Сборник "Истринский цикл" Книга1-4 - Евгений Щепетнов

После десятого, или пятнадцатого удара, её каблук не нашёл опоры и провалился вовнутрь, ударил во что-то мягкое, ойкнувшее и заругавшееся отборным матом:

- Ты что, старая, охеренела? Ты чего барабанишь, старая кошёлка! Я сейчас тебе такого пендаля выдам, что ты полетишь, как кусок дерьма в придорожную канаву со скоростью осеннего урагана!

Подтверждая свои слова, лавочник попытался схватить старуху за воротник. Схватить-то ему удалось, а вот выдать пендаля - не очень. Он полетел в лавку вверх ногами так, что обутые в мохнатые тапки ноги вскинулись вверх, как клешни опрокинутого краба.

Лавочник вскрикнул от неожиданности, и лёжа на спине потёр ушибленный затылок:

- Это как это? Ты как это? Ты кто?

Амалия притворила дверь и снова закрыла её на толстый дубовый засов. Не отвечая на вопросы валяющегося на полу мужчины - лысоватого рыхлого человечка среднего роста, полноватого, с маленькими свинячьими глазками, девушка перешагнула через него и резко спросила:

- В доме кто-нибудь ещё есть?

- Служанка…больше никого.

- У тебя есть платья для шлюх? Краски для лица?

- Хммм…есть, да. Да вы кто?

- Твоё какое дело?! Распорядись, чтобы служанка принесла сюда тазик с тёплой водой, мыла, и найди платья - какие имеются - примерно на мой рост и худощавое сложение. Поторапливайся!

Амалия стащила с головы платок и стала оттирать им своё лицо, испачканное в грязи.

У лавочника расширились глаза, и он ахнул, прикрыв рот рукой:

- Вы? Да как вы решились? За вас объявлена награда! Пять тысяч золотых! Да любой, кто вас выдаст, обогатится! А кто скроет - того принесут в жертву Аштарте! Особо мучительным способом!

- Послушай меня - неприятно улыбнулась Амалия - если ты сейчас не сделаешь то, что я требую, предам тебя в жертву особо мучительным образом - я. И заверяю - способ этот будет очень непростым, и очень мучительным. Когда-то там тебя поймают или нет оккупанты, а я - вот она, тут. Что выбираешь?

- Да, да, сейчас, сейчас… - лавочник побежал в другую половину дома, и стало слышно, как мужчина требует приготовить воду. Через десять минут тазик с горячей водой и мыло уже стояли на табуретке посреди комнаты. Рядом лежало чистое полотенце и небольшое зеркальце из полированной бронзы.

Амалия с наслаждением зачерпнула горячей воды и стала умываться, смывая грязь и остатки присохшей крови врагов, убитых ей в лесу. Потом она, не стесняясь присутствия хозяина лавки разделась догола, и протёрла влажным концом полотенца всё тело, чувствуя, как кровь быстрее побежала по жилам. В лавке было тепло, и после промозглой улицы и хождения в одежде, промокшей от дождя и стирки в ручье, это тепло казалось ещё более приятным.

Лавочник положил на стул рядом чулки, несколько платьев, платков для головы и девушка, выбрав ярко-алое, облегающее платье, стала одеваться. Натянув чулки, Амалия почувствовала себя гораздо лучше, даже настроение улучшилось. Крепкие осенние туфли и почти новое пальто поверх наряда довершили переодевание. Затем настал черёд боевой раскраски - через двадцать минут в лавке стояла красивая девушка, с пухлыми, ярко красными губами, подведёнными синими глазами, с налётом порока на совершенном лице.

Посмотрев на себя в зеркало, Амалия удовлетворённо кивнула - настоящая шлюха! Повязав платок на голову, она спрятала свои короткие волосы, и теперь была готова к посещению трактира.

Посмотрев на лавочника, девушка достала из-под юбки кошель с монетами и кинула на стол два золотых. Подумала - добавила ещё один:

- Молчишь. Узнаю что болтал, что рассказал обо мне - всё равно найду и убью. А я узнаю. Понял?

Лавочник молча кивнул головой, прошёл к двери, и вынул запирающий брус, выпуская страшную Главу Тайной Службы на улицу.

Амалия вышла из дома и дверь за ней захлопнулась, как будто её ударило ветром. Девушка усмехнулась - помнят ещё, боятся - значит жива ещё. Откуда лавочник её знал - она не задумывалась. Дел с ним она не имела, но те, кто живёт в трущобах должны много знать, так легче прожить. И вообще - немного подольше пожить. Может - видел где-нибудь рядом с Владом - скорее всего так. Ей это было неинтересно.

Скоро она снова была у трактира. Немного помедлив, осмотрелась - вокруг было тихо. Поднялась по лестнице на крыльцо и отстучала в двери запомненный ей ритм - дверь открылась.

В трактире было очень тепло, даже жарко. Гремела музыка - музыкант пел что-то разухабистое, с матом и прибаутками. Мужчины, вид которых сразу наводил на мысль о ножах и кастетах, что-то распевали не в такт музыке, гремели кружки, стучали ложки - жизнь шла, как будто и не было никакого вторжения оккупантов.

Впустивший Амалию вышибала с недоумением уставился на неё:

- Ты откуда такая взялась? К кому? Я тебя не знаю!

- Я к Пауку. Он меня знает.

- Уверена? Как о тебе доложить?

- Скажи - старая знакомая, за жизнь хочет поговорить.

- Мутная ты что-то, старая знакомая. Оружие есть?

- Нет. Где я тебе спрячу это оружие? - и Амалия продемонстрировала платье, сидевшее на ней как вторая кожа. Заметно было, что оно надето на голое тело - съёжившиеся на холоде соски крепких грудей оттопыривали тонкую ткань платья.

- Ндааа…тут не спрячешь - ухмыльнулся мужчина, и шмыгнул перебитым бесформенным носом - стой здесь, сейчас я ему скажу.

Амалия отодвинулась в угол, скрывшись от глаз за вешалку с верхней одеждой. Вышибала пошёл к лестнице, ведущей наверх и исчез за плотной массивной дверью, открывшейся и закрывшейся легко, без скрипа, видимо петли были густо смазаны маслом. Появился вышибала через две минуты и кивнул головой на дверь:

- Иди, он ждёт! Он говорит - ты знаешь куда идти - в глаза вышибалы было немое изумление - какая-то шлюха, и вдруг хозяин так быстро и беспрекословно её принимает, будто важную персону.

Девушка проскользнула мимо него, как уж в нору, и по скрипучим ступеням поднялась наверх. Её почему-то удивил контраст - хорошо смазанная дверь, и такие скрипучие ступеньки. По короткому размышлению, решила - вероятно, чтобы было слышно, когда кто-то поднимается. Своего рода сигнальная система.

Паук сидел где и всегда - в кабинете в конце коридора. Там у него было что-то вроде конторы, где барыга принимал посетителей, скупал и продавал ворованные товары. Дверь была полуоткрыта, и заслышав скрип половиц, Паук крикнул бархатным голосом, под стать его благообразной внешности:

- Я жду, жду..проходите!

Встреть такого человека на улице, никогда не подумаешь, что это один из самых опасных людей в столице - этакий одуванчик, с седыми пушистыми волосами, длинной ухоженной бородой и залысинами на высоком лбу - ну ни дать, ни взять профессор, или учитель естественных наук. Однако Амалия знала, что на руках этого ‘учителя’ десятки, а то и сотни загубленных жизней купцов, торговцев, или тех, кто просто имел несчастье встать на его пути.