Вкус лжи - Эн Ларго
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты в своей постели, спи! – Даниэль, или Сеной, хотя вряд ли я смогу так его называть, целует меня в лоб, отстраняясь. Лишь успеваю притянуть его за шею.
– Останься сегодня со мной! – Мои слова напоминают скорее мольбу, чем просьбу. Черты лица парня напрягаются в свете фонарей, бросающих тени с улицы.
– Хорошо, но между нами ничего не будет.
Я киваю. Он ложится позади, обнимая за талию и зарываясь в мои волосы. Мне кажется, что я мурлычу, проваливаясь в сон. Что-то очень мягкое и теплое укрывает меня сверху.
Глава 17
Не смогу понять, но сумею простить
Лои, 6 лет
– Эван, ты серьезно привел демона в наш дом? Ты выжил из ума? – Мама прямо-таки сочится ядом. Ее крик разносится по комнатам.
– Сара, он хочет нам помочь! Я бы не рисковал, если б в этом не было необходимости, что ты и сама прекрасно знаешь! – В голосе крестного слышу нотки отчаяния.
Уже ничто не может мне помешать видеть мир иначе. Каждая клеточка тела чувствует любые движения, звуки, души, – все вокруг.
Вопли, доносящиеся с кухни, отвлекают меня от настоящего. Папочка обрабатывает мои раны, которые с каждой секундой затягиваются, становясь немного меньше. Они уже практически не видны, но яд, оставшийся в них, жжет, словно полыхающий в венах огонь, который никто не видит. А мне страшно даже просто говорить, произнести хоть слово. Поэтому молчу. Где-то там, глубоко во мне, девочка кричит, бьется и рыдает. Но я не позволяю ни одной эмоции выйти наружу, чтобы еще больше не напугать и без того охваченных страхом родителей.
Теперь я действительно боюсь монстров в ночи. Эван часто говорил о них, но знать и видеть – это два разных действия. Не знаю, что случилось бы вчера на улице, если бы мама и папа не успели вовремя… Я, наверное, не смогла бы больше дышать. До сих пор помню эти ужасающие острые зубы и безумные глаза. Это что-то склизкое, как улитка, хоть и похожее на человека. «Оно могло бы им быть, наверное. Возможно, являлось им раньше?»
Было очень страшно, настолько, что хотелось сжаться в комочек и плакать, плакать, плакать. Морда существа нависла надо мной. Смрад изо рта был таким, что я бы предпочла никогда больше его не вдыхать. Волосы, человеческая кровь и кожа застряли в его зубах. Все, что я почувствовала в тот момент, – это неподдельный ужас. Мамочка стреляла, папа бил чем-то металлическим. Однако чудовище, даже не замечая этих ранений, двигалось на меня, даже будучи без головы. Его конечности продолжали ползти, будто связанные каким-то невидимым обещанием.
– Это… Как ты там сейчас называешь меня в своей голове? Демоническое отродье? Спрячет дом и укроет ее воспоминания. – Я вздрагиваю, возвращаясь в настоящее, совершенно очарованная голосом, вклинившимся в диалог.
– Даже не думай копаться в наших мыслях! – Голос мамы остается таким же категоричным. – Он не прикоснется к нашей дочери! Какой ему смысл делать что-то для нас? По доброте душевной?
Кажется, мама обращается к крестному, но его ответ мне не слышен, все тот же сильный баритон отвечает ей.
– Обстоятельства внизу изменились. Большинство таких, как она, уже убито. Ей не нравится, что они могут помешать ее господству, – говорит незнакомец, намеренно подчеркивая слово «ей». У этого мужчины настолько завораживающий голос, что я рвусь к нему навстречу. Но папа держит меня слишком крепко, не давая пошевелиться. Скорее всего, он подумал, что я беспокоюсь о маме, но мое желание – увидеть того, кто сейчас с ней.
– Она? – удивляется крестный.
– Я же говорю, что приоритеты изменились. А если ее так пугают эти дети, то я хочу их защитить.
– Что ты хочешь взамен? Вы же не можете по-другому. Это ваша суть. – Мама заметно нервничает, но вот Эван молчит. Почему? Разве он не боится за меня так же, как родители, и совсем не переживает?
– В данном случае она и есть мой интерес, подобных ей я еще не смог найти. Либо их настолько хорошо спрятали, либо убили. Она же сейчас как кусок мяса на тарелке для хищников. Если ее чувствую я, вопрос времени, когда тут будут другие. – Он не оставляет шансов для сомнения. Я предугадываю принятое решение.
– Хорошо, допустим, ты нас сейчас огородишь. Что будет, когда ее сила выйдет наружу? – Мама все еще пытается спорить со странным мужчиной.
– Ее сила вновь проявится, лишь когда ее что-то сильно спровоцирует: эмоции, гормоны, происшествие. Тут уже придется подстраиваться под ситуацию. Но все нюансы были ранее оговорены с Эваном, не так ли? – Его холодный тон напрочь лишен каких-либо эмоций.
– Верно, я в курсе всех возможных исходов, – подтвердил он.
– Как доказательство моей искренности, я дарю ей кинжал, способный убить любого демона! И передан он должен быть только ей!
– Ладно. Мы благодарны тебе за помощь! Просто защити нашу малышку, – сдается мама. Я улавливаю печаль в ее словах.
Слышу шаги в свою сторону. И через несколько секунд вижу мужчину в нашей гостиной. Он одет во все черное, глаза переливаются оттенками серебра и темной, как ночь, синевы. В нем пульсирует энергия, к которой я мучительно желаю прикоснуться и которую хочу забрать себе, мне она нравится. Туманная, молниеносная, приятная.
– Не стоит, я не из тех, кто так просто ее отдаст. Впрочем, могу помочь тебе, – говорит незнакомец.
– В чем? – удивляюсь я столь странному предложению.
– Ты же хочешь перестать бояться, хочешь быть такой, как все? Я могу тебе это дать.
– Будет больно? – уже настораживаюсь я.
– Нет, малышка, вовсе нет! Тебе сделали больно?
В ответ я киваю.
– Не бойся меня, хорошо? Я не причиню тебе вреда.
– Тогда да, наверное, мне бы этого хотелось. А страшные монстры больше не придут за мной?
Он садится рядом и протягивает ко мне ладони, приглашая в свои объятья. Забираюсь в кокон рук незнакомца, они кажутся такими правильными и теплыми. По бокам, как щекотка, пробегают разряды. «Мне это нравится».
– Да, я смогу тебя защитить от них, если позволишь.
Вновь киваю и улыбаюсь от приятных щекоток, проходящих по телу. Меня накрывает одеяло тумана, чистого, слегка наэлектризованного. Растворившись в новых ощущениях, лишь слышу через эту серую пелену отдаленный голос мамы:
– Сомневаюсь, что это было правильно.
* * *
Из кухни доносится приятный кофейный аромат. В приподнятом настроении покидаю свой оазис счастья. Но разочарование охватывает меня с порога, когда
