Вселенная Ехо. Том 2 - Макс Фрай

– А солнце все-таки погасло, да? – жалобно спросила Доротея. – Я думала, что теперь оно снова появится на небе, станет светло и все вернется.

– Напрасно ты так думала, – сухо сказал я. – Мы все были молодцами и действовали так хорошо, как могли, но никаких наград нам не светит. Это было ясно с самого начала – разве не так?

– Ты слишком жесток, – укорил меня эльф. – Твои люди переступили через себя, чтобы последовать за тобой. Можешь мне поверить, им было куда труднее, чем тебе.

– Я не жесток. Просто мне нечего им предложить.

– Есть, – напомнил эльф. – Ты обещал Афине, что все смогут «уйти вместе с ветром». Но когда дошло до дела, ты почему-то отпустил только ее. Неудивительно, что она тебя укусила.

– Стерва, – нежно сказал я. – Маленькая кусачая сероглазая стерва! Злая, но справедливая. Если бы этот чертов ветер принес ее обратно… Но он не принесет, да?

– Не принесет. Тебе ничего не светит, Владыка. Такова плата за могущество, ты и сам знаешь. А теперь призови ветер, полководец. Посмотри на своих солдат – они легки и свободны, их глаза блестят, как глаза бессмертных. Отпусти их с миром.

– Да, конечно. Я только сейчас понял, что почти сознательно удерживаю их при себе, потому что боюсь остаться один на краю умирающего мира, под этим переменчивым небом, не похожим ни на одно из тех, под которыми я привык бродить. Спасибо тебе. Хорошо, что ты вовремя оказался рядом и напомнил мне о моем долге. Хотя я-то думал, что мне понадобится помощь совсем другого рода. Ну знаешь, всякая романтическая чушь.

– Действительность всегда проще, чем вымысел. И гораздо страшнее, правда? Вокруг полным-полно драконов, которые то и дело пожирают нас заживо, изо дня в день, так что мы перестаем обращать на них внимание и считаем, что это и есть нормальная человеческая жизнь.

– Это правда, – согласился я. – Ты говоришь так, словно знаешь, что это такое – быть человеком. Впрочем, наверное, ты действительно знаешь.

А потом я лег на спину, закрыл глаза и расслабился. Я откуда-то знал, что мне не придется призывать ветер. На этот раз от меня требовалось только одно: не мешать его прохладным потокам пронестись над моей головой, стирая остатки реальности, как пыль с подоконника.

– Ты еще здесь, Али, или с нами осталось только твое бренное тело?

Голос Мухаммеда вернул меня к жизни. Не могу сказать, что я был рад к ней вернуться. Это самое «бренное тело» мучительно ныло, словно меня в течение долгого времени подвергали жестоким пыткам, голова весила несколько тонн, а на душе дружно скребли все представители кошачьего племени, включая Настасью Кински и Малколма Макдауэлла из одноименного кинофильма.

– Я еще здесь, – неохотно признал я, закончив малоутешительную ревизию собственных потрохов. – И ты еще здесь? Почему ты не ушел?

– Как я мог уйти? Я жду, пока нас с тобой призовет Аллах.

Я вспомнил о его талантах и поморщился – уж если Мухаммед вбил в свою упрямую голову, что нам срочно надо к Аллаху, значит, так оно и будет, не отвертишься.

– Это было восхитительное зрелище. Жаль, что ты его не видел.

Я обернулся и даже не сразу узнал Одина. Глубокие морщины на его лице разгладились, на губах блуждала мечтательная улыбка.

– Чего я не видел?

– Как уходили твои люди. И мои родичи, и Олимпийцы, и эльфы, и еще какие-то твари – я и не заметил, когда и откуда они появились! Но ушли они все вместе, словно между ними никогда не было никаких различий. С юга дул удивительный ветер, его потоки были окрашены в дивные цвета, названий которых я не знаю. Он унес всех, и по их лицам можно было понять, что они весьма довольны своей участью.

– А почему ты не ушел вместе со всеми, если уж тебе так понравился ветер? – спросил я.

В глубине души я подозревал, что этот гордец просто побрезговал разделить общую судьбу. Ребята вроде Одина всегда предпочтут попасть в ад для избранных, если им скажут, что рай – для всех.

– Я хотел уйти с ними. Но я подслушал, о чем ты там шептался с эльфами.

– И что с того?

– Ты признался им, что боишься остаться в одиночестве, – объяснил Один. – А я твой должник. Я не знал, что твой соратник тоже пожелает остаться. Впрочем, это ничего не меняет. Мы с тобой неплохо ладили, даже когда были врагами, и я подумал, что могу тебе пригодиться, что бы ни случилось.

– И ты решил составить мне компанию? Спасибо, дружище!

Я не знал: плакать мне или смеяться. Вот уж не ожидал, что грозный скандинавский бог возьмется меня опекать.

– Видите, что происходит? Небо опускается.

В голосе Мухаммеда не было никакой тревоги, он просто сообщал нам новость, которую лучше знать, так говорят: «дождь пошел» – тому, кто собирается выйти из дома.

– Как это – опускается? – изумленно спросил я.

Задрав голову, я подавился собственным вопросом. Небо действительно устремилось к земле, оно уже было совсем близко[22]. Я растерянно подумал, что еще немного и можно будет дотянуться рукой до сияющих созвездий, которые по-прежнему толпились на его темной поверхности.

– Приехали, – упавшим голосом сказал я. – Напрасно вы остались со мной.

– Куда подевался прежний веселый Владыка, который храбро лез в пасть Ёрмуганда? – Один заговорщически ткнул меня локтем в бок, его глаз лучился лукавством. – Мы что-нибудь придумаем, Макс, – пообещал он. – Неужели ты считаешь, что я ни на что не гожусь?

– Ты-то годишься. Но я уже ни на что не гожусь, Один. Мое пламя угасло – знаешь, как это бывает?

– Знаю. Когда мы встретились, я тоже мог сказать, что мое пламя угасло. Но теперь оно вспыхнуло с новой силой. Что ж, значит, я быстро верну тебе долг – тем лучше! Ненавижу ходить в должниках, – сказал он, протягивая руку к неправдоподобно близкому небу.

Огромное огненное существо, снабженное угрожающими клешнями и не менее угрожающим жалом на хвосте, скользнуло нам навстречу. Мгновение, и Один уже сидел на нем верхом, а потом помог мне занять место впереди себя.

– Если уж я столько лет ездил на упрямце Слейпнире, значит, могу прокатиться и на этом чудовище!

– Ты знаешь, кого мы оседлали? – спросил я. – Это созвездие Скорпиона! Наверное, он может ужалить.

– Я тоже могу, если рассержусь, – заверил меня Один.

– Теперь нам следует предстать перед Аллахом, Али. Он не приветствует неторопливых!

Неугомонный Мухаммед упорно гнул свою линию. Я обернулся на его голос и увидел, что он несется вслед за нами верхом на огромной голой женщине. Сладострастный пророк оседлал созвездие Девы.

Поездка вышла та еще. Злодей Скорпион то и дело порывался цапнуть меня своими клешнями. Умеет мой друг Один выбирать транспортные средства, нечего сказать! Впрочем, самому Одину тоже приходилось туго. Ему здорово доставалось от скорпионьего жала. В результате наше фантастическое путешествие по небесам протекало под его непрестанные проклятия, шум борьбы и жалобный хруст скорпионьих суставов. Мухаммед устроился гораздо комфортнее. Он удобно восседал на пухлых плечах Девы и деловито оглядывался по сторонам: искал врата в свой несуществующий Эдем.

Самое удивительное, что мы все-таки действительно угодили в этот самый Эдем, все трое. Аллах был прав, когда говорил, что все безумные фантазии Мухаммеда овеществляются с озадачивающей скоростью. Честно говоря, я так увлекся борьбой со скорпионом, что не заметил перемену пейзажа. Вернее, заметил, когда уже было поздно поворачивать назад.

Один наконец оставил созвездие в покое и неодобрительно оглядывался по сторонам. Очевидно, многочисленные прохладные фонтаны, цветущие розовые кусты и заливистое пение соловьев не отвечали его эстетическим запросам. Моим, впрочем, тоже, но сейчас я был совершенно счастлив оказаться в столь умиротворяющей обстановке.

– Где это мы? – наконец спросил он. – Ты знаешь?

– Догадываюсь. Думаю, это и есть Эдем. Райский сад, как его представляет себе наш друг Мухаммед. Очередное наваждение. Впрочем, я не уверен, что оно рассеется. По моим сведениям, наваждения Мухаммеда обладают завидной живучестью. Но, по крайней мере, нам больше не обязательно оставаться на спине этой вредной твари.

Один с энтузиазмом закивал и поспешно спрыгнул на землю. Я последовал за ним, а внезапно присмиревший Скорпион поспешно пополз куда-то в розовые заросли.

– Мне здесь не очень нравится, – пренебрежительно сказал Один. – Слишком все сладко! Словно мы попали в послеполуденный сон ополоумевшей бабы.

– Скорее уж ополоумевшего мужика, – шепнул я. – Сейчас непременно появятся какие-нибудь полуголые красотки, я этого типа насквозь вижу.

Я как в воду глядел. Из розовых зарослей тут же выпорхнула стайка смуглых красавиц, не обремененных деловыми костюмами.

– Рыхлые какие! – неодобрительно сказал Один. – И ноги у них загорелые, как у простолюдинок. То ли дело мои валькирии!

– Твоя правда, – рассеянно согласился я, вспомнив, в какой ужас пришел в свое время бедняга Мухаммед от грозного облика валькирий.