Кто такие русские - Сергей Кара-Мурза

«Трайбализм обездоленных» приобретает на Западе радикальные формы. «Племена» начинают время от времени показывать свою сплоченность и степень своей вражды. Например, полтора года назад произошел взрыв ненависти такой молодежи в предместьях Парижа. У этого племени нет ни программы, ни конкретного противника, ни даже связных требований. То, что они делают, на Западе уже десять лет назад предсказали как «молекулярную гражданскую войну» — войну без фронта и без цели, войну как месть обществу, отбросившему часть населения как обузу. Десять лет назад эта война виделась как социальная, но теперь она приобрела черты войны этнической.

У любого народа важным является представление о бедности — отношение к тому, что часть соплеменников живет в нищете. Русские культурные установки, выводимые из крестьянского общинного коммунизма и Православия, исходили из того, что бедность есть порождение несправедливости и потому она — зло. По типу распределения благ русский строй жизни и в царское, и в советское время резко отличался от Запада — в нем были сильны уравнительные принципы, предотвращающие крайнюю бедность. Во время нынешней реформы эти принципы были отвергнуты, и именно Запад был взят за образец «правильного» жизнеустройства, устраняющего ненавистную «уравниловку». Отрицание уравниловки и есть оправдание бедности, придание ей законного характера.

Реформа действительно делит наш народ на две расы, живущие в разных мирах и как будто в разных «Россиях» — на богатых и бедных. Тонкая прослойка «среднего класса» уже не может их соединить, и они расходятся на два враждебных народа. Этот раскол еще не свершился окончательно, но мы уже на его пороге.

От тела народа «внизу» отщепляется общность людей, живущих в крайней бедности. В результате реформ в Российской Федерации образовалось «социальное дно», составляющее около 10 % городского населения или 11 млн. человек. В состав его входят нищие, бездомные, беспризорные дети и уличные проститутки. Большинство нищих и бездомных имеют среднее и среднее специальное образование, а 6 % — высшее. Такого «дна» не бывало в истории человечества ни в одной стране.

Сложился и слой «придонья», размеры которого оцениваются в 5 % населения (7 млн. человек). Как сказано в отчете социологов, находящиеся в нем люди «испытывают панику» — они еще в обществе, но с отчаянием видят, что им не удержаться в нем. Постоянно испытывают чувство тревоги 83 % неимущих россиян и 80 % бедных.

Общий вывод социологов в главном журнале Российской Академии наук «Социологические исследования» таков: «В обществе действует эффективный механизм «всасывания» людей на «дно», главными составляющими которого являются методы проведения нынешних экономических реформ, безудержная деятельность криминальных структур и неспособность государства защитить своих граждан».

Это — образование пропасти, отделяющей от русского народа общность величиной около 18 миллионов человек. При этом и большинство становится не вполне русскими — признать нищету ближних как норму жизни значит отвергнуть русскую культуру и Православие.

Представление о человеке и духовный раскол

Ответ на вопрос «Что есть человек?» лежит в ядре культуры любого народа и предопределяет облик всего национального жизнеустройства. Приняв какую-то определенную «модель человека», народ наращивает на нее все остальное — понимание прав человека и его обязанностей, благодати и греха, правильных, предосудительных или преступных отношений с другими людьми, с семьей, с государством и даже с природой. Все это формирует и этническое (или, в современности, национальное) самосознание — представление о человеке своего народа и его отношениях с людьми других народов.

С момента возникновения человека его осознание самого себя именно как человека складывалось коллективно в виде мифа, а позже в форме религиозного представления. Образы человека в разных религиях и даже в разных конфессиях одной и той же религии сильно различаются. Религиозные представления, на основе которых и складывались все большие культуры, и до сих пор задают нам главные контуры образа человека, хотя мы редко это сознаем. «Наш», русский образ уже отпечатался в подсознании и кажется нам «естественным». Поэтому мы так болезненно воспринимаем попытки его разрушить или переделать.

С образом, уходящим корнями в религию, в нашем сознании сосуществуют научные представления. Они не конфликтуют, поскольку культура выработала способы не смешивать разные способы видеть мир (хотя иногда конъюнктурные моменты порождают всякие «кампании»).

Надо принять и обдумать тот факт, что представление о человеке входит в «культурный генотип» народа и потому очень устойчиво. Но в то же время оно и подвижно, на него влияет и наше бытие, и наше сознание — а они, несомненно, изменяются. Вот эту подвижность мы обычно недооцениваем.

Значит, русские представления о человеке, которые нас в первую очередь интересуют, надо брать исторически. Ясно, например, что представления славянских племен, из которых позже был собран русский народ, принципиально изменились после принятия христианства — по мере того, как оно проникало в души и разум людей. Короче, для нас актуально развитие представлений о человеке в русской культуре начиная с XVI века, вместе со строительством и укреплением Российской империи.

Описание представлений о человеке, которые сложились в разных культурах, занимается наука антропология (предмет этнографии, которая с антропологией тесно связана — описание обычаев и материальной культуры народов). Подавляющее большинство исследований в этнографии и антропологии сделано учеными Запада (или получившими образование на Западе). Это знание было насущно необходимо Западу со времени Великих географических открытий, а потом для управления колониями, а потом для борьбы с антиколониальными движениями, а потом для эксплуатации «третьего мира». Знаешь, как в народе представляют себе, что такое человек, — имеешь ключик к этому народу. В США говорилось, например, что их антропологи были причастны к свержению правительства Альенде в Чили — советовали, как надо действовать именно среди чилийцев. В 70-е годы в США работали две трети антропологов и этнологов всего мира. Они имел достаточно ресурсов, чтобы вести работы во всех частях света.

При таком положении дел любое исследование в антропологии представляло собой контакт западного и незападного обществ и всегда включало в себя их сравнение. Любой отчет, статья или книга о таких исследованиях представляли нам два образа, с выявлением их различий, часто очень тонких. Вот так видят человека в западных культурах, а так — китайцы, индусы, русские и пр.

По каким путям пошли представления о человеке после раскола христианства на Западное (Католическое) и Восточное (Православие)? Пережив Средневековье, Возрождение и Просвещение, западная культура прониклась «духом капитализма». Здесь произошла глубокая духовная революция — Реформация. Ее значение далеко выходит за рамки религии. Здесь вспомнили и модернизировали римскую формулу: «Человек человеку волк». На языке науки человек был назван индивидом. Мы тоже привыкли к этому слову и забыли, что оно означает. Индивид это перевод на латынь греческого слова а-том, что означает неделимый.

Смысл «атомизации» человека был в разрыве всех общинных связей. Индивид, как идеальный атом, свободен, самодостаточен и находится в постоянном движении. Он «неуязвим для удара и неспособен испытывать никакого воздействия». Каков же индивид в отношениях с другими людьми «по своей природе»? Эту модель разработал Гоббс. Он утверждал, что атомы равны друг другу, но вот в каком смысле: «Равными являются те, кто в состоянии нанести друг другу одинаковый ущерб во взаимной борьбе». Природное состояние людей-атомов — «война всех против всех». У цивилизованного человека, который живет в правовом государстве, эта война принимает форму конкуренции.

Антрополог М. Салинс (США) говорит об этом представлении: «Гоббсово видение человека в естественном состоянии является исходным мифом западного капитализма… В сравнении с исходными мифами всех иных обществ миф Гоббса обладает необычной структурой, которая воздействует на наше представление о нас самих. Насколько я знаю, мы — единственное общество на Земле, которое считает, что возникло из дикости, ассоциирующейся с безжалостной природой. Все остальные общества верят, что произошли от богов… Судя по социальной практике, это вполне может рассматриваться как непредвзятое признание различий, которые существуют между нами и остальным человечеством».