Иная война - Герман Иванович Романов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава 32
— Знаешь, Сандро, по большому счету ни нам, ни кайзеру при таких раскладах война с Францией невыгодна. Бельгия с Голландией могут остаться нейтральными, да и многие другие страны. Нет, войны неизбежно будут, но локальные, не изменяющие кардинально саму эпоху — причем отбрасывающие ее в «темные века» с двумя мировыми войнами и неизбежной катастрофой человечества в будущем при попытке смены однополярного мира. Было время подумать, пока десять дней в поезде добирался.
— А военный договор с французами? Ведь формально мы его до сих пор не разорвали, хотя они ведут себя двулично.
— А чем он мешает? В любую секунду можно его денонсировать, поводов более чем достаточно, начиная от табунов революционеров, что ошиваются по Парижам, до их военного соглашения с Англией, что априори враждебно настроена против России, несмотря на все заявления британцев, — Фок пожал плечами и закурил папиросу.
— Что ты предлагаешь?
— Попытаться избежать мировой войны, просто договориться о «вечном мире» раз и навсегда — это в лучшем случае. В худшем — через серию локальных столкновений прийти к прочному соглашению о недопустимости двойных стандартов и притязаний на мировое господство.
— Ага, как же — убедишь ты британцев не навязывать свои правила всем в подряд, — фыркнул император Александр, но посмотрев на безмятежное лицо Фока осекся, и серьезным тоном произнес:
— Знать бы, как это сделать?! Война нам не нужна по большому счету, только оправляться стали. Проблем масса, если не будет военных расходов, то можно будет сделать доступным среднее образование, да и университеты с институтами новые открыть. Малоземельных крестьян из центральных губерний переселим на пустующие земли, дадим корнями укрепиться. А безземельных мужиков в города направим — рабочие очень нужны, мастеровые. Железные дороги нужно строить — Туркестан, Сибирь, твоя Маньчжурия — заедино все стянуть надобно. Какая тут война…
— Вот и я говорю, на хрена козе баян, — усмехнулся Александр Викторович. — Я это к чему веду — с тремя кайзерами англичане еще рискнут воевать, ставки больно высоки, а вот с пятью, а лучше с шестью, если султана взять как дополнительную опцию, то крепко призадумаются даже самые отмороженные на голову лорды, с их бредовыми желаниями мирового господства. И даже в союзе с САСШ не смогут — хотя именно американцы устроили мировые войны. Для того и ФРС создадут ровно через два года…
— А это что за «зверь»?! Ты мне о таком никогда не говорил!
— Доллары сейчас правительство печатает, а будет Федеральная Резервная Система — из дюжины самых крупных частных банков.
— То есть сами банкиры будут определять количество денег, их печатать можно бесконтрольно, но ведь они обесценятся, и никто их брать не станет — просто пустые бумажки!
— Вот тут ты ошибаешься, Сандро — есть правительство и президент, эти куклы банкиры и будут ставить к власти, проплачивая выборы. Есть экономика — уже первая в мире по добыче угля и выплавки стали и чугуна. А это производство товаров в гораздо большем количестве, чем смогут Германия и Россия, вместе взятые. А ведь это произведенное добро нужно сбывать, а потому принята доктрина Монро, по которой все страны Новый Свет должен быть вроде ранчо для самих САСШ.
Фок посмотрел на царя, что слушал его не просто внимательно, запоминая каждое слово. И продолжил негромко говорить:
— Вот в них и хлынет поток напечатанных долларов — инфляцию, сиречь обесценивание денег, просто скинут к соседям, что перейдут на оплату именно ими. Поверь, заставят перейти только на доллары — предоставят «дешевые» кредиты, которыми могут быть оплачены только закупки их товаров, произведенных где-нибудь в Нью-Йорке или Чикаго. И потихоньку Латинская Америка окончательно перейдет под их полный контроль, но то будет только начало к установлению мирового господства...
— Постой! Это что же выходит — американцы будут все страны Нового Света заставлять брать свои доллары в качестве денег для расчетов по покупке у них же самих товаров?
— Уже заставляют — у них ведь самые «дешевые» деньги, которые можно поменять на золото только в самой Америке, и не иметь возможности вывезти монеты из САСШ. Но можно купить на них сколько угодно товаров, но исключительно произведенных их заводами. Очень удобно, не правда ли — раздвигать, таким образом, пределы мира и захватывать новые рынки. И не нужны никакие колонии, если все земли мира могут стать от них экономически зависимыми, то есть фактическими колониями.
Фок закурил папиросу, выпустил через ноздри струйки дыма. Ему было над чем подумать в комфортабельном вагоне литерного поезда, благодаря которому тысячеверстный путь был проделан за девять суток, вместо двух недель, которые тратились на поездку скорым поездом 1-го класса от Дальнего до Санкт-Петербурга.
— Один американский банкир так и сказал — «дайте мне возможность печатать деньги, и мне плевать, какое правительство будет у власти». Заметь — те страны Нового Света, что уже попали в долларовую зависимость, сами американцы называют «банановыми республиками». И потому, что верхушка этих государств насквозь продажна, и разрешает за бесценок вывозить столь нужное для САСШ сырье. А теперь Вашингтон начинает требовать для торговли политики «открытых дверей» в Китае, но потом это желание будет претворено на всех колониях захваченных европейскими странами. Пока те не пускают американцев на свои рынки, держат силой рубежи.
— Так, а ведь действительно — именно американцам выгодно развязывание мировой войны, чтобы обескровит и обессилить Европу, а потом навязать победителям и проигравшим кабальные сделки, — негромко произнес Александр Михайлович и посмотрел на Фока. Тот только ухмыльнулся в ответ, и с ехидцей произнес:
— Если Британия вышла из войны с внешним долгом за миллиард фунтов, разве ее можно назвать победителем?! Везде только одни проигравшие, в долгах как в шелках, а победитель будет один, что провозгласит себя Соединенными Штатами Америки.
— Уже всей Америки — заявки у них амбициозные, — царь нахмурился, понимая, что Фок говорит ему правду — так было в его истории, а она сейчас имеет свойство повторяться.
— И что мы можем предпринять в ответ на этот «беспредел»,
