Необычный наемник - Алексей Егоров

— Хорошо, — наконец произнесла она, заодно захлопнув срамную книгу свою. — Нас связывают деловые отношение, значит, я буду относиться к вам нейтрально. Но и от вас требую такого же!

— Идет, — не думая, ответил я.

Глупышка не знала, что я изводил ее постоянно только потому, что относился к ней нейтрально. Пусть учится работать с людьми, а не со своими мыслителями, которые и из дому не выходят.

— Я вас предупредила!

— Ага.

Нехорошо, конечно, играть с добычей, я же не паршивый кот, чтобы измываться над жертвой. Но порой так хотелось стать плахишом… Изил, извини, но ты просто попала под горячую руку. Прости меня, честно, я буду страдать, сознавая, какие страдания принесу тебе.

Я бы всплакнул, но пора было на боковую, что-то последнее время меня в сон так и клонит. Летняя спячка? Значит, я точно какой-то странный зверек.

Мы сняли одну комнату, которая была раза в два больше дорогих апартаментов Ашана. Комната делилась тонкими перегородками, в одной спальне устроился я, в другой — сейчас раздевалась Изил. Я прошелся вдоль стены, надеясь найти какую-нибудь дырочку. Не повезло, пришлось ложиться спать, не удовлетворив праведного любопытства.

— Доброй ночи, Изил, — пробормотал я, засыпая.

Она меня слышала, но ничего не сказала, ворочалась еще с час. Не находила себе места, зная, что я могу следить за ней. Я-то могу, но разве буду делать это? Зачем магу наблюдать за какой-то тощей девицей, с которой и поговорить не о чем?! Конечно же, да, я буду подсматривать!

Утром мы сели за разработку плана. Служанка разбудила меня сразу с восходом, просто она слишком громко бубнила себе под нос про какого-то вонючего лежебоку. Я бы обиделся, если бы не хороший сон, посетивший меня в эту ночь.

Быстро позавтракав, мы уселись за стол. Изил взяла стило и восковую табличку, готовясь записать многомудрые мысли, исходящие из моего рта. Но их не было, я лишь сидел и думал, изводя девицу своим несносным поведением. Мне и в самом деле необходимо было обдумать ситуацию.

Пока Люциус будет собирать все необходимые документы, знакомиться с Эвелером, подавать иски и ожидать суда, я буду обхаживать своих знакомых и ждать ареста. Естественно, я же не просто свидетель, я практически пособник. Так что для проформы мне придется ночку скоротать в темнице. На месте Дренен я бы воспользовался этой возможностью, надеюсь, она допустит эту ошибку.

Попытка устранить свидетеля лишит ее последних возможностей избежать справедливого наказания!

— И так, — начал я. — До того, как меня официально привлекут к делу, нельзя показывать свой интерес. Нельзя в разговорах упоминать предстоящее дело.

— А как же ваши сторонники? — удивилась Изил.

— Сторонники — вещь довольно специфическая. Опасно давать им повод заподозрить нас в сговоре. Не все мои знакомые отличаются честностью, тем более — делиться же придется. Я не жадный, но платить гражданам за молчание считаю глупостью! Согласна?

Изил кивнула.

— Так что пока ничего не записывай. Мы будем ожидать, а затем ударим по позициям Дренен всеми нашими силами!

— А они есть? — не скрывая ехидства спросила девица.

— Не беспокойся, Гильдия магов лишь кажется единым организмом, монолитным инструментом в руках Императора. Многие магистраты от магии давно забыли про кодекс, про моральные принципы. Естественно, существуют те, кто недовольны подобным. Стоит появиться слушку, что какая-то прошедшая любовным путем дамочка, завладевшая прибыльной должностью, нарушает закон — ее сожрут! Просто для того, чтобы другие акулы не расслаблялись.

— Вы в этом так уверены?

— Среда магов это парадокс на парадоксе. Многие мастера нечисты на руку, нарушают законы, не соблюдают кодекс, но при это ревностно следят друг за другом. Стоит кому-то допустить промашку — его топят. Так уж повелось с тех времен, когда Император уничтожил Великий Совет. Он нам не доверяет и по сей день, так что некоторая разобщенность в Гильдии приветствуется.

— Не знала, звучит как-то неправдоподобно, — удивленно сказала Изил.

— То, что видит обыватель, это фасад, вывеска! Внутри же совсем другое, как юрист ты должна знать это. Странно, что Люциус не посвятил тебя в таинства нашей профессии.

— Тогда, я буду считать общение с вами практическими занятиями. Так будет лучше.

— А ты остра на язычок, наелась в детстве огнелистника? — Изил покачала головой, но против воли улыбнулась. — Но от меня ты много не добьешься. Я исключение из правил.

— Я мало общалась с магами вот так близко и не замечу странностей в вашем поведении.

— И то хорошо, не люблю, когда кто-то пытается копаться в моей душе, — я отбросил этот разговор мановением руки. — Так! Давай к делу. Что мы имеем?

Мы пытались примерно распланировать наши дальнейшие действия. Легко сказать — убеди своих друзей, сложнее сделать это. К каждому требовался определенный подход. Магов часто сравнивали с песчинками на пляже — издалека они едины, но вблизи кристаллы-то различны.

В первую пятерку моего списка вошли граждане, которых поступок Увеласы должен был разъярить. То были истовые законники, которым место среди карателей, а не среди скучных стен Гильдии. Я мог этим людям доверять, как самому себе. Они были честны, но немного наивны — самый лучший материал для победы.

В другой список попали люди, которые могли с большой вероятностью помочь нам в деле, не делом, так своим словом. Порой этого было достаточно, общественное мнение формируется среди локальных лидеров, которые могут не иметь формальной власти, но держать в узде умы своих близких. Это мощное оружие, которое еще следовало наточить.

Были в моем войске так же и наемники — маги и граждане, которые стали бы нам помогать из-за выгоды. Увеласа занимала хорошее место, кто-то мог позариться на место главы отделения. Не для себя, так для своего сына, или для друга сына, или еще для кого, не суть. С этим списком мы провозились больше всего. На каких-то людей я мог повлиять взяткой или силой, других способен был убедить — этих мы отложили в сторону. С ними возникали большие проблемы, это было слабое место в плане. Такие ненадежные граждане легко могли переметнуться на сторону Увеласы, предложи она им что-то большее.

Деньги не всегда могли помочь, а вот Власть — это настоящая ценность в обществе. Каждый магистрат стремился взлететь до самого Сената, заняв место среди лысеющей верхушки общества.

— Думаю, этих людей, — я постучал пальцем по табличке, — вообще не стоит привлекать.

— Все равно как-то следует их привлечь, заинтересовать. Нельзя давать Увеласе возможность купить их.