Невинная любовница - Никола Корник

Желая помочь, я сняла со скалы обломок мачты и прикрепила его поперек угла, отгородив ту часть комнаты, где стояла моя кровать. Затем я накинула на образовавшуюся перекладину кусок муслина, и получилось подобие ширмы. Довольная собой, я разожгла огонь и согрела воду в мятом котелке, который тоже нашла на пляже.

Нейл втащил в хижину довольно искусно сработанную деревянную кровать. Он посмотрел на мою самодельную спальню и на маленькое пространство у окна, которое я оставила ему, и его губы искривились в грустной улыбке.

— У меня лучшее место, — сказала я. — Боюсь, вы остаетесь на сквозняке.

Он рассмеялся и как будто немного оттаял.

— А еще я очень рада, — продолжала я, кивая на его самодельную кровать, — что вы не беспомощный белоручка-аристократ, который не может себя обслужить.

— Все это — военная выучка, — сухо ответил Нейл. — Вижу, вы тоже не бездельничали.

— Вот каша на ужин и горячая вода для умывания. — Мне показалось, моя речь напоминала воркование примерной женушки, я вспыхнула и поспешно продолжала: — Нейл, я понимаю…

— Понимаете? — Он передернул плечами. — Не уверен, что даже я себя понимаю.

Я ждала. Он стоял у окна, напряженно глядя на меня. Его взгляд выражал смущение, злость и желание. При виде его глаз сердце у меня в груди совершило медленное сальто.

— Когда я познакомился с вами и предложил вам быть моей, любовницей, — начал Нейл, — я действовал наугад. Я привык так обходиться с женщинами. — Казалось, он сам себе противен. — Некоторые соглашаются, некоторые нет. Для меня это была игра и ничего больше. Я думал, что этим занимаются все молодые люди…

— Понимаю, — вставила я. — Я ведь видела мисс Макинтош!

Нейл невесело рассмеялся:

— Да, с ней мне повезло больше. Она согласилась. Вы — нет. Вы и Селест Макинтош… — Он покачал головой. — Такие разные. О чем я только думал?:

— Это не важно. — Я не до конца понимала, что он пытается сказать. Меня задела его резкость.

Я подумала о Селест Макинтош, о ее гладких рыжих локонах, о ее стройной, складной фигуре. — Если честно, — продолжала я со свойственной мне прямотой, — я-то догадываюсь, о чем вы думали.

— Да, потому что я — мужчина, и хотел заполучить ее, нимало не заботясь о том, что она — алчная, испорченная и расчетливая особа. По правде говоря, она вообще меня мало заботила. — Он посмотрел на меня. — С вами все было по-другому с самого начала, — продолжал он. — Помните, я еще в Глен-Клэр признался вам в этом? Я никогда не знал, чего от вас ожидать, это-то меня и очаровало.

Он пристально смотрел на меня своими темными глазами, и я едва могла дышать.

— Если бы вы согласились на мое предложение… — сказал он.

— Я не была бы собой, — сказала я, изображая беззаботность. — Каша сейчас сгорит.

Нейл поймал меня за руку, когда я попыталась пройти мимо него к огню.

— Я люблю подгоревшую кашу, — прошептал он. Он взял меня за подбородок и впился в меня глазами, словно бы ища в моем лице ответ на какой-то вопрос. — Тогда я не знал вас по-настоящему. А теперь знаю — и восхищаюсь вами еще больше. — Его лицо потемнело. — Я так восхищаюсь вами, что я никогда не осмелился бы воспользоваться вами, а затем бросить, как я когда-то намеревался, откупившись от вас, как от дешевой проститутки. Теперь я сам себе противен. — Он снова бросил на меня пытливый взгляд. — Вы очень много значите для меня, Катриона, и вы знаете, что вы желанны для меня, но…

Это «но» остановило меня — я-то уже готова была признаться ему в любви. Иногда я не умею скрывать свои чувства, но у меня есть и гордость, а последнее его короткое слово сразу все изменило.

Вы очень много значите для меня, Катриона, но я не люблю вас.

Вот для какого признания Нейл пытался найти слова! За его осторожностью и колебаниями крылось нечто большее. Нейл не хотел себя связывать, и моя любовь не была ему нужна. Не боясь показаться нелепой, я могла бы предположить, что он страшится любви. Я увидела, какая борьба отражается на его лице, и чувствовав себя очень старой и мудрой, даром что была моложе его на восемь лет.

— Я не могу предложить вам того, что вы заслуживаете, — сказал Нейл. Его рука соскользнула с моей щеки. Казалось, каждое слово дается ему с большим трудом. — Вы заслуживаете человека, который беззаветно любил бы вас такой, какая вы есть, а я так любить не способен — и даже не хочу. Так что я не возьму у вас то, чего я так эгоистично желаю, и что в конечном итоге может безвозвратно разрушить вашу жизнь.

— Нейл! — Его имя само исторглось из моей груди, но он уже удалялся прочь, как будто ошеломленный собственными словами.

Вернувшись к очагу, я стала энергично помешивать в котелке с кашей. Горло саднило от невыплаканных слез. Он не любит меня, но я не позволю ему увидеть, как сильно меня это ранит! Придется как-то защитить себя и найти способ общаться с Нейлом по-другому — хотя бы на то время, что мы вместе проведем здесь. У меня и в мыслях не было попытаться изменить его мнение. Я знала, что соблазнить, его не составит особого труда, но тогда я поступлю нечестно. Впервые в жизни он в отношениях с женщиной поступил самоотверженно и отказался от меня, не дожидаясь пока будет поздно. Кроме того я понимала, даже если нас с ним свяжет плотская страсть, мне всегда будет не хватать его любви и в конце концов я буду всегда чувствовать себя неудовлетворенной. Что-то навсегда останется упущенным. На свете нет ничего более грустного и несправедливого, чем безответная любовь.

Любовь. Все поэтические и прозаические произведения, которые я читала, предупреждали меня о том, что она может ранить. Теперь я убедилась в том, что это правда.

Глава тринадцатая,

в которой я пытаюсь убить в себе любовь, по терплю неудачу

После того разговора мы с Нейлом старались держаться подальше друг от друга. Сначала это было очень неудобно, особенно учитывая, что мы были вынуждены делить такое маленькое пространство, и мне недоставало нашей прежней близости. Нейлу было легче. По своей природе я очень открытый человек, и держаться с ним холодно и отчужденно мне было не проще, чем улететь с этого острова. Нейл же, видимо, привык прятать свои чувства. Я подозревала, что ему всегда было просто так поступать, особенно с женщинами, и его холодность огорчала и ранила меня. Мне очень хотелось вернуть ту близость, которая между нами возникла. Очень хотелось потребовать, чтобы он снова стал самим собой. Временами я была просто готова взорваться. Но я знала, что выжить на необитаемом острове мы сумеем, лишь сохраняя перемирие. Поэтому я держала язык за зубами. Наверное, можно сказать, что я повзрослела.