Непокорная жена альфы (СИ) - Ильина Ника

— Трус, — шипела львица, и по щекам побежали злые слезы, она была не в состоянии больше держать их в себе. — Трусливая козлина! Только ошейником и можешь справиться с женой.

— Да что нашло на тебя?! — взревел лев.

Идиотский вопрос.

Хелен вновь забилась под тяжелой тушей мужа, почти смогла скинуть его с себя, но ошейник тут же обжег горло.

Серебряная ринговка, не позволяющая обратиться в зверя. Толстая цепь, проходящая через кольцо и затуживающаяся сильнее и сильнее. Удавка. Один щелчок замка и без чужой помощи ее уже не снять.

Хелен неверяще уставилась в глаза мужу. Она чувствовала, будто захлебывается в обиде и боли. Медленно. Мучительно. Без надежды на спасение. Она будто снова тонула в той ледяной реке, но теперь уже не верила, что выберется на берег.

— Успокоилась? Или мне провести тебя так до самого дома? — спросил Лайнел, тяжело дыша и крепко удерживая львицу на месте.

Хелен повесила голову. Вздохнула пару раз и шмыгнула носом. А после подняла глаза и упрямо посмотрела в ответ.

— Веди, — прохрипела она. — Приму за честь показать всей стае, какими способами ты справляешься со своей парой.

Лайнел зарычал и резко отпрянул. Он рванул львицу вверх и загрузил на свое плечо, унося в первый свободный домик.

Глава 33 Хелен

Ключей с собой у Лайнела не было, и дверь дома пришлось выбить с ноги. Хелен не переставала дергаться, стараясь любой конечностью задеть льва, да посильнее. Пару раз даже куда-то попала.

Лайнел подпер дверь какой-то огромной, толстой балкой. Похоже, домик был ещё в стадии ремонта. Голые стены и никакой мебели. Кое-где валялся строительный мусор и было жутко пыльно. Хелен несколько раз чихнула, стоило оказаться на своих двоих, отчего серебро сильнее обожгло нежную кожу.

— Ненавижу, — прохрипела львица, прожигая мужа звериной радужкой глаз.

— Да объясни ты толком, что случилось! — с надрывом гаркнул Лайнел и ухватился за плечи. Он заглядывал в глаза и будто действительно ничего не понимал.

— Ты идиотом сейчас нахрена прикидываешься?! — Хелен зло отбила его руки.

— Хелен, давай поговорим нормально, успокойся, я прошу тебя.

— Без толку, — отмахнулась она и рванула к противоположной стене. Она сцепила зубы и упёрлась лбом и кулаками в спасительную прохладу штукатурки. — Я такая идиотка.

Приближение льва, Хелен почувствовала загривком. Она резко развернулась, угрожающе мигая глазами. Ее всю колотило от злобы, от беспомощности, от обиды и горечи предательства. От своей собственной никчемности. От того, что подпустила этого мужчину так близко. От того, что надеялась на его помощь, поддержку, защиту. Черт!

На изнанку выворачивало от ощущений дорожек слез, бегущих по лицу. А глотка горела огнём, с каким надрывом и частотой Хелен хватала воздух.

— Тише, родная, — прошептал Лайнел.

Он выглядел обеспокоенным и это злило еще больше.

Хелен рыкнула и что было человеческих сил пихнула его ладонями в грудь. Ещё и ещё.

— Ненавижу тебя, — надрывно взвыла она.

Лайнел не стал отвечать. Наоборот, он обнял Хелен и крепко прижал к себе, лишая возможности пошевелиться.

— А я люблю тебя, — выдохнул в самое ухо альфа.

Хелен захлебнулась слезами. Она никак не могла остановить их поток, а эти слова… Они будто окончательно лишили ее сил. Колени подогнулись, а в горле встал ком, которым было невозможно проглотить.

— Как ты можешь… — хрипела Хелен. — Как ты можешь такое говорить.

— Люблю тебя, родная, — повторил альфа, теснее сжимая объятия.

— Замолчи! — срывая голос закричала львица. — Ты ничего не знаешь о любви, животное! Иди и спроси о ней у той, кто останется в одиночестве с дочерью в утробе ещё на год! Как ты мог допустить такое… Как ты мог?!

— Так ты… — Лайнел отпрянул и Хелен, сморгнув слёзы с глаз, успела прочитать по губам беззвучное продолжение фразы, — … не знаешь.

— Что я не знаю? — обреченно прошептала Хелен, не надеясь ни на что. На ее лице проступила вымученная усмешка.

Лайнел не ответил. Он выпустил львицу из рук и отошёл. А после и вовсе отвернулся спиной, взъерошив руками волосы.

— Ответь, — настаивала Хелен, сама не зная, что хочет услышать.

— Завтра, — глухо отозвался Лайнел.

Хелен медленно закрыла веки и сжала кулаки. Ну уж нет. Никакого завтра.

В тишине раздался тихий рык. И он начинал нарастать.

Лайнел резко повернулся на звук и в ужасе уставился на Хелен, которая пыталась перекинуться даже с удавкой на шее. Она обжигала, заставляя кожу пузыриться, и душила все сильней.

— Прекрати! — крикнул альфа и метнулся к жене, хватая ладонями щеки и заставляя смотреть на себя. — Я все скажу, только перестань, умоляю тебя.

Хелен тяжело дышала. Это давалась ей нелегко и ужасно больно. Лайнел осторожно завёл руки за голову и щёлкнул замком, снимая серебряную цепь.

— Прости меня, моя родная, — лихорадочно шептал альфа, сжимая в ладонях ошейник, который теперь прожигал его кожу. — Я не должен был, но как еще было тебя остановить?

Хелен отвернула голову и тут же поморщилась от боли. Она отошла назад и сползла спиной по стене, потому что стоять на ногах больше не было сил. Она вымоталась, ей словно все внутренности вывернули наизнанку. Хелен уселась на пол и подняла уставший взгляд покрасневших глаз, ожидая, что такого Лайнел может сказать ей.

— Я думал твоя подруга все давно тебе рассказала, — тихо начал Лайнел. Он осторожно подошёл и сел напротив Хелен.

— Если собрался обвинять Милли… — бесцветно просипела она. Сейчас даже рычать не получалось.

— Выслушай, — попросил лев, пытаясь поймать взгляд напротив, но Хелен не желала смотреть ему в лицо.

Она поджала губы и уставилась на свои руки, сцепленные в замок.

— Лестер и Милли собираются сбежать из стаи сегодня ночью, и я был уверен, что ты знаешь об этом. Вы так близки, что у меня и мысли не возникло, что она не расскажет об этом. — Лайнел взъерошил затылок и зажмурился на пару секунд. — Сейчас я осознаю, что мог бы и сам, понимая, как тебе это важно, но знаешь…я был так увлечен тобой, нами. У нас ведь только начало получаться.

— Ничего не понимаю, — обессиленно выдохнула Хелен. — Что за хрень ты несешь?

— Хорошо, давай по порядку, — покорно согласился Лайнел. — Я с самого начала знал, что с ними будут проблемы. Если бы тогда, в Сарвел, Лестер решился встать с Милли в пару, то церемонию провели бы вместе с нашей и проблемы бы не существовало. Но он молод и еще не успел отрастить яйца. Испугался, за что теперь и расплачивается.

— О, да, ужасные львицы Сарвел, только львы, за которыми мошонка тащится по земле, могут решиться на такой отважный шаг! — ядовитый сарказм лился бушующей рекой. Она вообще не собиралась спорить, но Лайнел ее просто вынуждал.

— Дело не в львицах Сарвел, дело в том, что они были обещаны общему дому, и забрать одну из них себе — нарваться на конфликт, — продолжал Лайнел, не обращая внимание на настроение жены.

Хелен вяло цокнула и приложилась затылком о стену, возводя глаза к потолку.

— Когда Лестер узнал о ребенке, то сразу же пришел ко мне, прося совета. Но варианты у нас были один хуже другого. Ты пока не была на церемонии вступления в пару, и я не торопился рассказывать о ней. Знал, что ты снова разочаруешься во мне.

Хелен шмыгала носом и слушала. Усмехнулась, стоило только мужу заикнуться о разочаровании.

— Наша церемония похожа на обряды Южных львов. Все начинается со львиц. Невинные и свободные, каждая, кто хочет вступить в пару должна выйти в центр кольца оборотней и поприветствовать собравшихся под надзором Священного Льва. Львы, в свою очередь, обходят их, заявляя свое право на понравившуюся львицу. Она может отказать, и тогда, либо за нее заступятся члены семьи, вызывая претендента на бой, либо ей самой придется отстоять себя на брачной охоте. Но у львиц из общего дома нет тех, кто будет за них биться и до недавнего времени не было возможности тренировать лапы и выносливость на дичи.