Недетские игры - Анна Шульгина

Тень от дерева уже давно передвинулась, и голые руки Агнессы горели огнем от "поцелуев" слепящего солнца, обжигавшего не хуже пламени, но она продолжала сидеть неподвижно. Ярослав, который никуда не уехал, успел вернуться из машины со своим пиджаком, собираясь прикрыть опаленные плечи девушки, когда сидевший неподвижно Миша шевельнулся, положив пальцы на её раскрытую ладонь…

Марина внимательно и с долей сочувствия смотрела на Мишку, сжавшегося в углу своей комнаты. Сначала девочка не понимала друга, не обращавшего на неё внимания, пыталась его растормошить, даже обижалась, но мальчик упорно продолжал смотреть в одну точку. Он оживлялся, только когда приходила Агнесса и садилась рядом с ним. Но и с Маришкиной мамой он тоже не говорил, лишь стискивал узкую женскую ладонь до побелевших костяшек пальцев. Девушка терпела, хотя пожатие и отдавалось болью в травмированной руке, но эти неприятные ощущения были такой мелочью по сравнению со всем остальным.

Девочка принесла из своей комнаты бумагу и все рисовальные принадлежности и, уже не таясь перед матерью, садилась так, чтобы Миша видел, что именно она рисует, и начинала творить. Нешка не ругала дочь, которая в порыве творчества пачкала акварелью все вокруг, включая стены и ковер. Потому что ей казалось, когда взгляд мальчика падал на мольберт, было там что-то, дающее надежду на выход из этого сомнамбулического состояния. Прошедшие три дня они с Мариной жили здесь, стараясь ни на минуту не оставлять Мишутку одного. Остальные сотрудники, искренне сопереживавшие горю ребенка, как могли, пытались поддержать мальчика. Ярослав приходил каждый день, но и его присутствие не помогало, Красин все также молчал и старался двигаться, как можно меньше.

— Это вообще нормально? — Невзоров, у которого из-за того поспешного ухода и отмены важной встречи, проблем только добавилось, сейчас выглядел не намного лучше Нешки — несмотря на загар, кожа отдавала сероватым оттенком, а морщинки в углах глаз стали глубже и отчетливее.

— Нет, — девушка сидела рядом с ним на диване, уже практически полностью перестав негативно реагировать на его близость. Возможно, подсознательно после произошедшего она воспринимала Ярика, как того, на кого можно положиться, и от прикосновений не шарахалась. — Но сделать сейчас ничего нельзя. Детская психика намного более гибкая, чем у взрослых, поэтому я почти уверена, что он справится.

— Но? — за это короткое время он уже научился понимать, когда она не договаривает и сейчас Ярослав точно видел, что это спокойствие напускное.

— Но времени почти не осталось. Если в течение ближайшей недели Миша не даст согласие на мое опекунство, его заберут, — Нешка расстроено вздохнула и откинулась на спинку дивана. Не нужно было быть гениально наблюдательным, чтобы заметить насколько она устала и вымотана.

— Ты хочешь взять его к себе? — не то, чтобы Ярика это её решение так поразило, но легкое удивление он все же испытал. Из воспоминаний, касающихся собственного детства, мужчина вынес, что молодые эффектные мамочки предпочитают устраивать личную жизнь, а не заниматься детьми, тем более — чужими. — Это же огромная ответственность…

— Ты думаешь, что я этого не понимаю? Поверь, проблем будет намного больше, чем можно представить.

— Но ты все равно этого хочешь, — он видел упрямо поджатые губы девушки и в чем-то даже позавидовал Мише. За него даже родная мать так не боролась… — Мы в ответе за тех, кого приручили?

Нешка резко повернулась к нему, и, даже понимая, что он процитировал Экзюпери специально, чтобы встряхнуть её, все равно хотела высказать все, что о нем думала. Только вот встретившись с мужчиной взглядами, увидела так что-то такое, что заставило сдержать злые слова, рвущиеся с языка.

Тихий стук в дверь отвлек их от этого странного противостояния. Агнесса встала, отходя подальше, словно пытаясь увеличением расстояния оборвать тонкую ниточку взаимопонимания, образовавшуюся между ними за эти дни.

Маришка, не подозревая, что только что спасла маму от разговора, к которому та ещё не была готова, вошла в кабинет, сверкая улыбкой и прижимая к груди какой-то лист бумаги. Кивнув Ярославу, она подбежала к Агнеше и отдала ей свое сокровище.

— Спасибо, заинька, очень кра… — девушка оборвала себя на полуслове. С первого же взгляда становилось понятно, что рисунок был не Маринин. И дело тут не в технике и прочих особенностях изобразительного искусства, а в красках. Девочка любила рисовать природу и натюрморты, а здесь нагромождение из широких мазков серого и черного с редкими вкраплениями красного и темно-фиолетового цветов. — Солнышко, а кто это нарисовал?

"Миша".

Агнесса сначала подумала, что ей показалось, и в поисках подтверждения повернулась к Ярику, все ещё сидевшему на диване. Но мужчина только пожал плечами, напоминая, что он не знает языка жестов.

— Мариш, а Миша ещё что-нибудь рисовал? — краем глаза она заметила, что Невзоров насторожился и стал присматриваться к движениям ребенка.

"Нет", — девчушка покачал головой, — "но он сказал, что хочет с тобой поговорить".

Нешка оглянулась на Ярослава:

— Он начал говорить, но только с Мариной. Я сейчас схожу к нему.

— Мне пойти с тобой?

— Нет, лучше сама. Но я передам, что ты интересовался, как он.

— Ладно, — Ярик встал. Он уже привык к этому кабинету и дивану, и теперь подумывал поставить себе на работу такой же, хотя понимал, что дело не в мебели. — Тогда я пойду, если что — звони.

— Хорошо, будет время, заходи, — Нешка уже выбежала в коридор, торопясь к мальчику, потому не обратила внимания на взгляд, которым её проводил мужчина.

Миша все так же сидел в углу, но когда скрипнула дверь, повернулся к вошедшим.

— Привет, — Агнешка неторопливо подошла, готовая отступить при первых же признаках неудовольствия, проявленных ребенком, но он, наоборот, сделал движение навстречу девушке. Марина тихонько уселась на кровать и, переводя внимательный, не по-детски серьезный взгляд с друга на маму и обратно, затеребила пальчиками бахрому покрывала.

— Здравствуйте, — то ли от стресса, то ли от долгого молчания его голос звучал хрипловато и как-то тускло.

— Как ты себя чувствуешь? — она села рядом, вытягивая уставшие ноги.

Мишка дернул щекой, не отвечая на вопрос, и начал преувеличенно-внимательно рассматривать свои руки. Неша не торопила его. Одно то, то он пошел на контакт, было огромным шагом вперед и, если будет нужно, она просидит так хоть целый день. Но мальчик заговорил уже через пару минут:

— Ко мне приходила бабушка.