Изгой 4: Ледяное проклятье - Руслан Михайлов

— Скорее кричат — буркнул я, прислушавшись к доносившимся до нас голосам — Какого Темного происходит?!

Деловито протиснувшись между мной и Лени — словно не мог обойти нас стороной — гном прильнул ухом к камню и застыл в этой странной позе. Постоял так с минуту, затем повернулся ко мне с встревоженным лицом и затараторил:

— Во двор кричать! Сильно! Много людей и гном кричать! Слышать голос Койна! И Рикара! И еще много другой голос, не знаю чей! Оченно сильная ссора!

— Твою м-мать! — зло выговорил я — Они что, совсем ополоумели? Стражи и той нет! Окажись здесь сейчас шурды… — я с шумом набрал в грудь воздуха и подняв лицо вверх, яростно завопил — Эй! Стража! Стража, мать вашу так! Стража! Да хоть кто-нибудь отзовитесь!

Тишина… Меня попросту не услышали. Что же это за ссора такая, поглотившая внимание всех без исключения?!

— Подождать, друг Корис! — остановил меня гном, суетливо копаясь в сумках.

Выудил оттуда два камня неправильной формы, тщательно осмотрел их, отбросил тот что поменьше и вновь зарылся с головой в сумке. Когда Тикса вынырнул в следующий раз, то держал в руке уже другой камень.

— Сейчас! — заторопился коротышка — Сейчас позову!

Отошел на шаг назад, поднял над головой камни и резким ударом свел их вместе. Раздался громкий треск от соприкоснувшихся камней и Тикса тут же повторил его, вновь ударив камень о камень.

— Тикса, мой крик громче — рыкнул я, но гном замотал головой и раз десять подряд повторил свои хлопки с разной периодичностью, затем пояснил:

— Особый… э-э-э… вот! Особый знак давать! Человек не слышать, а гном камень всегда слышать! Когда один гном провалиться или его в скале завалить, он такой знак давать — чтобы знали где копать. Сказал как меня звать и где я стоять!

— Ринтес ви кара? Тикса? — этот голос раздался сверху и я поспешно задрал голову. Над кромкой стены торчало три всколоченные головы. И если двоих я не узнал, то среднюю голову опознал сразу — Койн собственной персоной.

— Койн, это я! — крикнул я, вглядываясь в изумленное лицо главы рода Чернобородых — Я! Корис!

— Корис? — повторил гном, расширенными глазами оглядывая торчащие у меня за головой ледяные щупальца и мое промороженное лицо — Ты Корис?

— Да, я Корис! — уже едва сдерживаясь прорычал я — Что происходит, Койн?! Где стража?!

— Корис эта! — поддержал меня Тикса — Койн, ата о лика кирсалис! Лига мизердо зикас!

— Отец Всемогущий — потрясенно произнес Койн — Что же это… что же с тобой случилось, друг Корис?… Вига мирено! — это он уже рявкнул стоящим рядом собратьям и те опрометью кинулись к закрепленному у вершины скалы подъемнику — Поднимайтесь! Быстро!

— А если я это не я? — все так же зло крикнул я, перекрикивая скрип опускающейся платформы — Если я это нечисть, только и желающая перерезать вам глотки? Ты о чем думаешь, Койн? Поверил нашим словам?

— Хуже не будет! — на бегу отозвался гном, спеша помочь крутящим лебедку гномам — Ты вернулся вовремя, Корис! Тут и без тебя есть кому глотки резать! У нас беда! Поднимайся!

— Беда? — встревоженно повторил я, идя вдоль стены — Что еще за беда?!

— Поднимайтесь! Быстрее!

Платформа тяжело ударилась о снег. Я поспешно встал на нее, на ходу собирая свои щупальца в охапку. Мои спутники не заставили себя ждать, набились на подъемник и платформа вновь заскрипела, поднимая нас вверх. Чувствуя, как лицо обдало жаром от стоящих рядом людей, я торопливо одел шлем, другой рукой по-прежнему удерживая вяло шевелящиеся ледяные отростки. Не стоило им давать свободу.

От стены исходило покалывание, но я не обращал на это внимания. Это не церковь с ее дикой мощью. А мелкие уколы уж как-нибудь перетерплю.

Едва платформа достигла верха стены, я шагнул на камень и рывком развернувшись к Койну, сорвал шлем и уставился на него своими заиндевевшими мертвыми глазами:

— Что случилось, Койн?

— Ох… — выдохнул гном, не в силах собраться с мыслями при виде моего заледеневшего лица и тянущихся к нему ледяных щупалец — Отец Великий… что же это…

— Об этом потом! — рявкнул я — Говори!

— Пошли, пошли, Корис — очнулся Койн — Вовремя, ой как вовремя ты вернулся! Быстрее во двор, расскажу все по дороге!

Поспешно зашагав за проворно семенящим гномом, я на ходу зачерпнул шлемом снег из сугроба у основания подъемника и нахлобучил его на голову. Мало мне исходящего от окруживших меня людей и гномов тепла, так еще и ощущение, словно иду босыми ногами по рассыпанным иголкам. А еще внутри меня поднималась злость — стена засыпана снегом который никто не удосужился убрать, лишь стража протоптала узкую тропинку посередине. Веревки подъемника покрыты льдом, с них свисают целые гирлянды сосулек! И это не говоря уже о полном отсутствии стражи! Да что здесь творится?!

— Рикар вернулся чуть больше двух недель назад — пыхтя и глотая слова тараторил Койн, позабыв о своей солидности — Вернулся не один. Людей с собой привел. Человек пятьдесят, может больше. Я уж не знаю — сколько их точно и кто они. Не до этого было. Они вернулись, а вас нет. Рикар как узнал это, так мастеру Древину челюсть сломал — за то что дозволил вам поселение покинуть и в Дикие Земли отправиться. А спустя неделю, те, кого Рикар привел начали недовольство выказывать. Все мол не так, в вонючих пещерах ютимся, с гномами рядом жить не хотим, еду экономить не хотим, дома мол нормальные строить надо. Дальше еще хуже — тот кто среди них верховодит, вроде как дворянин. Вот он сегодня всех во дворе собрал, да и заявил — ваш барон давно уже мертв, а косточки его дикие звери обглодали. А раз так, то теперь он здесь главный. Его слово закон. Рикар этому воспротивился, всех воинов собрал, даже стражу со стены снял. Вот-вот резня начнется, Корис! Нельзя допустить!

Тут мы дошли до ведущей во двор лестницы и я сам увидел наполнившую двор толпу. Не единую, а разделенную на две части, между которыми оставался трех шаговых проход. В лучах заходящего солнца тускло блестело обнаженное оружие. Все внимание собравшихся было приковано друг к другу и нас никто не заметил. До моих ушей донеслись возбужденные крики и вопли.

— Опомнись, Рикар! Не доводи до греха! Покорись!

— У нас только один господин! — перекрывая гомон толпы пробасил здоровяк, чью массивную фигур я сразу углядел в первом ряду — И не тебе на его место слюни распускать! Не бывать этому!

— Мертв твой господин давно! Кому как не мне власть в свои руки взять?! И не тебе простолюдин мне указывать! — раздался вальяжный голос в котором явственно сквозило напряжение — Всему нужен хозяин! Рикар, одумайся, последний раз тебе говорю!

— Я как ты в речах не горазд! Я не словами, а делом свою правоту доказывать приучен! Чего ж ты за спинами прячешься? — издевательски крикнул здоровяк, поднимая над головой топор — Выйди вперед! Только ты и я! И посмотрим чья рука крепче!

— Негоже хозяину с собственной дворовой собакой воевать! У собаки зубы может и вострее, но ума нет! А ежели собака взбесится да на хозяина зубы оскалит, то ее пристрелить из лука немедля надо!

Стоящая за говорившим толпа одобрительно зашумела, возбужденно затрясла оружием.

— Правильно говорите, господин Фирак! Как есть правильно!

— Пристрелить его!

— Господин, дозвольте мне стрелу пустить! Убью этого пса смердящего!

— Вы здесь хозяин, господин Фирак!

К тому времени я уже спустился во двор и чувствуя как меня захлестывает волна бушующей ярости, отпустил щупальца тотчас взвившиеся в воздух, шагнул вперед и глухо прорычал:

— Хозяин здесь только один! И это я, барон Корис Ван Исер!

От моих слов толпа колыхнулась. Больше сотни лиц развернулось ко мне. В их широко распахнутых глазах я видел сменяющий удивление ужас, нарастающий все сильнее с каждым мгновением. Покрытая белыми пятнами инея фигура в массивном доспехе, скрывающим лицо глухим шлемом и самое главное — раздраженно вьющиеся над головой и плечами белесыми щупальцами. Да, было от чего прийти в ужас. Но я посчитал это недостаточным и взявшись за шлем обеими ладонями, снял его, показывая собравшимся во дворе людям — как своим так и чужим — свое ледяное полупрозрачное лицо, словно вырезанное из куска мутного стекла. Чуть позади, за моими плечами стояли мрачные ниргалы, держа арбалеты наизготовку. Койн оттащил Тиксу с Лени в сторону и что-то у них выспрашивал, изредка бросая в мою сторону напряженный взор.

Уронив шлем в снег, я медленно прошелся взглядом по стоящим передо мной людям, ненадолго задержав его на лице здоровяка Рикара, что не верящим взглядом всматривался в мое лицо. Мельком осмотрел стоящего с оружием Древина, чье лицо было туго перетянуто повязкой, заметил Дровина и замершего рядом с Тезкой главу охотников Литаса. На шаг позади остальных стоял Стефий, что-то беззвучно шепча и прижимая к груди толстую книгу. И еще много других столь же знакомых мне лиц.