Путь одиночки - Ольга Соврикова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Слишком поздно в мою самоуверенную голову пришло желание убраться оттуда, как можно дальше! Но уже было поздно. Сначала я просто не мог сдвинуться, а потом стал падать. Куда? А не знаю куда, но падаю я быстро, в совершенно непроглядной тьме. Даже мое магическое зрение не могло мне помочь разглядеть то, что меня окружает. Судя по тому, что я периодически ударяюсь о боковые стенки, лечу я вниз по какому-то узкому колодцу. Удар спиной и последующее скольжение по каменному желобу оказалось для меня неожиданностью, но вселило в меня надежду на благополучное приземление. И вот наконец скорость моего падения замедлилась и закончился мой неожиданный путь в куче каких-то палок?.. Нет, не палок – костей. Несмотря на то, что я вроде бы оказался очень глубоко под землей, зрение мое наконец-то «решило» начать служить мне вновь. Сумрак пещеры не помешал мне разглядеть множество невероятных вещей, например таких как: огромный зал, высокие каменные колонны поддерживающие свод, гладкий каменный пол, высокую статую, у ног которой я и барахтался в куче мусора.
Начнем с конца. В куче мусора преобладали кости совершенно различный животных, причем некоторые из них были такого размера, что позволяли мне сделать вывод о том как долго они накапливались именно в этом месте, ибо, как я знаю, сейчас на поверхности земли не было таких огромных животных. Сама пресловутая куча находилась у подножья просто огромной статуи изображающей женщину. Ее изящные босые ступни поражали искусством выполнения, но при этом удивляли размером. Они были точно больше меня, причем каждая.
Она стояла опираясь на небольшую, по сравнению с ней самой тумбу держа в руках чашу и кувшин. Поблескивала орнаментом вырезанных рун чаша. Она была наполнена чем-то похожим на монеты и темными, абсолютно круглыми не то камнями, не то жемчужинами. Кувшин же в ее руках был гладким. Его наклон и довольно широкое горлышко помогло мне предположить, что именно из него я, и не только я, и вывалился.
Саму статую хорошо разглядеть не получалось. Видно было лишь, что стройная фигурка застывшей прелестницы одета в легкое, чуть тронутое ветерком платье, причем искусство создателя этой красоты было таково, что разум начинал сомневаться в том, что передо мной скульптура. Хотелось подойти и убедиться в том, что это камень, что она не живая, дотронутся до пальцев стопы, провести рукой по ткани платья, увидеть наконец ее лицо, понять куда она смотрит, что чувствует.
Зрение без помощи магии не справлялось, а магия проявляться не спешила, казалось даже, что где-то во время стремительного спуска я ее потерял. Приложив немало труда, я наконец-то выбрался из той кучи, в которую попал и внимательно огляделся ещё раз. Освещения не было. Но в зале тем не менее было не темно, я бы назвал это поздними сумерками. Огромный по своему размеру зал был пуст. Кроме статуи, скорее всего богини, ничего в нём не было. Стены лишь угадывались, входа и выхода видно не было, а поскольку вернуться тем же путем, по какому я прибыл, возможности не представлялось, придется мне оглядывать все здесь более внимательно и на ощупь.
Кувшинчик у красавицы оказался с сюрпризом. Залезаешь в него и оказываешься, как и положено, в огромном кувшине, и ничего примечательного, гладкие стенки и… дно! Все. И ни туда, ни обратно оно не двигается, не сдвигается и не откидывается, стоит намертво, но другим путем я попасть сюда не мог. Точно не мог! Придется искать иной выход.
* * *
Зал великолепен! Стены ровные, гладкие, отшлифованные неизвестными мастерами демонстрировали естественную красоту камня, вот только двери в этом зале оказались одни и открылись они для меня совершенно бесшумно и, что больше всего меня потрясло – сами.
Вот тогда я окончательно осознал, что нахожусь глубоко под землей и до сих пор не могу понять, где именно. Малыш и Злюка, не сумевшие проснуться при моем исчезновении, наверняка не без помощи некого маленького колечка мерцающего голубоватыми всполохами у меня на руке, остались на верху и что с ними будет теперь я не знаю. Я остался один, совсем один. Оружие, припасы, снадобья, и даже магия стали для меня недоступны, оставшись где-то там, наверху.
Ощущение пустоты пугало меня невероятно сильно. Казалось, что проклятое колечко просто выпило меня досуха, и теперь, весело подмигивая, просто издевается надо мной. Как не пытался, снять его со своей руки я так и не смог и все отчетливее понимал, что именно оно виновато в том, что я оказался именно здесь. Правда если перестать лукавить с самим собой, то не только оно, виновата ещё и моя глупость и самоуверенность. Учитель не раз повторял мне: «Слушай меня, Неуч! Никогда не цепляй на себя неизвестные тебе артефакты, да и просто вещи в коих ты хоть на миг заподозрил наличие магии!» А что сделал я?
Если бы мастер сейчас был где-нибудь поблизости, то от сильнейшей трёпки меня ничего бы не спасло и поделом мне, пора взрослеть.
Залы и галереи сменяли друг друга. Тусклое освещение исходило прямо от стен и, чем дальше я продвигался, тем четче понимал, что все то, что меня окружает, создали не люди. Отличия были почти неуловимыми, но они были. Формы помещений, колон, украшение стен, лестниц и балюстрад – всё отличалось изяществом линий и изображением совершенно незнакомых мне растений и животных. Последние сомнения исчезли именно в той галерее, где я сейчас нахожусь, ибо она наполнена статуями, выполненными примерно в мой рост. Все они разные: высокие и низкие, мужчины и женщины, воины и вельможи, объединяло их лишь одно – у всех скрыты лица. Их просто не было. Насколько четко и правдоподобно проработаны руки, ноги, тело, настолько же размытыми казались лица. Создается впечатление густой вуали накинутой каждому из них на голову. Руки просто тянутся откинуть ее в сторону, но… Такие живые с виду, они каменно холодны. Больше всего поражают их руки: изящные запястья, длинные пальцы заканчивающиеся маленькими острыми ноготками у женщин и настоящими когтями у мужчин. Они не те люди, которых я привык видеть.
В конце этой, пугающей меня до дрожи, галереи я нашел то, что меня наконец-то порадовало впервые за несколько часов шатания по подземному храму. И это были не статуи, казавшиеся живыми застывшими в результате заклинания существами, а обычные стойки с различным оружием. Да, в сапогах у
