Хаос дорог - Мария Николаева

Молчание. Марвид зачем‑то вглядывается в свой бокал, словно светло–золотистая жидкость в нем может дать какие‑то ответы. Давно я не видел учителя настолько сосредоточенным. — Здесь ты прав. Кажется, уже и в Совете завелись кроты. Неприятно, но я не верю в такие совпадения, особенно когда речь заходит об этом пророчестве. Одно успокаивает, если они охотятся за Ниной, то вряд ли знают о существовании Мейлона.

Вот мы и подошли к главному. Не хотелось, конечно, разрушать чужие иллюзии, но теперь в моей жизни слишком многое зависит от безопасности мальчика. — Ошибаешься, – отрывисто произнес я и, протянув руку, взял наконец свой бокал. Свет свечей искорками заметался в вине. Красиво. Действительно успокаивает и позволяет собраться с мыслями. — О чем ты? – потребовал ответа учитель, нахмурив брови. — О том, что к покушению на нашего солнечного мальчика очень тщательно готовились. Более того, дождались момента, когда Мей остался один. Боги! Да они даже к Даризи не побоялись сунуться! – Я раздраженно стукнул бокалом о стол. Золотистая жидкость плеснула через край и ароматными капельками замерла на моих пальцах. – Нас вели – понимаешь? Нас вели от самого Вирда, а ни я, ни Ландыш этого не заметили! Не знаю, почему они не напали раньше, но стоило нам с Меем расстаться… — Его сопровождали. Я отправил с ним боевую тройку. Тайно, как ты понимаешь. Но как только они увидели, с кем именно связался малыш, то предпочли вернуться. И правильно сделали, я же знаю, как ты реагируешь на чужие глаза и уши рядом с собой. — Что ж, это многое разъясняет, но боюсь, нашу ситуацию это уточнение лишь осложняет. – Я задумчиво поднес пальцы ко рту и осторожно снял губами капли выплеснувшегося вина. — Почему? — Не притворяйся идиотом, Марвид. Раз они сумели обнаружить клин, идущий тайно, да так, что никто в самом клине ничего не заподозрил… Меня пугает выучка этих людей. — Ты прав, это настораживает. В наше время немногие способны сравниться в мастерстве с боевой моридской триадой, разве что… Ты уверен, что действует не кто‑то один? — Думаешь, кто‑то из двуликих? Вряд ли, я считаю, что Дома здесь абсолютно ни при чем. Во–первых, не их стиль. Они бы не стали таиться: цветок на подушку – и готовься к неприятной встрече. А во–вторых, исполнителем был человек, а не hal’mai. Да и не пахло от него магией, только амулетами, причем амулетами не нашей зачаровки, людской. Ну и наконец, и амулет переноса и дротик были сделаны профессионалами, причем разными. Портал был хоть и качественным, но все же оставил след, а значит, чаровал человек – только они не обходят грани, а рвут их насквозь. Но, несмотря на этот видимый недостаток, отследить точку выхода я не смог – маг явно знал о том, что оставляет следы, и довольно умело их замаскировал. Что же касается дротика… вот с этим все сложнее… – Я вновь невольно спрятал взгляд, все‑таки старые привычки так легко не изживаются. Впрочем, тема разговора тоже не самая обычная. Но я должен это произнести вслух, даже если мне не поверят. Что ж, значит, пора посмотреть правде в глаза. Я, подавив в зачатке инстинктивное стремление отвести взгляд, прямо посмотрел на своего учителя. – Его чаровал полукровка, Марвид. — Полукровка? – Он меня не понял. Хотя это и неудивительно, за последние три тысячелетия не было ни одного случая межвидового смешения крови. Да о чем это я?! Многие остроухие уверены, что такое в принципе невозможно! Но ведь было. Да, очень–очень давно, да, те времена лучше забыть и не вспоминать… хотя кто‑то, видимо, вспомнил. И, кажется, умудрился обойти магию запрета, наложенного Советом. — Полукровка. Смесок. Называй, как хочешь – смысла это не изменит. В этом человеке присутствует и ваша кровь. — Невозможно! У нас не может быть общего потомства ни с людьми, ни с двуликими!

Как будто я этого не знаю! Все же именно мой род однажды стер саму эту вероятность со страниц Летописи мира. Мы сделали все, чтобы больше никогда не появилось смесков – уж слишком удивительными были их способности и отнюдь не мирными намерения. И вот теперь они снова пришли в мир. Как сумели они обойти законы мироздания? Почему напомнили о себе именно сейчас? Я уже боюсь искать ответы на эти вопросы. — К сожалению, уже возможно. Я не знаю, кто и как обошел это ограничение, но дротик определенно чаровал кто‑то, наследовавший обе линии крови. Если я правильно распознал, то эльфийская половина нашего мага имеет эльдские корни – только они уговаривают деревья принять силу. — Алесан, меня все больше и больше пугают твои слова.

Кто бы только знал, как пугают они меня. В отличие от Марвида, я точно знал, к чему может привести подобное… все же как я ни пытался убежать от чувства долга, но архивы в свое время изучил, не пропустив ни одной сколько‑нибудь важной хроники, а Дом Творения за тысячелетия, прошедшие с ухода Изначальных, хоть и не афишировал этого, не раз вмешивался в структуру мира… — Алесан, если ты прав… — Учит ель, я могу в любой момент предъявить доказательства… — Не надо. Я тебе верю, хотя предпочел бы, чтобы ты ошибся. Ведь в противном случае мы каким‑то образом прошляпили появление довольно сильной организации, посвященной в наши дела, но нам самим неизвестной. Это не внушает оптимизма. — Вот именно поэтому я и хочу вплотную заняться светлыми. Нам достоверно известно, что среди эльдов есть их информатор, иначе они никак не вывезли бы Нину из Леса. И эта ниточка приведет нас куда надо. — Думаешь, это хорошая идея? Нурнаил в свое время требовал твоей смерти у Совета. Вряд ли за прошедшие годы он пересмотрел свое решение. — А я и не собираюсь соваться в его земли. Я всего лишь навещу пару знакомых на границе, поспрашиваю, что и как, а дальше посмотрим. — Знакомых? – Темно–изумрудная бровь удивленно выгнулась. – С каких это пор у тебя появились знакомые среди эльдов? — Вернее, с каких это пор светлые стали связываться с Двуцветными Лордами, так? – Не то чтобы мне было обидно, просто неприятно, когда все вокруг так или иначе видят во мне выродка, и пусть не со зла, но постоянно напоминают об этом. — Алесан… – Марвид смутился. Не думал, что когда‑нибудь увижу такое. — Не придавай значения моим словам. Глупая привычка. А насчет знакомств: последние годы я тоже не отдыхал, так что кое‑кто из эльдов оказался мне должен.

– Hal’mai? — Нет, с этими я старался не связываться – велика вероятность наткнуться на кого‑нибудь из Семьи. Внешний круг, хотя вернее было бы сказать – круг Стражи, – не удержавшись, уточнил я. Боги, ну что за ребячество! Зачем я упомянул об этом? Только для того, чтобы заслужить чуть удивленный, но все же уважительный взгляд учителя? Ну и кто я после этого? — Я всегда знал, что ты очень талантливый мальчик, но не думал, ч то настолько. Как ты умудрился втереться в доверие к кому‑то из членов светлого Секрета?

Хороший вопрос, даже слишком хороший. И не менее бестактный. Обычно о таком не спрашивают – уж слишком неожиданным может оказаться ответ. Впрочем, могу понять любопытство учителя. Эльфийские Стражи – вещь в себе. Они подчиняются только Хранителям Секретов, а те, в свою очередь, отчитываются лично перед… в общем, не важно. В каждой Семье есть свои тайны, и моя не исключение – просто Северные чуть лучше прочих охраняют свои. — Ничего серьезного, оказал услугу одному «цветочку», а он признал за собой долг. Я его об этом не просил – это было его решение. Вот и все, – произнес я, надеясь, что Марвиду хватит благоразумия не продолжать расспросы. — И какого же цвета была эта хризантема [15]?

Боги! И ведь не отстанет, пока не вытянет из меня все подробности! Хотя есть подробности, которые я не имею права разглашать. — Красного, – нехотя ответил я. — Рыцарь крови? А неплохие у тебя должники, Алесан. И что же, если не секрет, ты сделал для этого эльда? — Секрет, – просто ответил я, не желая вдаваться в подробности. В конце концов, я обещал Адилону, что никто не узнает о его позоре, а свое слово я привык держать. — Что ж, в таком случае мне остается только усмирить свое любопытство. — Это будет лучшим решением, – согласился с ним я. Марвид странно посмотрел на меня, но промолчал. Вот что я всегда ценил в этом мориде, так это умение вовремя отступиться. — Что ж, в таком случае от лица Совета я доверяю это дело тебе. Думаю, тебе не надо объяснять, что по окончании задания отчет должен будет лежать у меня на столе.

Забавно. Мне приказывает мой бывший подчиненный. Впрочем, я же ушел из Ордена. Но ведь и Марвид покинул Совет! — Покинул, – согласился учитель с моими мыслями, – но я сохранил все свои полномочия. В конце концов, я был среди тех, кто создавал Совет, и не думаю, что кому‑то хватит наглости меня оттуда попросить.

Ясно. Действительно, разве можно отказаться от такого влияния? Власть – очень сильный наркотик. Что ж, я прекрасно понимаю его… — Обижаешься? — На что? — На то, что я не порвал с ними все связи. — А должен бы? – совершенно искренне удивился я. — Нет, но ты ведь совершенно непоследовательное создание. Ты ненавидишь себя, но при этом отчаянно ищешь того, кто тебя полюбит. Ты в открытую отказался от семьи, но в то же время нуждаешься в ее одобрении. Ты выбрал свой путь под влиянием сиюминутного порыва, но упрямо идешь вперед, игнорируя все возможности вернуться. И ты абсолютно не умеешь любить, но почему‑то вцепляешься в свои чувства, как в любимые игрушки, забывая, что сыграть чью‑то роль – не значит прожить жизнь. – Все это Марвид выдал, глядя на свой бокал. Кажется, его эта речь выбила из колеи гораздо сильнее, чем меня. Хотя могу его понять: не каждый день приходится вываливать на Владыку, пусть и бывшего, столько горькой правды. По крайней мере, одну половину моей сути он описал очень верно. Вот только заметил ли он за сиянием этой грани – другую? Ту, что случайно увидел Мей? Ту, что иногда пугает меня самого? — Не споришь? – Легкое удивление. Марвид все‑таки оторвал взгляд от своего бокала и посмотрел на меня. Глаза в глаза. Забавно, но теперь мне не страшно встречать чей‑то взгляд, потому что я знаю: больше никто не войдет в мою душу дальше, чем я сам захочу. И это успокаивает. Оказывается, иметь отражение не так уж и плохо, тем более в свете предстоящих событий. — А надо? – Я невольно улыбнулся и пригубил вино. Хм, кислит, хотя этот сорт никогда не был в числе моих любимых. Я сделал еще глоток и на мгновение закрыл глаза, позволив колючим искоркам силы пробежать по телу. Бодрит. Хотя вкус мог бы быть и получше.