Будущее уже началось: Что ждет каждого из нас в XXI веке? - Брюс Стерлинг

Информационные сети несут на себе отпечаток американского общества и американской системы ценностей, но токсичность Сети стала глобальной болезнью. Оказалось, что быть членом английской королевской семьи – одно из самых опасных и неблагодарных занятий в мире. «Война компромата» между олигархами в России была изнурительной и острой – удивительная оргия обвинений и встречных обвинений титанов, стремившихся уничтожить репутацию друг друга по мере того, как ими скупались российские средства массовой информации. В своих телепередачах, газетах и журналах они настолько безжалостно и успешно клеймили друг друга, что оба разоблаченных в конце концов скрылись за границу, чтобы избежать ареста. Так как оба медиа-магната принадлежали и к ближайшему кругу семьи Ельцина, этот опыт, возможно, стоил стране президента. Это, по всей видимости, имеет и самое прямое отношение к тому, что следующим президентом России стал профессиональный шпион КГБ.

Американские политики иногда называют ядовитость медиа «политикой разрушения личности». Но это не результат чьего-то злого умысла – профессиональные политики не стали более порочными. Напротив, они никогда не были так скучны, скромны и практичны. Но у них есть самые невероятные технологические средства.

Проблему разрушения личности лучше всего понимать как политику вторжения в личную жизнь. В Америке громадные затраты на предвыборные кампании теперь сочетаются с превосходными базами данных. Очень токсичная смесь. Эксперты оппозиции торчат на каждой избирательной кампании, выискивая и систематизируя все события из жизни кандидата, которые можно «раскрутить», превратив в поток компромата. Результатом такого свирепого электронного расследования не становится большая чистота политики или увеличение ответственности перед обществом. Ничего подобного. Новая метла метет чисто, но если уничтожать кандидатов за их грешки, то новых метел не будет вообще и чище нигде не станет. Все это напоминает ритуальное забивание каждого нового кандидата метлами.

Жители Америки давно на «ты» с сетями – они ассимилировали и даже в какой-то степени одомашнили их. Теперь трудно представить, насколько утопичной и абстрактной казалась когда-то компьютерная сеть. Но технологии маршируют, а законы ползают. В то время как опоры и несущие стены информационной экономики взлетают ввысь (и так часто рушатся), мало надежды на то, что политическое развитие каким-то образом будет способствовать этому. Зачем это надо? И будет ли когда-нибудь?

Жизнь – не сплошной обман и эфемерные товары страны сетей. Люди, наделенные разумом и доброй волей, уделили проблеме серьезное внимание. Лучший пример – Лоренс Лессиг, гарвардский профессор права и автор книги «Кодекс и другие законы киберпространства». В этой работе Лессиг решил выйти за пределы узкого юридического мышления, доказав, что движется вперед не менее стремительно, чем компьютерные магнаты. В типичной предприимчивой манере обитателя Силиконовой долины он предлагает новую модель разбирающегося в компьютерах правительства будущего, смело заявляя, что программное обеспечение должно впредь рассматриваться как «право» компьютеров. «Код – это право».

Лессиг считает, что простые попытки законодательного регулирования деятельности компьютеров и сетей обречены на провал. «Суды бессильны, законодательство патетично, а код неприкосновенен». Интернет развивается слишком быстро, его строение – сборная солянка, а национальное законодательство постоянно ставит подножки его глобальному распространению.

Так что, предполагает Лессиг, новому столетию с его самобытной политикой понадобятся не традиционные, твердо стоящие на земле правительства, а новый, более утонченный, технически грамотный вид дружественной Сети «администрации». Цифровую администрацию не прижмет к ногтю какое-то там реальное государство: она будет доминировать в процессе создания программ в интересах общества. В этой виртуальной республике политик станет своего рода дизайнером конституционного интерфейса.

Совершенно новое течение политической мысли. Все тщательным образом продумано. Если оно и кажется сомнительным, то лишь потому, что имеет дело с сомнительной ситуацией, мировым порядком, где информация стала всем для всех: коммерцией, медиа, политикой, наукой, искусством, образованием, военной силой, товаром, услугой, великолепным десертом и потоком дегтя – и, самое дикое, разнузданной порнографией из Белого дома, Сената и Верховного суда.

Когда происходящее становится диким, дикое становится привычным. Основная мысль Лессига – совместить надзор Вашингтона со скоростью развития Силиконовой долины. Мой замечательный «код» обставит ваш испорченный «код», потому что правительство США смеялось над ним в его первые дни. Так мой прекрасный, здоровый код достигает первого критического рубежа в адаптации любой технологии. Но как только устанавливаются эти мудрые, официально одобренные стандарты, начинается «технологический ступор». Вовремя технологического застоя комплексная система, уже установившаяся повсюду, забирает всю творческую энергию и весь кислород рынка. Очень похоже на глобальное царство Microsoft Windows – только во главе его стоят чуткие слуги общества, а не эксцентричный богач по имени Билл.

Без сомнения, здесь изначально заложена угроза – потому что, как только эти ступоры будут установлены, всем юристам Америки придется дуть изо всех сил на неподвижное здание из технологических камней. Если «код – это право», тогда код и будет править, в то время как традиционное законодательство ограничится вежливым присутствием и станет бледным отблеском грубой технологической власти, где будет сидеть власть, если юристы станут сидящими в горшках декоративными растениями?

Коммерческие агенты таких ступоров мультинациональны. Они захватили гигантские суммы денег. И могут позволить себе нанять куда лучших юристов, чем национальное правительство. Или просто купить правительство получше.

Давайте предположим, что правительства станут мудрее, осознают происходящее и решительно поставят все на место. Как только это произойдет, другие альтернативы исчезнут, окончательно и бесповоротно. Что, без сомнения, сулит громадные преимущества. Нелицеприятную деятельность в информационных сетях (скажем, анонимность, спам, порно, «кражу личности», манипулирование рынком, вирусы, электронный шпионаж) больше не надо будет преследовать по закону. Они будут попросту вычеркнуты из действительности, станут невозможными.

Лессиг, стоит отдать ему должное, обладает здравой, применимой на практике и очень современной точкой зрения. Это шаг вперед по сравнению с праздным разжиганием паники. Это глубокое творческое мышление в новых обстоятельствах – именно то, чего мы ждем от ученого. Здесь есть и ясность, и место для дискуссий.

Но традиционным приверженцам справедливости, свободы и демократии здесь не слишком комфортно. Правительство, как предполагается, устанавливает свою власть с согласия тех, кем управляет. Возникновение Силиконовой долины не имеет с демократией ничего общего. Там нет голосования. Там нет контроля и принятия бюджета. Там нет Билля о правах.

Достижения сетей и программного обеспечения по своей природе секретны и элитарны. Сети и программы недемократичны, потому что они таковы. Если информировать каждого имеющего право голоса обо всех новых технических стандартах, они не будут ни новыми, ни даже техническими. Кроме того, разве это окончательные результаты, очевидные истины, нравственные основы, на которых свободные люди решили строить свое общество? Права человека должны оставаться правами, а не приложениями для браузеров. Это «свобода и справедливость для всех», а не свобода и справедливость как выбор из пунктов меню.

И что правительствам делать с этими похожими на гидру, быстро продвигающимися мультинациональными технологиями? Это и мощнейший источник конкурентоспособности стран, и угроза их внутренней стабильности. Если государственные деятели не подсуетятся и не запланируют эти инновации самостоятельно, их снова и снова будут долбить силы, не поддающиеся их контролю и пониманию. Одна моральная паника будет следовать за другой, а вещи, считавшиеся немыслимыми и выходящими за все рамки, будут предлагаться на серебряных дисках краснеющей и бледнеющей публике всего мира.

Здесь заложена еще и проблема темпов. Microsoft хвастает, что каждый его продукт будет устаревать в течение четырех лет. Программное обеспечение умирает быстро и не требует похорон. Сколько времени и энергии потратят суды и законодатели на этот нудный процесс? Пока вы юридически определите, что такое «браузер», война браузеров уже закончится. К тому времени, когда вы примете законы о перетоке капитала, ваша экономика уже рухнет. Пока вы будете бороться с телефонными монополиями, финны и японцы изобретут принципиально новые телефоны. Пока вы будете защищать сведения о взятых напрокат кассетах Борка, все уже откажутся от видеокассет.