И быть подлецом - Рекс Стаут

В развитие событий вмешался телефонный звонок. Пэрли, который увидел, что его начальники слишком заняты, чтобы поднять трубку, подошёл к столу и ответил. Сказав пару слов, он протянул трубку Кремеру со словами: «Это вас, инспектор». Кремер подошёл к столу. О'Хара всё ещё смотрел на меня, но затем его внимание привлекли интонации в голосе Кремера, и он уставился на него. Наконец Кремер повесил трубку. На его лице было выражение человека, который только что что-то проглотил и пытался понять, что именно.

— Ну? — спросил О'Хара.

— Только что в приёмную позвонили с радиостанции, — сказал Кремер. — Они готовят текст десятичасовой программы последних известий, в которую включено заявление, полученное несколько минут назад от Ниро Вулфа. Он заявляет, что решил загадку всех трёх убийств, абсолютно без помощи полиции, и что очень скоро, возможно завтра, будет готов сообщить окружному прокурору имя убийцы и прочую необходимую информацию. На радиостанции хотят знать, будут ли у нас какие-нибудь комментарии.

Конечно, то, что я сделал, было вульгарным, но сдержаться я не смог. Я откинул голову и заржал. Меня развеселила не столько сама новость, сколько выражение лица О'Хары, когда до него дошла вся прелесть этой информации.

— Толстая задница! — буркнул Пэрли.

Я отчётливо сказал О'Харе:

— Если в следующий раз Кремер попросит вас выйти поговорить с ним в соседнюю комнату, рекомендую вам послушаться.

Он меня не услышал.

— Вопрос не в том, что Вулф надул меня, — сказал Кремер — вопрос в том, что он обнаружил и когда и каким образом он воспользуется этим. Если эта новость пойдёт в эфир, я могу в тот же момент подавать в отставку.

— Что… — О'Хара облизнул губы. — Что вы предлагаете?

Кремер не ответил. Он вытащил из кармана сигару, медленно взял её в рот, снова вынул, кинул в мусорную корзину, не попал, промахнувшись на два фута, подошёл к креслу, сел и глубоко вздохнул.

— Есть только два выхода, — сказал он. — Первый — оставить всё, как есть. Другой — попросить Гудвина позвонить ему, чтобы тот отозвал назад своё заявление. Гудвин скажет, что он скоро будет дома и во всём отчитается. — Кремер снова вздохнул. — Я не буду просить об этом Гудвина. Может быть, вы?

— Нет, это же шантаж! — О'Хара взревел, как от боли.

— Да, — согласился Кремер. — Только когда этим занимается Вулф, это серьёзно. Последние известия выйдут в эфир через тридцать пять минут.

Для О'Хары было легче проглотить кусок мыла.

— Может быть, то просто блеф? — с надеждой спросил он.

— Безусловно, это, может быть, и так, а может быть, и нет. Выяснить это нетрудно: надо сидеть и ждать. Если вы не собираетесь разговаривать с Гудвином, я полагаю, мне следует выяснить, могу ли я поговорить с комиссаром. — Кремер встал.

О'Хара повернулся ко мне. Надо отдать ему должное, он посмотрел мне в глаза, когда спросил:

— Как насчёт звонка Вулфу?

Я улыбнулся ему:

— Ордер, который показал мне Пэрли, находится где-то здесь. Он будет аннулирован?

— Да.

— Ладно, у меня есть свидетели.

Я подошёл к столу и стал возвращать на место содержимое своих карманов. Анонимное письмо лежало там, где его оставил О'Хара, когда решил ошеломить меня. Я поднял его и показал ему.

— Я забираю это, — сказал я. — Но если вы хотите, могу вам ещё раз его показать. Разрешите воспользоваться телефоном?

Я обошёл стол, плюхнулся в персональное кресло О'Хары, подтянул к себе телефон и попросил оператора связать меня с Ниро Вулфом. Тот спросил, кто я такой, и я ответил. Потом разыгралась небольшая комедия. После того, как я подождал более двух минут, в дверь постучали, и О'Хара крикнул: «Войдите!» Дверь распахнулась, и вошли два человека с пистолетами в руках, на их лицах было напряжённое выражение. Увидев, кто в комнате, они остановились как вкопанные, с крайне глупым видом.

— Что вам нужно? — пролаял О'Хара.

— Телефон, — сказал один. — Гудвин. Мы не знали…

— Господи! — взорвался Пэрли. — Меня что, здесь нет?

Это было нарушением дисциплины, поскольку присутствовали его начальники. Те двое столкнулись в дверях, вышли и закрыли за собой дверь. Никто не мог обидеться на меня за то, что я от души расхохотался. Но всему есть предел, поэтому я прекратил смех и сидел тихо, пока в моём ухе не раздался голос, который я знаю лучше всех голосов в мире.

— Это Арчи, — сказал я.

— Где ты? — Голос был ледяным от злости, но она распространялась не на меня.

— В кабинете О'Хары. Сижу за его столом и воспользовался его телефоном. Я здорово проголодался. Присутствуют О'Хара, Кремер и сержант Стеббинс. Если быть абсолютно честным, Кремер и Пэрли не виновны. Это дурацкое шоу — сольное выступление О'Хары. Он полностью осознал свою ошибку и приносит искренние извинения. Ордер на мой арест остался в прошлом. Письмо насчёт мисс Венс находится у меня в кармане. Я ничего им о нём не сказал. Я свободен и могу идти куда угодно, в том числе и домой. О'Хара просит в качестве личного одолжения, чтобы вы отменили заявление, которое дали радиокомпании. Это возможно?

— Если я так решу, то да. Это было устроено через мистера Ричардса.

— Я так и думал. Вам следовало бы видеть лицо О'Хары, когда он узнал об этом. Если вы решите отозвать заявление — а все мы здесь надеемся, что так оно и будет, — то делайте это немедленно, и меньше чем через двадцать минут я буду дома. Скажите Фрицу, что я голоден.

— Мистер О'Хара — простофиля. Передай ему мои слова. Я временно отложу своё заявление, но на определённых условиях. Оставайся у телефона. Через некоторое время я перезвоню.

Я повесил трубку, откинулся и улыбнулся, глядя на три вопрошающих лица.

— Скоро перезвонит. Он считает, что может временно отложить своё заявление, но у него есть несколько соображений по поводу условий. — Я обратился персонально к О'Харе: — Вообще-то он просил вам передать, что вы простофиля, но, поскольку я думаю, что было бы тактичнее не упоминать об этом, я молчу.

— В один прекрасный день он расквасит себе нос, — сказал О'Хара.

Они уселись и начали обмениваться репликами. Я их не слушал, поскольку голова моя была занята другим. Я готов был признать, что Вулф повёл в счёте, вовремя выступив со своим хвастливым заявлением, но что дальше? Действительно ли у него есть что-нибудь, а если есть, то что именно? Было бы лучше, если бы он докопался до чего-нибудь серьёзного. Кремер и Стеббинс ещё не были готовы смириться с поражением, а что касается О'Хары, я молил Бога, чтобы, когда Вулф перезвонит, он не потребовал, чтобы я двинул помощника комиссара по спине, а потом сказал, что это всё шутка, и очень смешная. В общем, когда раздался звонок, всё выглядело довольно мрачно, и я поднял трубку, как у себя дома.

Вулф спросил, все ли ещё на месте, и я сказал, что все. Он попросил передать им, что заявление не будет передаватся в десять часов, и, таким образом, его выход в эфир отсрочен. Я доложил им слова Вулфа. Затем Вулф попросил меня сделать доклад о событиях дня.

— Сейчас? — спросил я. — По телефону?

— Да, — сказал он. — Кратко, самую суть. Если есть какие-нибудь противоречия, которые могут опровергнуть мои выводы, я должен знать о них.

Хотя меня начали грызть сомнения, что в этом блефе мне отведена роль статиста, мне это всё равно нравилось. Такая ситуация пришлась бы по вкусу любому. Я сидел в кресле О'Хары, за его столом и в его кабинете и детально рассказывал Вулфу об убийстве, свидетелем которого я был, и о работе полиции, которой я оказывал помощь. В течение получаса трём этим типам пришлось просто сидеть и слушать. В какой бы ситуации они вскоре ни оказались, сейчас они могли воспринимать всё как есть и радоваться этому. Мне это нравилось. Время от времени Вулф прерывал мой рассказ вопросами и, когда я закончил, попросил меня вернуться назад, чтобы заполнить несколько пробелов. Затем он начал давать мне инструкции, и, пока я слушал, стало ясно, что, если это и блеф, он, по крайней мере, не хочет оставлять меня за линией фронта, чтобы я воевал сам по себе. Я попросил его повторить, чтобы я убедился, что понял всё правильно. Он повторил.

— О'кей, — сказал я. — Передайте Фрицу, что я голоден. — Я повесил трубку и обратился к троим сидящим: — Прошу прощения, что это заняло так много времени, но ничего не поделаешь, ведь он платит мне деньги. Как я вам уже говорил, выход заявления в эфир отложен. Он хочет отозвать его совсем, но это будет зависеть от вас. Он хотел бы, чтобы инспектор Кремер и сержант Стеббинс помогли ему завершить дело. Для этого вы должны доставить ему в кабинет, как можно скорее, восемь человек. Ему нужны те пятеро, которые были сегодня в квартире Фрейзер, исключая девочку Нэнсили и кухарку Кору. Также у него должны быть Саварезе, Андерсон, президент компании «Хай спот», и Оуэн, из отдела информации. Он хочет, чтобы вы доставили их туда и присутствовали сами, отдавая себе при этом отчёт, что организует шоу он. Он утверждает, что, когда спектакль окончится, вы сможете произвести арест убийцы. Таким образом, заявление, которое он сделал для радио, не будет передано. Вы сможете им объявить о поимке убийцы.