживался все лето и сейчас был готов, так что запах сала и дубильной жидкости вился над островом, словно туча комаров. Теперь здесь не осталось ни одной целой лодки, и щепки рангоутов вперемешку с кусками кожи валялись повсюду, втоптанные в грязь, будто сухие листья.

С полдюжины рыбаков лежали среди разбитых лодок, повалившись в таких позах, какие не может принять ни один живой, и то тут, то там Лордан находил стрелы — кто-то вышел из себя, кинулся в дом, схватил свой лук и начал стрелять из окна. Вот лежит женщина средних лет с мешком муки в руках и стрелой в спине, а вот — старик с расколовшейся, как каштан, головой. Вот толстая молодая девушка со все еще торчащей из груди алебардой, а в нескольких футах от нее — человеческая рука, безжалостно отрубленная по локоть; для этого понадобилось два, а то и три удара, и Лордан ясно представил себе, как человек защищается от ударов расходуемой частью своего тела, покуда нападающий, наверно, не решает, что с него достаточно, и позволяет несчастному убежать. Вот валяется мертвая курица, почти разрубленная пополам, и собака с рассеченным животом, а вот козел с длинным порезом на боку от лопатки вдоль ребер до самой спины; когда Лордан подошел, козел поднял голову и продолжал жевать. Дальше лежал мертвый алебардщик — абсолютно мертвый, — который, судя по всему, попался в руки двум или трем фермерам с ножами и топорами; а тут упал навзничь в навозную жижу один из этих фермеров, зажав в руке маленький топор, с запекшимся красным пятном на груди рубахи.

Скорее похоже на драку, а не на бой, — с осуждением подумал Лордан; в том, что ситуация вышла из-под контроля, виноват офицер. — В свое время мы с такими вещами справлялись лучше; хотя равнинные жители, конечно, к рейдам были приучены и знали свое дело не хуже нас.

Тут солдаты пытались поджечь дом, судя по всему, несколько раз, и неудача не улучшила им настроение. Как и то, что один из их людей был застрелен, так как они чуть ли не полностью уничтожили дом, который не сумели спалить, а заодно и двух человек, находившихся в нем. Чуть дальше по улице Лордан наткнулся на живого, но едва-едва; по золотистой ленте вокруг шлема он узнал в нем сержанта, который отдавал команды на берегу. Сержант ухитрился опереться на стену дома и вытащить стрелу из груди, однако кто-то не поленился подойти к нему, чтобы перерезать горло, хотя сделал это плохо. Пока Лордан рассматривал его, сержант попытался что-то сказать. Лордан решил, что ничем помочь уже не сможет, покачал головой и двинулся дальше, как будто прошел мимо малоубедительного нищего на перекрестке. Тут он достиг конца главной улицы. Вокруг было очень тихо, если не считать шума дождя. Башмаки промокли насквозь, и Лордан с отвращением пошевелил пальцами ног. Сейчас бы пойти домой и переодеться в сухое, пока не подхватил смертельное воспаление легких.

Вместо этого Лордан направился по следу рейдеров, ведущему в соседнюю деревню.

Не самый лучший день для короткого, однако хлопотного перехода от Шастела до Сконы. Горгас Лордан, вообще-то хороший моряк, и тот несколько позеленел и немного пошатывался, когда сошел по доске со сторожевого корабля «Бабочка» и с радостью ощутил под ногами Торговый причал.

Горгас Лордан всегда был рад возвращению домой, но на этот раз прямо-таки физически чувствовал облегчение, ощущал, как кровь растекается по затекшим ногам. Горгас провел несколько более неприятных, чем обычно, дней в стане гектеморов, участвовал в непредусмотренном бою и привез с собой проблемы, которые, как он подозревал, могут оказаться весьма затруднительными.

Одна из этих проблем ночью изо всех сил норовила умереть прямо у него на глазах. Сравнительно легкая рана магистра Джуифреза сильно воспалилась, и несчастного била совершенно мелодраматическая лихорадка. Полевая хирургия с применением раскаленного ножа, неразведенного спирта и припарок из свежевыпеченного хлеба не дала ему умереть, однако выглядел магистр ужасно, и, казалось, собственная жизнь интересовала его не больше, чем Горгаса — религиозная поэзия Коллеона. Впрочем, это и понятно: человек, который умудрился так провалить возложенное на него государством поручение, вполне мог решить, что с него довольно. Но какому бизнесмену понравится, когда вдруг умирает его товар; посему едва «Бабочка» пришвартовалась, послали гонца за врачом. Такая роскошь, как смерть, не позволялась пленникам Банка Сконы.

Когда раненого унесли санитары, Горгас закинул на плечо вещевой мешок и зашагал вверх по променаду. Не успел он отойти далеко, как рядом с ним остановился посыльный и дернул за рукав.

— Срочное сообщение, — выпалил мальчишка, даже не переведя дыхания. — Вражеский рейдерский отряд высадился в горах недалеко от мыса Рог. Они сожгли деревню и перебили всех жителей. Директор желает, чтобы вы выступили туда как можно…

— Мыс Рог, — повторил Горгас. — Ты уверен? — Мальчик кивнул.

— Там живут мои двоюродные братья, — сообщил он, словно это могло быть решающим доказательством. — Похоже, деревня, которую они спалили, это Бриора; она на самом мысе, прямо когда спустишься с горы у Рог-скалы. Они, наверно, высадились в бухте.

Горгас нахмурился.

— Никогда там не был. Откуда ты все это взял?

— Паренек прибежал оттуда, он видел, как все случилось. Перед тем как прибежать сюда, я говорил с ним. Они собирались послать кого-нибудь еще, а тут появился ваш корабль.

— Ну что ж, тогда не стоит жалеть. А парнишка говорил, сколько человек?

Посыльный потряс головой.

— Только что их много, наверное, больше сотни. — Он остановился, чтобы утереть капли дождя, струйкой стекавшие ему в глаза по прилипшей ко лбу челке. — Он сказал, настоящие солдаты, в доспехах. Некоторые из деревенских пытались с ними драться, и тогда рейдеры разозлились и начали крушить все подряд.

Горгас глубоко вздохнул.