Беспощадный. Не русские идут - Василий Головачев

– Ах ты, курва пере…я! – Небритый поставил авоську на тротуар и очень умело нанес Данилину удар в живот правой рукой и в челюсть левой; по-видимому, он был когда-то неплохим боксером. Если бы Андрей не был готов к такому повороту событий, удары вполне могли пройти.

Движением живота он «притормозил» удар правой руки, чуть увел в сторону голову, и прохожим со стороны, невольным зрителям сцены, показалось, что высокому парню в отливающей серебром черной куртке, без шапки, очень крепко досталось.

Вскрикнула женщина в шубке, бросаясь к мужу.

– Борис, не смей!

Тот отшвырнул ее, так что она снова отлетела к машине и на этот раз не удержалась на ногах, пошел на Данилина, оскалясь, держа перед собой руки, сжатые в кулаки.

– Ну что, с-сучара?! Давно не били?!

Желание Андрея решить конфликт мирным путем улетучилось.

Демонстрировать приемы «ядовитой руки» на морозе, в условиях зимы, на скользком тротуаре не стоило. Поэтому он просто заблокировал удары небритого – точно боксер, собака, профессионально лупит! – а затем сам нанес один мощный рубящий удар в переносицу парня. Тот отлетел назад и упал с выражением изумления на лице.

Андрей погасил тигриный блеск глаз, помог подняться беременной женщине.

– Еще раз прошу прощения за причиненные неприятности. Но пройти мимо просто так я не мог. Как вас зовут?

– Млада.

– Красивое имя. И редкое.

Женщина перевела взгляд на ворочавшегося в снегу мужа, всхлипнула, передернула плечами:

– Не могу так больше…

Андрей хотел сказать: правильно сделаете, зачем жить с узурпатором, если он так относится к вам? Ребенка можно воспитать и без мужа. Но вслух он этого не сказал.

– Хотите, я подвезу вас до дома?

– Спасибо, не надо, я на машине. – Женщина открыла дверцу «Оки», оглянулась на вставшего на четвереньки мужа, поколебалась немного и села в кабину.

– Стой, стерва! – хрипло взревел небритый Борис. – Я кому говорю?!

– Езжайте, – кивнул Андрей. – Где вы живете?

– На Беговой, дом девять.

– Так это же рядом со мной! – Андрей с невольным удивлением покачал головой. – Я в третьем живу, рядом с рестораном «Север». Позвольте вас проводить?

– Не надо. Спасибо за помощь. До свидания.

Дверца закрылась. «Ока» тронулась с места, уехала. Толпа зрителей стала расходиться.

Небритый муж Млады наконец встал на ноги, сунул руку в карман, вытащил складной нож.

– Ты покойник, сучара! Понял?! Я тебя на ремни порежу…

К нему подскочил какой-то чернявый парень, такой же небритый, но моложе, в кожаной куртке и вязаной шапочке.

– Ты что, упал, Борик?

– Вот этот сучий потрох меня ударил! – Борис, ощерясь, щелкнул лезвием ножа, указывая на Данилина.

Чернявый недоверчиво оглядел Андрея.

– Не может быть! Его же соплей перешибить можно. А ты мастер по боксу.

– Он ударил… сзади.

– Во, бля! Так давай сделаем его!

Андрей шагнул к ним, сунув руки в карманы. Глаза его снова вспыхнули хищным угрожающим блеском. Боксер и его приятель замолчали, вдруг ощутив внутреннюю силуприблизившегося к ним человека.

– Слушай внимательно, мразь! – медленно, тяжело, глубоким бархатным баритоном проговорил Андрей. – Я не знаю твоих отношений с женой, но это далеко не любовь. Не любишь – уйди! Будь мужчиной, а не бандитом в семье. Станешь продолжать ее обижать – я тебя найду! Обещаю!

Он еще несколько мгновений гипнотизировал боксера светящимися тигриными глазами, потом повернулся и спокойно пошел к своей машине.

– Что он сказал?! – очнулся чернявый парень. – Ты слышал, Борик?! Он же нас за пидоров держит! Давай догоним…

За спиной началась возня, но Андрей не оглянулся. Сел в машину, завел двигатель, прогрел салон, боковым зрением фиксируя действия небритой парочки. Чернявый прыгал вокруг своего вожака, жестикулировал, что-то доказывал, кивая на «Надежду» Данилина, а Борик гладил лоб, щупал переносицу и явно не торопился лезть в драку.

Андрей усмехнулся. Удар, которым он остановил боксера, запомнится ему надолго и храбрости не прибавит. Обычно «колун» приводит к сотрясению мозга, и применяют его исключительно в целях пресечения атаки. Что ж, сам виноват, боксер.

Андрей вспомнил полный тоски и боли взгляд Млады. Жалость к ее мужу тут же прошла.

Кафе с матерящейся парой и редкими зеваками осталось позади. Лишь одна машина – белый микроавтобус «Лада-151» – двинулась следом за «Надеждой» Данилина. Сначала он не придал этому значения, желая догнать «Оку» с Младой за рулем, потом вдруг вспомнил, что к Леве Федорову убийцы тоже приехали на «пятьдесят первой», и начал присматриваться к держащемуся в сотне метров позади микроавтобусу. Через несколько минут он понял, что за ним ведется слежка.

Сердце заработало в полную силу.

С момента похорон Федоровых и звонка неизвестной женщины, представившейся «пиковой дамой», прошло уже несколько дней, и появление «пятьдесят первой» «Лады» с наблюдателями явилось первым напоминанием о том, что охота на приятелей Левы продолжается. Вот только охотники едва ли догадывались, что объект их охоты – не простой школьный учитель физкультуры.

«Ока» стояла во дворе дома номер девять.

Андрей вышел из машины, прошелся по двору, глядя на окна дома и гадая, какие из них принадлежат квартире Млады. Сел обратно в кабину, размышляя, что делать дальше. «Пятьдесят первая» во дворе не появилась, но это ничего не значило, наблюдатели могли ждать его и на улице, зная, где он живет на самом деле.

Подождав несколько минут, Андрей решил уже ехать домой, и в это время во двор заехала красная «Лада-112», из которой выбрались недавние оппоненты Данилина – Борис, муж Млады, и его приятель. Не обратив внимания на машину Андрея, они зашагали к подъезду, налитые угрюмой недоброжелательностью ко всему на свете. Было видно, что настроены они весьма решительно, а что стояло за этой решительностью, представить не составляло труда.

Андрей вылез из «Надежды», направился следом.

Муж Млады и его спутник поднялись на второй этаж дома, открыли дверь своим ключом. Их голоса пропали.

Андрей бесшумно преодолел два лестничных пролета, остановился на лестничной площадке, прислушиваясь к звукам, долетавшим из четырех квартир. Сосредоточился на резонансной ориентации в звуковой среде. И тотчас же услышал голос Млады:

– Я ни в чем не виновата! И я не хочу больше жить как в тюрьме! Не хочу!

– Тебя никто не спрашивает, чего ты хочешь! – раздался угрожающий голос ее мужа. – Сказано – сиди дома, значит, сиди!

– Не буду! Я ухожу!

– Никуда ты не уйдешь, сучка! Будешь делать то, что я скажу! Кто этот тип, что вмешался не в свое дело?!

– Не знаю. Ты ведешь себя, как свинья, вот он и вмешался.

– Кто свинья?! Я свинья?! А ты тогда кто?! Б…ь?!

Послышался треск и вслед за ним вскрик женщины.

Андрей одним рывком сломал замок двери и стремительно ворвался в квартиру, уже не думая о последствиях.

Млада, скорчившись, держась за щеку, сидела на диване. Ее грозный муж горой навис над ней с ремнем в одной руке и боксерской перчаткой в другой. Его приятель сидел за столом с бутылкой минеральной воды и пил из горлышка. От обоих за версту разило перегаром. Видимо, друзья успели где-то крепко нагрузиться.

Действуя в темпе пулеметной очереди, Андрей хлопнул ладонями по ушам небритого Бориса, вырвал у него ремень и в мгновение ока скрутил ему руки. Несильным, но точным толчком в грудь отправил парня в кресло в углу комнаты. Тем же манером обработал чернявого приятеля боксера, едва не захлебнувшегося водой, усадил на пол, рядом с креслом. Подошел к ошеломленно взирающей на него Младе, у которой на щеке алел рубец – след ремня.

– Извините, что снова вмешиваюсь в вашу жизнь, – сказал он виноватым тоном. – Если вы меня прогоните, будете совершенно правы. Но тогда у вас не будет шанса избавиться от этой скотины.

– Как вы сюда попали?!

– Случайно проходил мимо, – улыбнулся Андрей.

По губам Млады тоже скользнула беглая улыбка.

– Вы не понимаете… я хочу…

– Ничего не надо объяснять. Собирайтесь и уходим.

– Куда?! – растерялась женщина.

– Я найду вам уютную квартиру, где вы обретете покой и уход. Верьте мне! – последние слова он произнес как мантру, с подачей энергетического импульса.

– А-а-а… э-э… – послышался голос Бориса, таращившего на них глаза. – Т-ты кто, с-сучара? Чего тут распоряжаешься?! Совсем оборзел?!

Андрей и Млада одновременно посмотрели на него, переглянулись.