Европа против России. 1812 год - Алексей Васильевич Шишов

Командир бригады, стремясь спасти свой авангард от полного разгрома, принимает смелое решение. Он оставляет три эскадрона для защиты речной переправы через реку, а с тремя другими спешит на выручку 3‑му полку. Появление на поле боя неприятельского подкрепления на какое-то самое малое время остановило казаков, однако уже вскоре они решительно атаковали свежие эскадроны польской кавалерии, для которой жаркая сшибка закончилась полным поражением. При этом донцы продемонстрировало умение сражаться дротиками.

Уланов опрокинули, но они большей частью успели проскочить по плотине на противоположный берег речки Уши. Меньшая часть оказалась прижатой к болоту, причем много лошадей в нем завязло. Всадников их казаки частью перебили, а большей частью взяли в плен. Прорываться по плотине под огнем поляков на противоположный берег смысла не было, и атаман Платов приказал прекратить победный бой.

Бригадный генерал Турно, оставив 15‑й уланский полк, менее всего пострадавший в бою, для защиты переправ через Ушу, отвел расстроенные эскадроны двух других полков в Турцу. Туда же подошла вторая бригада бригадного генерала Дзевановского вместе с командиром дивизии. На повторную атаку под Миром поляки не решились.

Бригада Турно в тот день понесла серьезный урон: шесть ее эскадронов (около 1300 всадников) потеряли в кавалерийском бою 8 офицеров и более 300 нижних чинов. Среди них пленных оказалось 6 офицеров (в том числе два эскадронных командира) и 250 рядовых улан, среди которых оказалось много «перераненных».

Потери платовских казаков в деле под Миром оказались малы: не более 25 человек убитыми и ранеными.

Польские уланы, хотя дрались мужественно, «обнаружили» много запальчивости и неосторожности, что и стало главными причинами поражения бригады Турно. Сам Платов действовал энергично и решительно, не оставив неприятелю никаких шансов на успех, даже не вводя в бой свою конную артиллерию. В рапорте генералу от инфантерии П.И. Багратиону он писал:

«…Перестрелки с неприятелем не вели, а бросились дружно в дротики и тех скоро опрокинули, не дав им подержаться стрельбою».

Главнокомандующий 2‑й Западной армии из донесения войскового атамана донского казачества понял, что поляки теперь двинут на Мир более значительные силы резервного кавалерийского корпуса Латур-Мобура. Тот действительно стал концентрировать свои силы. За дивизией Рожнецкого (около 3300 улан), находившейся на левом берегу Уши в семи верстах от Мира, встала дивизия Каминского (2700 конников при шести орудиях). Бригада вестфальской кавалерии генерала Гаммерштейна почти в тысячу всадников расположилась южнее Новогрудка. В сам Новогрудок прибыла кирасирская дивизия Лоржа (2500 кирасир при 18 конных орудиях).

Багратион в тот же день 27 июня отправил на усиление платовских сил отряд генерал-адъютанта И.В. Васильчикова 1‑го в составе Киевского драгунского, Ахтырского гусарского, Литовского уланского и пяти егерских полков. Одновременно атаман Платов приказал генерал-майору Кутейникову с его казачьей бригадой прибыть к нему. Главные силы летучего корпуса стали сосредотачиваться на Несвижской дороге. Под Миром оставалось только три полка конницы.

С прибытием отряда Васильчикова 1‑го армейский арьергард атамана Платова становился серьезной силой. Теперь он состоял из тысячи егерей, 4400 всадников иррегулярной конницы и 2500 человек регулярной кавалерии при 12 конных орудиях.

Дивизия Рожнецкого ночь простояла под прикрытием болотистых берегов Уши. Поляки опасались ночного нападения казаков, и потому полки бригады Дзевановского, не участвовавших в бою, встали на прикрытие речных переправ вверх и вниз от плотины. Три уланских полка провели тревожную ночь на конях и без сна.

На 28‑е число командир 4‑го резервного кавалерийского корпуса дивизионный генерал Латур-Мобур предписал Рожнецкому взять Мир и наступать от него на Несвиж, Каминскому следовать за ним, вестфальской бригаде тоже идти на Мир, а кирасирской дивизии Лоржа передвинуться к недалеким Кареличам.

Дивизионный генерал Александр Рожнецкий горел желанием взять реванш у русских. Выступив с рассветом, он во главе уланской бригады Турно, за которой следовали полки Дзевановского, со всеми предосторожностями приблизился к Миру. Местечко оказалось пустым: казачьи полки ушли от него по Несвижской дороге. Местный ксендз сообщил, что русские от Мира далеко не ушли и находятся в засаде не далее полумили от него.

Предупреждение ксендза не остановило Рожнецкого. Собрав с жителей местечка продовольствие и фураж для своей дивизии, дав людям пообедать и накормить лошадей, он двинулся по Несвижской дороге, имея впереди все ту же бригаду Турно. Рожнецкий не хотел, чтобы «дышавшая» ему в спину бригада генерала Тышкевича из дивизии Каминского опередила его.

Когда была пройдена деревня Симакова, шедший в авангарде 15‑й уланский полк увидел перед собой казачьи пикеты на опушке небольшого леса, через который вела дорога. При первых выстрелах из леса появилось сотни две казаков, которые затем вместе с дозорными исчезли за лесом.

Обеспокоенный Рожнецкий остановил дивизию. Полки перестроились в линию эскадронных колонн, ожидая нападения противника. 7‑му уланскому полку полковника Завадского было приказано занять позицию на лесной опушке и прикрыть расположение дивизии.

Местность была холмистая со многими перелесками. Высланные вперед от полка дозоры встретили казачьи партии, которые своими действиями старались заманить поляков еще дальше. Полковник Завадский построил было полк для атаки, но был остановлен приказом прибывшего к нему начальника дивизионного штаба.

Вскоре возвратились уланы-разведчики: они обнаружили впереди за густым дубняком массу русской конницы числом до пяти тысяч всадников. Та, будучи обнаружена противником в засаде, тотчас отступила за возвышенность.

Успокоенный Рожнецкий приказал бригаде Дзевановского спешиться и держать коней на поводу, бригаде Турно кормить коней, а уланам варить себе пищу. Едва это приказание стало выполняться, как из авангардного 7‑го полка прискакал офицер с вестью о том, что русские наступают с трех сторон. В эти минуты казачья артиллерия начала обстрел позиции полка Завадского.

Атаман Платов, поняв, что вовлечь «в вентерь» второй раз под Миром польскую кавалерию не удастся, и разведав, что дивизия Рожнецкого не имеет близкой поддержки сзади, пошел в атаку. Вся равнина перед деревней Симаково покрылась скачущей казачьей конницей. Она атаковала 7‑й уланский полк и бригаду Турно.

Полк Завадского отразил две казачьи атаки, но в третью на него пошли два эскадрона ахтырских гусар во главе с майором Давыдовым. Польские уланы были сбиты с позиции и стали в беспорядке отступать через лес к главным силам своей дивизии.

Первую атаку казаков бригада Турно отразила. В это время к дивизионному генералу Рожнецкому поступил приказ держаться до подхода бригады Тышкевича с конной батареей, которая находилась в версте от Мира и теперь спешила в бой «на крупных рысях». Рожнецкий стал перестраивать свои полки для продолжения боя, отправив дивизионные тылы к местечку.

Кавалерийский бой принял самый упорный характер. Платов ввел в дело, помимо ахтырских гусар, еще и киевских драгун.