Королей убивают неудачники - Владислав Силин

— Хавир, — одернул его первоисследователь. — Хоть сейчас не паясничайте, пожалуйста! Преступлений Айши хватит на десятерых. А вы ему попустительствовали!

Советник грустно усмехнулся:

— Да. На десятерых, и это правда... Помилуй бог, какой позор для мужчины, скажу я!.. Мне страшно. Да, страшно. Я помогал этому зверю, и я держал его руку. — Хавир расхаживал перед притихшими слушателями, словно камышовый кот в клетке. Слова его звучали все громче и громче: — А знаете, что самое жуткое? Сейчас монахи освободят господина Айши, вернут ему руки, ноги и способность двигаться. И это истина. Он вновь сможет убивать. — Советник нагнулся и, подобрав что-то с пола, благоговейно прижал к губам. Те, кто был в первых рядах, отшатнулись. Хавир поднял страшный предмет над головой. — Узнаете? Да. Это рука Донадоналеа-кеоки, малышки. Я слушал ее песни, наслаждался ее игрой на арфе... а когда ночи становились холодны, она дарила меня своей благосклонностью. Да и не меня одного. Сейчас монахи отпустят Коршуна, он снова будет свободен. Он — Правежник, и это истина. Правежники вне преследований.

Толпа потрясенно молчала. Наконец кто-то неуверенно произнес:

— Айши — сосуд божий. Ага, говорю я вам. И чужинец Дена Зарай — тоже. Это правда.

— Да, господа. — Хавир бережно положил отрубленную кисть на крышку ларца. — Это правда. Закон, идущий от Господа. Чужинец Зарай не раз нарушал приличия, но мы позволили ему жить. Чем хуже тайлилец?

Хавир с демонстративным видом отошел в сторону. Первосвященник Целительницы хлопнул в ладоши и отдал своим спутникам приказ. Те засуетились вокруг Айши, снимая невидимые путы. Миг — и тайлильский градоначальник кулем повалился на пол, что-то неразборчиво мыча. Наконец ему удалось совладать с непослушным телом. Айши привалился спиной к ларцу; отрубленная рука свисала почти над его плечом.

— Правеж... никто не отменял, — задыхаясь, произнес Коршун. Глаза его отыскали Дениса: — Ты, чужинец... хорошо работаешь языком. Я сохраню его... в бутыли маринада... потом, когда Правеж... — Речь давалась ему с трудом, тем не менее он продолжал говорить, выплевывая слова одно за другим: — Чужинка... Варай-Иту... станет макуртом... Истина! Я увлеку ее на ложе... Да!

— Фрейд рыдал бы от счастья, глядя на этого урода, — вполголоса пробормотал Мокош. — Слушайте, а может, я его просто пристрелю?..

Айши рывком поднялся, привстал на коленях. В глазах его читалась мольба:

— Эй, чужинец! Я надеюсь, ты не умрешь до Правежа? Я жду твоей крови. — Хавир хотел что-то сказать, но Айши жестом остановил его: — Баван мертв. Мы построим новое царство — царство Господа и справедливости. Вот за что я убил короля, да!

— Да что ты врешь! — не выдержал потрясенный советник. — Бавана ты убил из ревности, да! Он насиловал твою жену, поил ее персиковым вином, а ты молчал, молчал!.. В надежде, что она выпросит войск для твоего чертова похода. Что скажешь?.. Неправда это?!

Завацкого трясло. Тшиины орали, один за другим включаясь в перепалку; их обвинения становились все более причудливыми и гнусными. «Они не люди, — всплыла в голове давешняя мысль. — Они — другие... Скорее бы домой. Боже, как я хочу домой...» Ком тошноты подкатил к горлу. Изнасилованные мертвецы, ложь, предательство, калеки, инцесты...

Шатаясь, Денис убрел к поленнице. Никто не пытался его остановить. Тшиинам хватало других дел. От тягучего духа акашиевой смолы, застывшей на чурбаках, Дениса вырвало, и он почувствовал себя лучше. Спорящие голоса отодвинулись, стали неважными.

— Что с тобой, Дена? — откуда-то вынырнула Мая, подхватила его под руку. — Тебе плохо?.. Пойдем!

Она отвела его обратно к спорящим рыцарям. И вовремя.

— Правежник Дена Зарай! — обернулся Хавир. — Мы ждем твоего слова, да. Это истина, я так говорю.

Завацкий обвел спорщиков усталым взглядом. Вновь лица, лица, лица... Что-то изменилось в них, что-то неуловимое, но очень важное. Словно исчезла пленка, разделяющая детектива и рыцарей чужого мира.

Странное чувство: вон тот, в сиреневом камзоле с золотым шитьем — вылитый двоюродный брат Дениса.

А бледная девушка, прячущаяся за спиной маленького носатого ихи, как две капли воды похожа на барменшу из «Кофейной республики». Как-то внезапно тшиины утратили свою чуждость, став понятными и близкими.

И все они смотрели на детектива, ожидая его решения. Что ж...

— Жарран, — пробормотал он. Голос звучал хрипло; Денис откашлялся и повторил, но уже громче: — Жарран! Вот ваша проблема.

Едва слышный вздох пронесся над рыцарями. Тшиины внимали Правежнику так, словно каждое слово его было пророческим.

— Справедливости в ваших землях нет и никогда не было. Убийца Великанов принес вам беззаконие под видом права, он учредил власть сильного. Есть среди вас кто-нибудь, кто способен сразиться с Айши?

Ответа не последовало, да Денис его не очень-то и ждал.

— Вот! — он презрительно скривил губы. — Видите? Я бросаю вызов всем вам. Я объявляю новый Правеж. Целью его будет не жизнь светловолосой чужинской девочки, нет!.. На чаше весов жизни ваши и ваших любимых, десятков и сотен девчонок, таких, как Донадоналеа, принцесса, Матрататалиссия. Я хочу, чтобы профессиональные убийцы не чувствовали себя в безопасности. Чтобы звериная сила, умение ломать и калечить перестали быть индульгенцией для черных душ. Пусть вина определяется не Правежом, а расследованием. Пусть карой мерзавцам станет не произвол победителя, но закон — единый для всех. Господь найдет пути, чтобы вывести злодейство на чистую воду. Заставлять его еще и карать негодяя — не много ли мы хотим от Всевышнего?..

— Продолжай, Правежник! — откликнулись тшиины. — Мы говорим тебе — это истина!

Поднялся гам. Речь детектива зажгла рыцарей, словно порох. Кто-то ссылался на древние традиции, иные вспоминали последний Правеж, когда неправедный Айши взял верх.

Последним выпало говорить тайлильцу:

— Что ж... Интересные дела, скажу я вам, — начал он удивленно. — Что слышу я?.. Чужинец поносит богов, порочит наши устои, а вы молчите? Воистину мир перевернулся! Знай же, святотатец, — обратился он к Завацкому, — я не стерплю такого поношения Господа. Я принимаю твой вызов, и это правда!..

— Эй, Коршун! — предупреждающе вскинул руки Хавир. — Не может человек одновременно судиться в двух Правежах, терпение Господа испытывать! Ты отказываешься от своего вызова? Это так?

Тайлилец хмыкнул.

— Да, ага! Ведьма с белыми волосами получается ни при чем. Асаха! Властитель мертв, кровь его вопиет к небу, а она, выходит, чиста и непорочна?! Ложь! Хороши же дела на Тшиине, коль заведомую мерзавку оправдают! Но я отказываюсь от обвинения. На время. Слышишь, Дена? Пусть будет так!..