Тонкие грани чувств - Олли Серж
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Меня, например, – Осман хитро улыбается и развозит руки в стороны, – Я не против содействия.
– Этому не бывать! – взрывается супруг уже не сдерживаясь.
– Что-то ты не сильно спрашивал разрешения у родных, когда женился, – сын с ухмылкой смотрит на отца. Понимаю, что он клонит к тому, что меня семья Арслана приняла только после рождения дочери. Хорошо, что Осман полюбил меня сразу, и я смогла подарить мальчику, по глупости родных потерявшему мать, всю свою нерастраченную нежность.
– Будь по-вашему. Но некоторые вопросы нам придётся решить на моих условиях.
– Какие? – прижимаюсь губами к щеке теряющего воинственный настрой мужа, а Осман закатывает глаза и старается сдержать улыбку.
– А вот это уже, – Арслан не ведётся на мою уловку и бережно отстраняет от себя, – Не твоё дело, моя красавица. Я хочу, чтобы мои внуки не зависили от русского непостоянства и были обеспечены на всю жизнь.
Алиса
Просыпаться не хочется. Глаза режет, будто в них засыпали песка, в голове гулкая, выламывающая виски пустота, а сердце, кажется, бьется только для того, чтобы поддерживать вялую жизнедеятельность организма. Это было сложно – сообщить маме, что я не прилечу сегодня, и завтра тоже, что я хочу взять паузу и подумать. Что мне невыносимо поставить точку в истории с Ромой даже после вчерашнего. Со мной ни один мужчина не будет обманывать свою жену, на второстепенную роль любовницы я не гожусь, но и перестать думать о нем я не могу. Надо просто как-то начать жизнь с чистого листа. Ведь, по-большому счету, у меня все прекрасно. Своя квартира, я – молода и здорова, нашла родных людей, которые в любой момент готовы поддержать меня морально и финансово. Вот все-таки на счёт финансов лучше не торопиться. Я привыкла ни от кого не зависеть, поэтому новую работу стоит найти в ближайшее время. Настойчивый звонок в дверь заставляет спустить ноги с кровати, накинуть на плечи халат и дойти до прихожей.
– Кто? – мне даже лень посмотреть в глазок.
– Алиса, открывай, – за дверью раздаётся голос Валерки, – Я тебе пытался несколько дней дозвониться.
Вспоминаю, что действительно сбрасывала звонки старого друга, не желая объяснять ему своё состояние, – Лисица, блин! Ты что? Обиделась? – понимаю, что отвязаться от парня нет ни малейшего шанса и открываю дверь.
– Привет…
– Фьюю… – он окидывает меня взглядом с ног до головы, разувается и топает на кухню.
– Спасибо за комплимент, – обижено поджимаю губы, – Вот думаю, может выгнать тебя?
– Иди сюда, – я слышу, как Валера открывает холодильник. Иду следом за ним и зависаю на пороге, – Негусто у тебя, – он достаёт пачку яиц, масло и упаковку сосисок, – Садись, кормить тебя буду.
– Не хочется, можем выпить кофе.
– Алис, выглядишь отвратительно, – он ставит сковороду на плиту и зажигает газ, – Мне кажется, что ты сейчас просто рухнешь. Ты случайно не беременна?
– Нет, – я сажусь за стол и провожаю глазами яйца, которые друг разбивает ножом, – Скажи, а как давно ты знаешь, что моя мать жива?
– Я не знаю, – он оборачивается и замирает, – Откуда такая информация, систер?
– Ты несколько лет подряд посылал мои фотографии в письмах по интернету. Скажи, неужели у тебя не возникло вопроса почему бабушка просит это делать тебя, а не меня? – я с раздражением кручу в руках кухонное полотенце и откидываю его в сторону, резко поднимаясь из-за стола, – Я пойду в душ.
– Алис, – он догоняет меня в дверях, – Да я сейчас затупил даже. Это столько лет назад было, да как только интернет провели. Бабушка твоя что-то о подруге детства талдычила и денег на диски подкидывала. Вот же ж! Я и подумать не мог, – он смотрит на меня растерянно и виновато, – А что? Она как-то связалась с тобой?
– Да, приходила вчера…
– Черт! И что ты?
– Это долгая история, Валер, сейчас сил нет рассказывать…
– Да я вижу, – он качает головой, – Это из-за неё ты такая убитая?
– Не совсем… Это мужчина.
– Он тебя обидел? – друг внимательно вглядывается в мое лицо.
– Он женится на другой, она от него беременна, а я с ним спала, – грустно усмехаюсь я, – Это если совсем коротко.
– Ну капец, Лисица! Это все успело произойти с тобой за четыре дня?
– Яйца сгорят, – я веду носом и киваю в сторону плиты.
– Блин! – он кидается спасать завтрак, а я смываюсь в ванну.
Выхожу из душа, завернувшись в махровый халат. Из кухни доносится запах свежемолотого кофе и яичницы с колбасой. Желудок громко напоминает урчанием о том, что в нем не было ничего со вчерашнего обеда с мамой в кафе.
– Садись завтракать, Лисица, – друг ставит передо мной тарелку с едой и садится напротив, – Я чего звонил то тебе. У меня один клиент хочет поставить шоу у себя в клубе. Тебе вообще была бы эта тема интересна?
– А что? У него в клубе своих работников нет? – я все-таки начинаю через силу засовывать в себя завтрак, – Спасибо, очень вкусно. Сама сегодня я бы вряд ли готовила.
– Обращайся, – он поддевает у меня с тарелки кусок сосиски и отправляет себе в рот, – Ты не поняла. У него бойцовский клуб. Какие-то именитые мужики ожидаются, можешь своих из клуба подтянуть. Он хорошо заплатит. Ты как завтра работаешь? Можем вечерком сгонять познакомиться с заказчиком, все сама посмотришь.
– Я ушла из клуба, поэтому предложение вполне себе актуально.
– Как это ты ушла? Ты ж с открытия в нем?
– Ну… Как говорится, от тюрьмы, от сумы и от романа с начальником не зарекайся.
– Не ожидал от тебя, – Валерка машинально отпивает у себя из чашки кофе и, скривившись, проглатывает, – Не могу без молока, а тебе самое то, чтобы мозги взбодрило. Ладно, у меня гонки через час, завтра заеду за тобой. Ты звони если что, – целует меня в макушку и уходит в прихожую, – Доедай, я дверь захлопну!
Подхожу к зеркалу в прихожей, стягиваю с хвоста резинку, распуская волосы, и действительно не узнаю в привидении, которое странным образом ещё отражается в зеркале, себя. Мне нужна реанимация, иначе, мне не то что шоу ставить не доверят, да даже на роль тапера в студенческом КВНе не возьмут. Нахожу в сумочке телефон, не глядя, скидываю все уведомления и набираю номер своего стилиста.
– Алекс, привет!
– Здравствуй, моя хорошая! Ты куда пропала? Девочки заливают, что ты заболела?
– Не врут, – бурчу в трубку, не желая отвечать на вопросы, – Ты
