Кейс. Доставка курьером - Наталия Левитина

– Ах, ну разве я обязан отвечать? – хитро улыбнулся Ремартов. Мне почудилось, по ледяному экрану, разделяющему нас, зигзагами поползли белые трещины. – Да, да, я знаю, Антон собирался на курорт.

– Сначала отправил туда семью, – быстро вставила я, стараясь доказать свою причастность к жизни депутата и выглядеть человеком не случайным, а посвященным. Вдруг это поможет окончательно растопить лед и выведать у Ремартова какую-то информацию?

– Но нельзя же исчезать так внезапно! – возмущенно сказал бизнесмен. – Без предупреждения.

Он вновь помрачнел и глубоко задумался.

– Понятно, – сочувственно кивнула я. – Воскресенский вас подвел. Вы партнеры по бизнесу?

– Что? А, да… Вроде того. Вообще мы с ним давно дружим.

– Серьезно?!

– Почему нет? – удивился моей реакции Ремартов.

– Постойте, постойте, – заволновалась я. – Давайте уточним. Вы – друг Антона Аркадьевича Воскресенского. Настоящий, верный друг. И между вами – крепкая мужская дружба?

Теперь Ремартов выглядел слегка ошарашенным.

Да. Бывает.

С людьми, вовлеченными мной в беседу, такое случается постоянно. Я странные вопросы порой задаю…

Но сейчас моя попытка выяснить, действительно ли Воскресенского и Ремартова связывают узы настоящей мужской дружбы, имела простое объяснение. Я жажду найти человека, готового взвалить на себя эту ношу – заботы о судьбе депутата. Тем самым хочу освободиться от непосильного груза… Если Ремартов действительно друг Воскресенского, он идеально подойдет на эту роль.

– Юля, вопросы у вас, однако, – пробормотал бизнесмен.

– Простите! Да, это странно. Мы едва познакомились, а я уже пытаюсь выяснить у вас подробности взаимоотношений с депутатом… Но знаете ли… Я располагаю некоторой информацией, а доверить ее человеку, знакомому с Воскресенским лишь поверхностно, не могу. Поэтому и спросила, на самом ли деле вас объединяет дружба.

– Да, – твердо ответил Ремартов.

– Тогда слушайте! – горячо затараторила я, ощущая, как в груди опускается шлюз и раскаленная волна выкатывается наружу. Мне так хотелось поделиться с кем-то проблемой! – Значит, так. Дней десять назад…

– Подождите, Юля! А вдруг я вас обманываю?

– Как это?

– Я сказал, что друг Воскресенскому, а вы тут же и поверили. И собираетесь выложить какую-то тайну.

– Если вы не друг, то почему разыскиваете депутата?

– Мало ли.

– Но зачем вам меня обманывать? Разве я – очень важная персона, чтобы убеждать меня в чем-то? Какой смысл?

– Ладно, сдаюсь! – поднял Ремартов руки вверх. – Слушаю.

– Так вот… Дней десять, ах нет, почти две недели назад я совершенно случайно заехала к депутату… Я была с другом, еще с ребенком, и мы показывали ему барсуков и белок.

– Кому вы показывали барсуков? Воскресенскому?

– Нет, малышу.

– Какому малышу?

– Который был со мной! Я же объясняю. Мы катались на машине, и Глебу понадобилось заехать к депутату.

– Какому Глебу?

– Моему другу. Вы не перебивайте, пожалуйста, Андрей Богданович, я путаюсь!

– Это заметно.

– Молчите! Так вот, барсуки и белки ему понравились невероятно.

– Кому? Глебу?

– Ребенку!!! У Воскресенского этого добра полно, вы знаете, наверное… Потом мы пили ко…

– Юля, – жестко перебил Ремартов в очередной раз.

Я сделала страшные глаза. Неужели трудно помолчать хотя бы три минуты! Учитывая скорость моей речи, мне вполне хватило бы этого времени.

– А?

– Садись в машину. Поедем в город.

– Зачем? – настороженно прищурилась я.

– Нет у меня времени стоять тут. По дороге расскажешь.

Глава 19

Приплыли: зачислена в любовницы

По моей просьбе Ремартов домчал машину до редакции «Удачных покупок». Шокированный известием о гибели друга, он тем не менее отлично справлялся с ситуацией на дороге. Выложив сведения, я наконец-то притихла на пассажирском сиденье. Да, круто иметь в личных водителях миллионера. Не сомневаюсь, господин Ремартов – самый настоящий миллионер. В нашем богатом промышленном мегаполисе они плодятся, как австралийские кенгуру.

– Нет, не верится, – признался в конце концов бизнесмен.

– Но я все это не нафантазировала. Зачем?

– Да, Антон недавно жаловался на проблемы с бизнесом… И вот теперь на него наехали… Нет, все равно не могу поверить! В голове не укладывается…

– Но я же говорю правду! Ничего не выдумываю!

Да, исключительную правду.

Только не всю.

Ни словом не обмолвилась о кейсе с коброй и английским контрактом внутри. Бизнесмена это не касается, пусть даже его и зовут Андреем. Значит, господину Ремартову незачем знать о посылке, переданной умирающим депутатом.

– Давай-ка, Юля, встретимся завтра, – повелительным тоном сказал бизнесмен на прощание.

– Зачем?

– Еще раз поговорим обо всем этом.

– Но у меня завтра…

Мне вовсе не хотелось опять встречаться тет-а-тет и пересказывать историю! Я надеялась, Ремартов займется выяснением обстоятельств, а затем просто сообщит по телефону о результатах расследования.

Отчитается передо мной.

– Юля, дело серьезное.

– Нет, ну конечно, серьезное, – промямлила я.

– Координаты оставь, – приказал Ремартов.

Как быстро он подчинил меня своей воле. Командует. И почему он перешел на «ты»? Разве я соглашалась? Чувствую себя куском пластилина, разминаемого твердыми пальцами.

– Встречаемся завтра в одиннадцать.

– Давайте, – без энтузиазма согласилась я.

– Куда за тобой заехать?

– Сюда.

А до завтрашнего дня, вероятно, Ремартов будет наводить обо мне справки. Не состою ли я на учете в психдиспансере и не страдаю ли галлюцинациями.

Было бы здорово.

Тогда мой прочувствованный монолог о безвременной кончине депутата Ремартов легко посчитал бы бредом сумасшедшей… Должна его огорчить – я не чокнутая. И мой рассказ о Воскресенском – чистая правда…

У здания редакции бизнесмен проявил чудеса предупредительности. Я даже не ожидала, учитывая его высокомерную манеру общения. Он вышел из автомобиля и, открыв дверцу, помог даме спуститься с высокой подножки. И именно в этот лестный для моего тщеславия момент – шикарный автомобиль, интересный мужчина – из здания вышли коллеги. Друзья имели возможность наблюдать за сценой вынимания Юли из джипа. Этот эпизод сразу же стал предметом бурного обсуждения.

– Ах, Бронникова, ты в своем репертуаре! Здравствуй, дорогая, – улыбнулась Наталья, редактор отдела красоты. – Всегда катаешься с крутыми мужиками.

– И на крутых машинах, – добавил Петя, редактор автомобильного отдела. – Привет, Юль!

– Кто он? Наш клиент? Публиковал у нас рекламу? – поинтересовалась Елизавета Витальевна, главный бухгалтер.

– Да, было дело.

– Ой, такой мужчина импозантный. И похоже, очень влиятельный, – мечтательно закатила глаза Диана, младший редактор.

– Почему ты решила? – спросила Наташа.

– У него на лице написано. И еще он джентльмен. Дверцу придержал, руку подал. Как приятно! Да, Юля? – продолжала восторгаться Диана.

– Да, недурно, – пробубнила я.

– Хорошая у мужика тачка, – повторил Петя.

– Заурядный джип, – пожала плечами Наташа. – Кого сейчас им удивишь? Вот если бы красный «феррари», тогда конечно. У нас в городе их почему-то маловато.

– Зато «хаммеров» больше, чем «жигулей».

– Она постарается в следующий раз организовать «феррари», – пообещала за меня Елизавета Витальевна. – Юль, тебе деньги сегодня нужны?

Я встрепенулась.

Отличный вопрос!

Риторический. Деньги нужны всегда!

– Да! А вы дадите?

– Дам. Но лучше завтра.

– Согласна! Пусть завтра. А разве у нас что-то наклевывалось? Я не ждала на этой неделе.

– Наш Степан Данилович постарался, – объяснила Диана. Имя главного редактора она произнесла голосом, полным любви. – Он придумал с начала этого года выдавать компенсацию за обеды. И сегодня нам выдали сразу за четыре месяца. Классно, да?

– Здорово, – восхитилась я.

В какой еще компании босс так трогательно озабочен материальным положением сотрудников? Только в «Удачных покупках». Степан постоянно выискивает способ нас порадовать. Подозреваю, он засыпает с мыслью: «А что еще я могу сделать для моих человечков?» Ясное дело – мы за него в лепешку!

– А вы куда всей гурьбой собрались?

– На бизнес-ланч. Мы ж богатые теперь!

– О, раз вы все богатые, быстро скинулись на операцию ребенку, – сразу сориентировалась я и достала из сумки газетную страницу. Она почему-то была сложена в прямоугольник размером два на три миллиметра. И когда это я успела так поизмываться над страницей?

Не контролирую свои действия.

У меня невроз?

Развернув газетный лист, я продемонстрировала коллегам статью и фотографию ребенка. Особого восторга моя просьба не вызвала.