Блудная дочь - Джеффри Арчер

— В обычных обстоятельствах я бы не возражал, мистер Каин, но совсем недавно последняя вакансия в совете была занята, поэтому, может быть, вы сочтёте возможным продать ваши акции банку?

Именно такого ответа Ричард и ожидал.

— Ни при каких обстоятельствах я не расстанусь с семейной долей в банке, мистер Томас. Этот банк мой отец сделал самым уважаемым финансовым учреждением в Америке, поэтому я намерен и впредь внимательно следить за его делами.

— Какая жалость, мистер Каин! Ведь мы оба знаем, что ваш отец покинул банк не при самых лучших сопутствующих обстоятельствах, а я полагаю, что мы могли бы предложить за ваши акции хорошую цену.

— Больше, чем мой тесть предложил за ваши? — спросил Ричард.

Щёки Джейка Томаса стали кирпично-красными.

— Я смотрю, вы пришли сюда, чтобы ломать, — сказал Томас.

— Мне в прошлом приходилось оказываться в ситуациях, когда некоторая ломка — просто предшественник строительства, мистер Томас.

— Не думаю, что у вас хватит силы, чтобы сломать этот дом, — возразил председатель.

— Никто лучше вас не знает, что для этого достаточно и двух процентов, — заметил Ричард.

— Не вижу смысла в продолжении этого разговора, мистер Каин.

— Ну что ж, на какое-то время я соглашусь с вами, но будьте уверены, что он продолжится в самом недалёком будущем, — пообещал Ричард.

Он поднялся. Джейк Томас сделал вид, что не заметил протянутую для пожатия руку.

— Раз он так себя повёл, надо объявить ему войну, — сказала Флорентина.

— Смелые слова, — молвил Ричард, — но перед тем, как мы сделаем следующий ход, мне придётся проконсультироваться со старым юристом отца Тэдом Коэном. О банке «Лестер» он знает всё. Если мы объединим усилия, то наверняка что-нибудь придумаем.

Флорентина согласилась с ним.

— Джордж однажды рассказывал мне о том, что́ отец собирался делать, если бы не смог снять твоего отца с поста председателя совета директоров, даже имея на руках восемь процентов.

Ричард внимательно выслушал план Флорентины.

— Как ты думаешь, в нашем случае это сработает?

— Мы можем добиться успеха, но риска чертовски много.

Следующие четыре дня Ричард провёл в консультациях с Тэдом Коэном в его кабинете в адвокатской конторе «Коэн, Коэн, Яблонз и Коэн».

— Только у вас одного есть восемь процентов акций «Лестера», — заверил Коэн Ричарда. — Даже у Джейка Томаса — только два. Если бы ваш отец знал, что акции Росновского будут находиться в распоряжении Джейка всего несколько дней, он мог бы с лёгкостью удержать за собой кресло.

— Эта информация делает победу ещё более желанной, — сказал Ричард. — У вас есть список акционеров «Лестера»?

— Я готовил такой список ещё в те времена, когда ваш отец был главой банка, но, боюсь, сегодня он устарел и практически бесполезен. Тем не менее, как вы хорошо знаете, по закону штата у вас есть право ознакомиться со списком акционеров.

— Представляю, сколько времени потребуется Томасу, чтобы представить мне его.

— Ну, до Рождества, — сказал Коэн, позволив себе тонкую усмешку.

— А если я созову внеочередное заседание совета директоров и подробно расскажу, как Джейк Томас продал свои акции, чтобы убрать из совета моего отца?

— Этим вы немногого добьётесь, разве что ошеломите нескольких человек. Джейк Томас сделает так, чтобы заседание было созвано в неудобный день и на нём не было кворума. Он, несомненно, получит доверенности на голосование от пятидесяти процентов членов совета директоров, чтобы провалить любое ваше предложение. Более того, Томас воспользуется случаем, чтобы лишний раз потрясти грязным бельём на людях, а это может сказаться на репутации вашего отца. Нет, мне кажется, у миссис Каин идея получше, я бы даже сказал — лучшая на сегодняшний день, и, если мне будет позволено так выразиться, она проявила в этом деле ту же смелость, что и её отец.

— А если мы провалимся?

— Я не люблю заключать пари, но на Каинов и Росновских против Джейка Томаса я поставлю без колебаний.

— Если я соглашусь, какой день больше всего подойдёт для атаки? — спросил Ричард.

— Первое апреля, — без колебаний ответил Тэдьюс Коэн.

— А почему именно эта дата?

— Потому что как раз к этому времени все подают налоговые декларации, и можно быть уверенными, что кому-то к этому дню очень понадобятся наличные.

Ричард ещё раз проговорил подробности плана с Коэном и в тот же вечер рассказал обо всём Флорентине.

— И сколько мы потеряем, если проиграем? — был её первый вопрос.

— Приблизительно тридцать семь миллионов долларов. Ну, не совсем потеряем, но весь наш оборотный капитал окажется вложенным в акции «Лестера», и нам придётся серьёзно ограничить расходы группы, если мы не получим контроль над банком.

— Каковы, по мнению Коэна, наши шансы на успех?

— Немного лучше, чем пятьдесят на пятьдесят. Мой отец никогда не стал бы рассматривать саму возможность влезать в подобное предприятие.

— А мой отец пошёл бы на это, — сказала Флорентина. — Он всегда считал, что стакан наполовину полон, а не наполовину пуст.

— Тэд Коэн оказался прав.

— Насчёт чего?

— Насчёт тебя. Он предупреждал меня, что, если ты похожа на отца, то следует готовиться к войне.

В течение следующих трёх месяцев Ричард бо́льшую часть времени тратил на беседы с бухгалтерами, юристами, специалистами по налоговому законодательству, и вся бумажная работа была завершена к 20 марта. В тот день он купил рекламные площади на страницах всех крупных финансовых газет и журналов Америки на 1 апреля, предупредив рекламных агентов, что материал попадёт к ним в руки за двадцать четыре часа до сдачи номера в типографию. Ричард не мог не обратить внимания на дату и подумал, кто же будет одурачен — он или Джейк Томас. Последние две недели Ричард и Тэд Коэн вновь и вновь выверяли все детали плана, чтобы убедиться, что ничего не пропустили и что об операции «У кого кишка тонка» знают только три человека.

Утром 1 апреля Ричард сидел в своём кабинете и читал в «Уолл-стрит Джорнел» полосу, которую целиком занимала его реклама.

Группа «Барон» объявляла о том, что заплатит четырнадцать долларов за каждую акцию банка «Лестер» при нынешней рыночной цене в одиннадцать долларов двадцать пять центов. Предложение оставалось в силе до 15 июля.

В статье на соседней полосе обозреватель Вермонт Ройстер указывал, что смелая попытка захвата банка «Лестер» предпринята при поддержке банка «Чейз Манхэттен», который хранит у себя акции группы «Барон» в качестве гарантии. Журналист также отмечал, что, если попытка захвата окажется успешной, Ричард Каин, несомненно, станет новым председателем совета директоров «Лестера», то есть займёт пост, который принадлежал его отцу в течение двадцати лет. Если же попытка окажется неудачной, группа «Барон» в течение нескольких лет будет страдать от острой нехватки наличности, поскольку ей надо будет отвечать по своим обязательствам перед миноритарными акционерами, не имея реального контроля над банком. Ричард и сам не смог бы рассказать о ситуации точнее.

Флорентина позвонила Ричарду, чтобы поздравить его с началом операции «У кого кишка тонка».

— Вспомни Наполеона: первое правило войны — удивить противника.

— Что ж, будем надеяться, что это Ватерлоо Джейка Томаса, а не моё.

— Какой же ты пессимист, мистер Каин! Просто подумай, что мистер Томас прячется сейчас в сортире и у него нет секретного оружия, которое есть у тебя.

— А у меня есть?

— Да. Это я.

Телефон отключился, но тут же зазвонил снова.

— С вами хочет поговорить мистер Томас из банка «Лестер».

«Интересно, разве у него в сортире есть телефон?» — подумал Ричард.

— Соедините, — сказал он, впервые на деле поняв, какое острое соперничество было между его отцом и Авелем Росновским.

— Мистер Каин, я подумал, что мы должны ещё раз посмотреть, как можно уладить наши трения, — услышал он голос Джейка Томаса. — Я, кажется, был излишне осторожен, когда не предложил вам место в совете директоров.

— Меня больше не интересует совет директоров, мистер Томас.

— Нет? А мне казалось…

— Меня интересует лишь место председателя.

— Но вы понимаете, что, если вам не удастся скупить пятьдесят один процент акций до пятнадцатого июля, мы изменим соотношение привилегированных и голосующих акций, что уменьшит значение акций, которые у вас уже есть? Должен также сообщить вам, что члены совета директоров уже контролируют сорок процентов акций «Лестера», а я собираюсь сегодня же дать телеграмму каждому акционеру с рекомендацией не поддаваться на ваше предложение. Как только я получу ещё одиннадцать процентов, вы потеряете небольшое состояние.